– На этот раз нет. Гермо, религиозная. Триединый этот ваш, или как там правильно.

– Илюш, я тебе два года объясняю – я исповедую реставрационизм, – безнадежно произнес Ит вслед стремительно удаляющейся спине главного врача. – Нет, ну твою налево… Кир, а где Фэб?

– Сидит с четверкой, разумеется, – хмыкнул Кир. – Половину младших отпустили, двое на технике, а двое – с Илюхой и Фэбом, на подхвате. Иди, бери тряпку, и давай туда, пока тебя Илья не прибил!

* * *

Госпиталь имел структуру, которую в просторечии называли «кругами». Первый, внешний круг предназначался для приема раненых, в нем же находились жилые помещения персонала. Во втором находились операционные и кабинеты, а в третьем, малом – стояли реанимационные блоки, числом шестнадцать. Круги разделялись «вошегонками», зонами тотального обеззараживания, и войти, например, в третий круг, не пройдя обработку дважды, было просто невозможно. Врачам, конечно, полагалось пользоваться биологической защитой, но на деле ее использовали нечасто – десять секунд на установку, а они далеко не всегда есть, эти десять секунд. Что же до систем, которые это отслеживали, то с любой системой всегда можно договориться…

«Вереск» был госпиталем маленьким, вспомогательным; основной госпиталь, работавший с порталом и называвшийся «Сфинкс», ходил в отдельной темпоральной капсуле по Финскому заливу.

Практически всех раненых, имеющих реальные шансы, забирал «Сфинкс».

«Вереск» брал тех, кто до «Сфинкса» просто не дожил бы. Тех, кто не мог вынести шести-восьми минут перелета до залива. Тех, у кого шансов практически не было… но именно «Вереск», находившийся в двух километрах от портала, давал раненым этот шанс.

Управлял «Вереском» Илья, врач, как сказал Фэб, «от Бога», но с характером, как заметил потом Кир, «не дай Бог». Огромного, больше двух метров, роста, какой-то по-медвежьи крупный, немногословный, суровый. Похвалы от него добиться было невозможно, максимум – на этот максимум младший персонал молился – это одобрительный кивок и короткое «угу». А вот наорать за малейшую оплошность Илья мог так, что после сеанса ора хотелось пойти и удавиться.

Единственным, на кого за два года Илья ни разу не повысил голоса, оказался Фэб. Мало того, они как-то быстро и хорошо сошлись – если Илья в этой жизни что и уважал, так это знания и навыки. И того, и другого Фэбу было не занимать.

Весь персонал госпиталя, кроме Фэба, Ита, Скрипача и Кира, принадлежал к так называемым иоаннитам, госпитальерам, вот только понятие это, как стало понятно, на территории конклава Санкт-Рена толковалось несколько иначе, не так, как в большей части миров Русского Сонма.

Вся медицинская система конклава работала по принципу «Мы помогаем всем». Никакой дискриминации – ни по расовому признаку, ни по финансированию. И никаких привилегий – больной, семья которого внесла в фонд организации большую сумму, и больной, за душой у которого не было ни гроша, получали помощь всегда одинаково.

Система существовала на налоги и пожертвования, а также имела дотацию, которая выплачивалась из фонда Ее Величества. Врачи, конечно, не роскошествовали, но и не бедствовали. Зарплаты, которые они получали, были вполне достойными, вот только на самих врачей накладывались существенные ограничения. По крайней мере, на время работы по контракту.

«Работа адова», – предупредил их Илья при найме. Так и оказалось. Один выходной в месяц. Все остальное время – передвижение в радиусе пяти километров от госпиталя, но не дальше. Строгое соблюдение устава госпиталя. Работа не нормирована. И тому подобное.

Во время найма произошел короткий разговор, после которого все поняли, что в жизни намечаются большие перемены и что прежняя работа запросто покажется им потом раем земным. И не ошиблись.

– …Если я скажу, что надо плясать на руках, будете плясать, – Илья обвел всю компанию тяжелым взглядом. – Не выполните… под штраф не подведу, но веры вам не будет. Доступно?

– Доступно, – кивнул Фэб.

– На испытательном буду смотреть, чего вам доступно…

* * *

В третий круг Ит прибежал через полторы минуты. Свой налобник (так в просторечии они называли личные приборы), позволяющий читать приватные визуалы и снимать данные с информационной системы госпиталя, и облачение он надел во второй «вошегонке» и к нужному «углу» подошел уже в требуемом виде. Облачением, собственно, служила короткая накидка, называвшаяся тарга, прямоугольная, из темной ткани, больше в «Вереске» никаких церемоний не предусматривалось.

…Больные, конечно, не видели то, что было на визуалах у врачей, – только размытые цветовые пятна. Не факт, что кто-то из них был бы способен что-то понять, но этика всегда оставалась этикой, и вот уж с чем, а с этим тот же Ит был полностью согласен. Все верно: совершенно незачем живому существу лишний раз трепать себе нервы, ему и так плохо, зачем же добавлять еще один лишний страх?

Два реанимационных блока в «угле» были сейчас пусты, два – заняты. Около первого стояли Илья, Саиш и Фэб, около второго, на некотором отдалении, Генка и Руслан, причем у Руслана вид был какой-то излишне, на взгляд Ита, виноватый. Проштрафился? Интересно, как?

– Привет, – Фэб улыбнулся. – Долго ты что-то.

– Привет, скъ`хара… опять с поездами ерунда.

– Явился, – констатировал Саиш, оборачиваясь. – Илюх, когда ты разберешься уже с этими шатаниями? Ит, я понимаю, что жена – это святое, но есть же пределы!

– Электричку отменили, – второй раз за сегодняшний день стал объяснять Ит. – На КАДе серьезная авария, там большая пробка. Если бы я поехал в Автово, я бы практически ничего не выиграл по времени…

– Потом объяснишь, – Илья раздраженно махнул рукой. – Работай. Тут уже двенадцать. Полчаса максимум.

Ит кивнул. Подошел к блоку.

– Недолго, – предупредил Илья. – «Отпустим» сами. Фэб, пошли пока что, чаю глотнем. Ит, давай, чего ждешь? Волшебного пинка?

Ит активировал визуал, поднял вокруг блока защиту – от лишних глаз. И вошел внутрь.

Рауф, мужчина. Точнее, вот это может остаться от рауф, если он попробует в бою соперничать с «ладой», у которой действующий «рок». «Ладу» он, скорее всего, положил… но у них не только модифицировано тело и подняты в десятки раз реакции, у них еще и вооружение соответствующее. По рауф «лада» долбанула из игломета, видимо, уже на последнем этапе их боя, а игломет, разумеется, был заряжен… как у них там это называется? «Кровью и духом моим»? Насчет духа ничего нельзя сказать, а крови, чужой крови, рауф досталось порядочно. Миллилитров сто, а то и больше. На фоне всех остальных повреждений вывести его не получилось. Да и не могло получиться.

Рауф, конечно, был без сознания, точнее – он уже спал последним сном. Ит быстро глянул визуал, потом за пять минут прочитал все положенные молитвы, снова глянул. Показатели ползли вниз. Сейчас система снова начнет рассказывать, что процесс необратим. Господи, поскорее бы получить более высокий уровень, который позволяет обходиться без этих постоянных подсказок! Нет, они бывают порой полезны, но чаще всего, увы и ах, мешают. Не дают сосредоточиться.