Эту пленку Вы не должны показывать властям, ни государственным, ни местным, иначе людей, совершивших убийство Гирреро, прикроют, и они продолжат убивать.

Я послал Вам эту пленку, мисс Вард, потому что я следил за тем, как развивалась Ваша карьера, я знаю, что Вам достанет упорства и таланта пролить свет на эту историю, восстановив справедливость, которой она заслуживает, и вскрыть всю правду об ОЭН. Пожалуйста, расценивайте это как подарок.

Хэйли пришлось два раза прочитать записку, чтобы до конца осознать важность материала, попавшего к ней в руки. Во всех новостях этим утром только и говорили что о пропавшей записи, а Хэйли держит ее в руке. Она перевернула кассету, взглянула на наклейку – она, уж точно, оригинальная. Каких только отметок на ней не было – номер улики полицейского отделения Майами, слова «убийство Гирреро», вчерашняя дата.

Она вставила кассету в плеер, в голове ее метались вопросы: кто мог послать кассету? Почему они выбрали именно ее?

Как и у всех ранее виденных Хэйли по ТВ записей с камер слежения, качество оставляло желать лучшего. Картинка была черно-белая, с высокой зернистостью и немного размытая, а звуки слабыми и неразборчивыми. Может быть, пленке не хватало четкости, но значение ее сложно было переоценить.

Камера показывала широкоугольный вид на подземную стоянку, ее главный ряд; и было видно, как все четыре жертвы полегли. Женщину-убийцу большую часть записи было не видно, но когда она была в кадре, все было сумасшедшим образом размыто.

Когда женщина появилась в первый раз, Хэйли увидела только часть головы и спину, когда та, пригнувшись, пересекала парковку. Потом она появилась, когда все уже лежали, и выстрелила в Гирреро с близкого расстояния. Потом она, снова, пригнувшись, подобралась к своему, очевидно, сообщнику, и склонилась над ним, почти с нежностью, – держала его за руку, сказала ему что-то, вот только не разберешь, что именно. Когда он откинулся и замер, она взяла у него какие-то вещи, и быстро исчезла снова, как только приехал джип. И, наконец, она появляется в последний раз – крадется к выходу так же, как пришла. Хэйли так и не разглядела толком лицо женщины.

Тот, кто прислал кассету, хотел, чтобы Хэйли написала о людях, обучивших эту женщину, об Организации Элитных Наемников. Хэйли взяла письмо и, пока запись просматривалась в уже, кажется, десятый раз, прочла еще: «Эта тайная организация пользуется большой властью в правительстве, имеет значительное влияние в правоохранительных органах, СМИ и т.д. Никому нельзя верить. Они искусно заметают следы».

Если верить этой записке, утверждающей, что такая организация существует, и способна выбраться из такой переделки при помощи взяток или угроз, если у этой организации свои люди среди политиков, полиции и кто знает, где еще, то кто-то должен придать все это огласке. Так почему не Хэйли?

Кто бы ни прислал ей эту пленку, это очень хитрый человек, или обладающий огромной властью, или и то, и другое. Она должна была знать информатора, Хэйли не верила в совпадения. Не могли же ее выбрать случайным образом. Если они где-то встречались, что наиболее вероятно, то Хэйли явно удалось произвести на него впечатление. Или на нее. Но она брала интервью у сотен людей, в том числе знаменитостей, политиков, чиновников исполнительной власти и других высокопоставленных лиц. Она пыталась понять, откуда ее таинственному благожелателю известно об этой организации, и почему же он не дал ей больше информации.

И что делать с пленкой?

Во-первых, нужно было сделать копию. Она вставила пустой DVD в свой двойной проигрыватель, сделала оцифрованную копию. Приклеила ярлычок «Мадонна, специальное интервью телеканалу Эйч-би-оу, 2003», и спрятала диск среди сотен своих музыкальных компактов. Оригинал нужно держать в каком-то более безопасном месте, например, в банковской ячейке. Или, может, дома у Теда – у него в подвале огромный сейф для оружия.

Хэйли решила не говорить никому в Dispatch о том, что у нее есть пленка. Помимо того, что она хорошо запомнила предостережение: «Никому нельзя верить», она знала, что, подними она на ноги своего босса, он поручил бы работу над публикацией кому-нибудь более опытному, а этого она никак не могла допустить. И что с того, что у нее нет многолетних связей и опыта, которыми располагают другие? Отсутствие всего этого с избытком компенсировалось ее целеустремленностью, трудолюбием и находчивостью.

Поспать ей сегодня не придется, впрочем, в этом не было ничего из ряда вон выходящего.

Во-первых, Интернет. Она не особенно надеялась найти что-либо об ОЭН в Сети, но, по крайней мере, можно было начать с поиска информации о других нераскрытых убийствах знаменитых политических деятелей США и мира.

Хэйли представила себе заголовок на первой странице и звучание новостного выпуска о ней, если только ей удастся справиться с задачей. «Журналистка из Балтимора раскрыла убийство министра культуры и информации Кубы Х.К. Гирреро… во время расследования о секретной школе наемников в Колорадо…»

Четверг

Монти Пирс с нетерпением ждал новых сообщений о происходящем и мерил шагами свой кабинет – от стены до стены вдоль огромного панорамного окна. Внизу ничего не было видно, кроме огней лагеря, а до момента, когда солнце поднимется из-за Скалистых гор, оставалось еще около получаса. Но Пирс не мог спать.

Что знал он, кроме ОЭН? Один из первых выпускников, он вырос в стенах лагеря, наблюдал его рост и процветание. Служба в ОЭН была призванием всей его жизни, и обеспечила ему позицию руководителя организации, наравне с Атэром и Грант, которым основатель ОЭН передал свое детище, когда оставил службу.

Он не мог позволить, чему бы то ни было, подвергнуть опасности будущее лагеря. Но впервые за свою историю над Организацией нависла серьезная угроза. На то, чтобы установить, что случилось с записью убийства Гирреро, потребовалось два дня. И новости были отнюдь неутешительными.

Одному из детективов, работавших над делом, дали десять тысяч долларов, чтобы он подменил кассету на пустышку перед тем, как вечером, по окончании работы, запись должны были отнести в хранилище. И хотя аноним настоятельно порекомендовал копу этого не делать, тот все же положил на счет своей жены всю сумму разом прямо на следующий день. Именно из-за этого ОЭН его и выследили. Они получили от него, что хотели, но дальше расследование оперативников не продвинулось.

Пирс посмотрел на лежавшую у него на столе папку с надписью Удар/Хэйли Вард. Там было подробное досье на журналистку и цветное фото – копия ее фотографии на водительских правах, выданных в Мэриленде. А еще там была копия записки, которую Хэйли Вард получила вместе с кассетой.

Главной задачей Пирса теперь было установить, кто написал ее. Естественно, этот некто, наделенный большой властью, знающий о существовании ОЭН и желающий ее краха.

А если это кто-то из своих? Атэр или Грант, или кто-то еще из Организации, решивший прикинуть, насколько выгодно вести дела с иностранными правительственными структурами или кем-то еще, чтобы получить неприкосновенность? Господи, только бы это была не Джоан. «Никому нельзя верить», как было в записке. Возможно, хороший совет. Если уж быть честным, то самый лучший. На данный момент Пирс решил не обсуждать происходящее с Атэром и Грант.