детстве, когда Она прогуливалась, то разговаривала с деревьями, растениями и невидимыми существами в воздушном пространстве. Также Она общалась с ними с помощью жестов. Иногда Она внезапно впадала в состоянии погруженности в Себя, прерывая всякую беседу.

С 17 до 25 лет Её жизни в Ней начали проявляться разные сверхъестественные явления. Иногда, воспевая имена богов и богинь, Она становилась безмолвной и неподвижной. Во время киртанов Её тело немело и цепенело. После слушания лекции о Боге или посещения храма Её поведение не выглядело нормальным.

В восемнадцатилетнем возрасте Она переехала в Баджитпур [небольшой городок в округе Мименсинг, Восточная Бенгалия] и жила там пять или шесть лет. К концу этого периода из Её уст спонтанно исходили многие мантры, а из Её тела сверкали образы многих богов и богинь. Её конечности спонтанно принимали различные йогические позы. Когда в Её теле нашли выражение эти божественные проявления, у Неё прекратилась речь в Баджитпуре на протяжении одного года и трёх месяцев, и когда Она переехала в Дакку, Она продолжала сохранять молчание на протяжении ещё одного года и девяти месяцев, таким образом закончив три полных года. В этот период в Её присутствии проявились сияние небесного блаженства и безмятежность бесконечного небесного пространства. Она выглядела как пребывающая в абсолютном покое Атмана. На обратной стороне листа даётся Её портрет на этой стадии.

Во время всех этих необычных явлений в Её жизни Питаджи[13] часто проявлял большое беспокойство по поводу их конечных последствий.

Но, несмотря на всякую критику и предположения, он никогда не стоял на Её пути ни в каком из Её действий. Боясь, что Её тело мог овладеть некий злой дух, он искал помощи у некоторых садху и экзорцистов. Но это было бесполезно; с другой стороны, когда эти люди пытались лечить Её, они были вынуждены удалиться в страхе и изумлении. Лишь моля о Её милосердии, они могли восстановить своё равновесие. На протяжении пяти с половиной месяцев через Её тело проявлялись образы богов и богинь. У Неё было их видение. Она поклонялась этим божествам, после чего они полностью исчезали. Когда заканчивалось почитание одного божества, появлялось другое. Во время церемонии Она часто ощущала, что Она сама была почитательницей, почитаемой и актом почитания; что Она была мантрами, подношением и всеми его составляющими.

В этих актах поклонения не было материальных объектов, не было также желания с Её стороны совершать церемонии. Как только Она садилась в уединённое место, проявлялась вся физическая и умственная деятельность в актах поклонения путём таинственного процесса самовозникающей активности. Позже выяснилось у людей, хорошо сведущих в шастрических обрядах и ритуалах, что все различные процессы поклонения, совершаемые Ей, полностью соответствовали предписаниям шастр. Когда кто-нибудь спрашивал, как Ей было возможно так совершенно соблюдать эти обряды, Она отвечала: «Сейчас ничего не спрашивайте меня, в своё время узнаете».

28 чайтра [1923 г. н.э.] Мать прибыла в Дакку и три-четыре дня спустя приехала в Шахбаг[14]. Там начали собираться многие почитатели, чтобы получить Её даршан [выказывая почтение Матери]. В 1925 г. некоторые почитатели попросили Её совершить Кали-пуджу[15], поскольку слышали, что Она чудесно совершает пуджу. Она ответила: «Я мало знаю о шастрических обрядах и ритуалах; будет лучше, если вы получите помощь профессиональных священников». Позже, по просьбе Своего мужа, Она, однако, согласилась совершить пуджу.

Когда почитатели поклонялись Матери, их радость не знала границ. Но когда Она Сама выбрала поклониться богине ради их просвещения, достоинство такого поклонения увеличилось тысячекратно. Это было слишком глубоко, чтобы описать словами. Все почитатели ощущали невыразимую радость в сердце от красоты и торжества церемонии.

Принесли образ Кали. Мать села на землю в медитативной позе, в абсолютном молчании. Затем, как некто переполненный преданностью, Она начала пуджу, воспевая мантры и нанося цветы с сандаловой пастой на Свою голову, вместо образа. Все Её действия выглядели как движения куклы, как будто некая невидимая рука использовала Её тело как гибкое орудие, для выражения Божественного. Иногда некоторые цветы посыпались на образ Кали. Таким образом совершалась пуджа.

Нужно было принести в жертву козла. Его помыли в воде. Когда его привели к Матери, Она взяла его на колени и поплакала, когда нежно гладила его тело Своими руками. Затем Она рецитировала некоторые мантры, дотрагиваясь каждой части тела животного и что-то шептала ему на ухо; после этого Она выразила почтение орудию, с помощью которого нужно было принести в жертву животное. Она простёрлась на землю, поместив нож Себе на шею. С Её уст изошли три звука, похожих на блеяние козла. Потом, когда животное было принесено в жертву, оно не двигалось и не кричало, не было и следа крови на отрезанной голове или теле. Только с большой трудностью с туши животного пала, наконец, одна капля крови. Всё это время лицо Матери сияло насыщенной, необычной красотой, и на протяжении всей церемонии над всеми присутствующими людьми было очарование великой святости и глубокой погружённости.

В 1926 г. все почитатели молили Мать снова совершить пуджу. Она ничего не сказала. Позже, когда Её взяли в дом почитателя, Она подняла левую руку, улыбалась и оставалась безмолвной. Когда Питаджи[16] спросил о значении этого жеста, Она ничего не ответила. Снова, когда Она сидела в том доме, принимая пищу, Она повторила то же самое движение левой рукой. Несколько дней спустя Мать объяснила, что на пути к дому почитателя, Она видела на расстоянии 110-120 метров, как живая богиня Кали парила в пространстве примерно 8 метров над землей и протягивала руки к Матери, как будто желая сесть Ей на колени. Когда в тот день Она принимала пищу, тот же образ предстал перед Ней в виде маленькой девочки. Поэтому Она подняла левую руку.

В день, предшествующий Кали-пудже, когда почитатели повторили свою просьбу Матери, Она ответила Питаджи: «Если они так желают совершить пуджу, ты можешь послужить в качестве священника». Он сказал им: «Поскольку ваша Мать попросила меня совершить пуджу, я сделаю это. Пожалуйста, сделайте все необходимые приготовления». Они спросили о размере образа, и Питаджи предложил, чтобы он был высотой, как показала Мать на двух событиях, когда Она подняла руку сидя.

В то время Мать лежала на земле в неподвижном, инертном состоянии. Была снята примерная мерка. Было 11 утра. Было много обсуждений о том, как на протяжении одного короткого дня обрести образ указанного