Расклеивать объявления оказалось неожиданно стыдно, поэтому мероприятие Аня отложила до темноты, после чего целую неделю обходила места расклейки, воровато поглядывая на свои листочки в линейку: не оторвали ли хоть один номер телефона. Листочки выглядели так, словно над ними долго и вдумчиво рыдали: чернила растеклись, тексты стали практически нечитабельными, а лапша из номеров телефонов была цела. Только пару объявлений оборвали то ли дворники, то ли ветер.

– Ленка, я, кажется, влюбилась. – Вика блестела глазами, как ребенок, ожидавший подарков у новогодней елки. Восторг и неуемная радость исходили от нее плотными волнами, а любые доводы разума экранировали, уверенно отбитые чистой юношеской любовью.

– Когда кажется – креститься надо, – рассудительно заметила Ковальчук и любовно осмотрела свежий маникюр. Сегодня у Ленки было чрезвычайно весеннее настроение, поэтому и ногти зеленели, как свежая листва.

– Лен, оторвись от своих когтей. Я, может, замуж выйду.

– Может, выйдешь, а может, и нет. – Ленка высунула язык и аккуратно подправила лак на мизинце. – Замуж – это серьезно. Однако замужество – акт, совершаемый на трезвую голову.

– У меня трезвая.

– А глаза – шальные, – усмехнулась Ковальчук. – Я бы даже сказала – мутные. С такими глазами нельзя принимать важные решения.

– У нас любовь. Я от него балдею. Я вообще…

– Виктория, влюбляться в мужика опасно. Его нужно просчитывать, исследовать, обдумывать, как долгосрочный проект, а вот влюбляться – никак нельзя. Брак – стратегическое партнерство, тщательно взвешенное, а любовь – это когда берешь все деньги и несешь в казино. Никаких гарантий – набор случайностей и закономерно печальный результат.

– Почему? – расстроилась Вика. – При чем тут случайности? Мы любим друг друга.

– Во-о-от! – Ленка помахала руками и аккуратно дунула на пальцы. – Вы друг друга любите. То есть берете шарик и кидаете его на рулетку, а что там в результате выпадет – никому неизвестно. Случайности, милая моя, это возможное наличие у него еще одной девушки, бывшей девушки, бывшей девушки с внебрачным ребенком, мегеры-мамы, друзей, которые могут оказаться дороже. Мужская дружба – вообще страшное дело. Это как комбайн с пьяным комбайнером, решившим перевыполнить пятилетний план. В таком одухотворенном состоянии он своим комбайном обмолотит все, что выпирает из земли, вплоть до мухоморов и местных жителей. А мужик, у которого есть друг, еще хуже. Он готов нестись к нему в любое время дня и ночи и желает, чтобы ты как минимум бежала рядом, высунув язык и горя желанием помочь Васе, Пете, Федору Игнатьевичу. Представь, они ходят на футбол, в баню, в гараж и в кучу мест, где женщина воспринимается как чирей на неудобном месте – мешает и раздражает. Мужская компания – это сплоченный коллектив, в котором тебе нет места. Максимум, что тебе позволят, – подавать пиво и убирать со стола. Кроме этих случайностей, у него еще может оказаться целый выводок родни, которая будет по очереди приезжать из какой-нибудь Жмеринки, чтобы поступить в институт, поглазеть на достопримечательности или продать сало и семечки на ближайшем рынке. А еще у него могут обнаружиться материальные проблемы, пробелы в образовании и дефекты в характере. В общем, мужик – это ящик Пандоры, который можно открывать, лишь тщательно изучив инструкцию. В процессе обсуждения он поймет, что погорячился с женитьбой, или ты вдруг осознаешь, что замужество не так привлекательно, как поцелуи под луной. Кстати, поцелуи и то, что у вас сейчас, не имеет к семейной жизни никакого отношения. Это как пьянка накануне похмелья. Когда пьешь – эйфория, а утром мечтаешь о том, чтобы вчерашнего дня не было вообще!

– Лена, у тебя случилось что-то? – поинтересовалась Вика. – Ты же вроде сама замуж мечтала выскочить. Вон, Вадика своего обхаживаешь.

– Так при чем тут любовь? Детский сад! Вика, я его именно обхаживаю! У него джип, свой бизнес, квартира, дом в пригороде и родители живут в другом конце страны.

– А как же быть с подружками, внебрачными детьми и так далее? Сама же говорила про случайности.

– Так, милая моя, ни про какую любовь я не лепечу, а смотрю на своего суженого широко открытыми глазами. Взвешиваю и прикидываю, а не закатываю глаза, как объевшийся индюк. Мною руководит мозг, а не гормональная революция в организме. Чего и тебе советую.

– Ты Вадика не любишь?

– Какая ты скучная! Люблю, люблю. Но это вторично. Я гляжу вперед. А впереди он маячит вовсе не таким молодым и красивым, а лысым, пузатым и занудливым. Поэтому я должна осознавать, что готова жить с ним в любом воплощении, что никакие трансформации в его внешности не повлияют на наши чувства.

– Значит, чувства все же есть! – торжествующе улыбнулась Вика.

– Да. У нас все есть. Чувства хороши в комплекте с разумом. А у тебя вторая составляющая не функционирует. Опасно это, понимаешь?

– Зато я счастлива.

– Хорошо быть счастливой всю жизнь, а не временно, балда!

– На всю жизнь счастья не хватит.

– Неправильно мысль проецируешь. Жизнь коротка, надо рвать у нее все, что оторвется, и бежать. Но кусок для отрыва следует выбирать с умом.

– Ты по второму кругу пошла. Не ожидала от тебя подобной прагматичности.

– Учись, пока я жива.

Учиться у Лены Виктория не хотела. Она мечтала быть счастливой. Жизнь настолько непредсказуема, что просчитать ее кувырки нереально. Поэтому не стоит отравлять то светлое, что дается, материальными планами. К консенсусу подруги не пришли. Каждая была уверена, что рано или поздно оппонентка поймет, как глубоко ошибалась.

Лена все же позвонила Аньке Кочерыжкиной. Ее вдруг потянуло на добрые дела. Тем более что тетка, обчитавшись сомнительными брошюрами, выдала за завтраком потрясающую мысль: добро функционирует циклично, для того чтобы тебе повезло, надо совершить добрый поступок. И это непременно вернется к тебе.

Ленка поделилась мнением: мол, здорово, когда добро возвращается бумерангом и бьет тебя по черепу, подумав, что попробовать нужно. От нее не убудет. И Ковальчук отправилась звонить.

От звука голоса бывшей одноклассницы на Аню с новой силой нахлынули старые комплексы. Кочерыжкина звонку не обрадовалась, но Лену это не смутило. Особой любовью к дипломатии она никогда не отличалась, поэтому спросила в лоб:

– Анька, ты в запое?

Кочерыжкина оторопело затихла, даже перестав дышать, то ли от ужаса разоблачения, то ли от изумления. Но Лену такие тонкости не волновали. Любая недосказанность порождает ненужные размышления, которые могут привести куда угодно, кроме конечной цели. Для экономии времени и сил всегда следует выяснить все досконально, поделить на два, отобрать факты, после чего уже отталкиваться от остатка.

– Кочерыжкина, ты не стесняйся. Мы же почти родные люди. Тебе помощь нужна? В смысле, чего уж там: я тебя на улице видела, выглядишь ты неважнецки.

– И что? – мрачно произнесла Аня. – Я пила из горлышка и радовала окружающих песнями под гармошку?