В конце Ал Багури красноречиво уточнял:

«Рыцари ордена Дракона свято верят, что Оружие подарено им для грядущей битвы. И они должны его найти во что бы то ни стало».

Сразу за публикацией Владеку Пташке позвонил незнакомый человек из Сербии и представился «Мирославом Владовичем».

— Меня очень заинтересовала ваша работа, посвященная ордену Дракона, — в тот день сообщил абонент, обладатель приятного баритона. — Дело в том, пан Пташка, что я занимаюсь историей тайных обществ, в частном порядке, — добавил он, — и не один раз сталкивался с изображением Дракона на предметах древности. Могли бы мы встретиться и поговорить?

— Только в том случае, если вы покажете мне ваши находки.

— С огромным удовольствием, — ответил Мирослав Владович.

Они договорились встретиться через три дня, в полдень, у Пташки дома.

Ровно в полдень, едва пробили часы, в квартире раздался звонок. Пташка, не спрашивая — кто, открыл дверь. На пороге стоял высокий спортивный мужчина лет тридцати пяти, в светлом плаще, широкополой фетровой шляпе, в черных кожаных перчатках. Лицо его было аристократически-утонченным, глаза проницательными, над верхней губой, лучиками, расходились тонкие усики. В руке он держал дипломат.

— Профессор Владек Пташка? — спросил гость.

— Да, — ответил уже немолодой хозяин.

— Мирослав Владович, — представился тот.

Пожимая руку гостя, Пташка разглядел на его безымянном пальце огромный изумруд в золотой оправе. Наверняка дорогущий! Уже через минуту гость положил на стол дипломат и открыл его. На рельефном бархатном дне в специальных формах покоилось три футляра. Так оберегать экспонаты мог только истинный коллекционер!

В первом футляре хранился кинжал с изображением дракона на рукояти, во втором — средневековое огниво с той же печатью…

— Что же вы приготовили мне на закуску? — спросил Пташка. — Что в третьем футляре?

— Откройте сами, — предложил гость.

Пташка аккуратно вытащил футляр из бархатных тисков, открыл крышку.

— Неплохой экземпляр, правда? — спросил Владович.

Да, и он превосходил все ожидания Владека Пташки! Профессор осторожно зацепил пальцами золотой амулет, положил его на ладонь. В широкой шестиконечной звезде, в круге, ощерив зубастую пасть, изогнулся дракон.

— Неплохой — не то слово! — вырвалось у Пташки. — Это украшение было чем-то вроде…

— Креста — для верующего в Иисуса, — закончил его мысль Владович. — Вы это хотели сказать?

Они переглянулись.

— Да, — многозначительно кивнул Пташка. — Именно так!

Между зубьями звезды, прямо над головой дракона, приютилось крохотное ушко. Владович указал на него:

— Такой амулет рыцарь воинства Дракона носил на шее.

— Кому же принадлежал этот амулет? — риторически спросил Пташка.

— Думаю, не простому рыцарю, а знатному господину. Возможно, самому магистру, — задумчиво откликнулся Владович.

Пташка перехватил его взгляд:

— Вы тоже считаете, что это был орден?

— Я знал об этом до вашей публикации, — кивнул его гость. — Что до амулета, то с одной шеи он переходил на другую. — Гость вновь улыбнулся, и его усики-стрелочки расползлись в стороны. — Король умер, да здравствует король!

Пташка вложил золотой амулет в футляр. Но, спохватившись, вновь достал его, перевернул. Сощурил глаза. Отодвинул ящик стола, полез за лупой. Прицелился.

— «Дракон восставший», — предупредил его открытие гость. — Надпись почти стерта от времени, но прочитать можно. Если вы владеете древним арамейским.

Пташка взглянул на гостя, вновь — на амулет, опять — на Владовича.

— Я плохо знаю арамейский, но поверю вам на слово… Сколько же ему лет?

— Много, очень много, — кивнул гость. — Нам с вами и не сосчитать.

Пташка прошелся по гостиной.

— Скажите, какова цель вашего визита? Вы не похожи на того, кто приехал за консультацией. Что вам нужно именно от меня?

Гость попросил хозяина сварить кофе, а когда Пташка вернулся с подносом в гостиную, Владович стоял у окна и смотрел на улицу. Там, над Прагой, над Старым градом, плыли осенние облака.

— Мой визит носит научно-деловой характер, — проговорил он, когда Пташка поставил поднос на стол. — Я бы хотел, чтобы вы издали от своего имени альбом, где будут представлены около десятка тайных обществ разных времен. Материалы я вам передам. Раздел, посвященный ордену Дракона, в этом альбоме должен быть лишь одним из разделов. Никаких акцентов! Так же необходимо, чтобы этот амулет, — гость кивнул на футляр с золотым драконом, — обязательно фигурировал в книге. Его фотографию мы представим с обеих сторон — на разворот альбома. На фото будет различима каждая царапинка, не говоря о надписи! Часть экспонатов мы объявим в продажу, но амулета среди них не будет. — Гость требовательно зацепил взгляд профессора. — Очень возможно, пан Пташка, что вскоре появятся люди, которые во что бы то ни стало захотят купить его. И если они обратятся к вам, то вы направите их ко мне.

— Вы готовы упустить это сокровище? — изумился Пташка. — Да ему цены нет!..

— Цена есть всему, что сделано из камня, дерева или металла, — возразил гость. — Есть цена и золотому дракону.

— Но к чему все эти сложности? — удивился Пташка.

Усики-стрелки на лице гостя дрогнули. Глаза лукаво сощурились.

— Скажем так, я ищу своего покупателя. Ищу того человека, которому понадобился бы мой амулет. Ищу уже давно. Сколько времени вам понадобится для создания такого альбома?

— Но я пока не дал вам согласия…

— Поверьте, гонорар будет достаточным. Сколько вы хотите: двадцать тысяч долларов, тридцать, сорок?

Пташка язык проглотил.

— Пятьдесят вас устроит? — нахмурился гость.

— Думаю, да…

— Вот и отлично. Меня так больше интересуют сроки, — признался Мирослав Владович. — Полгода вам хватит? Я очень тороплюсь.

— Думаю, хватит, — сказал Пташка.

Гость полез в нагрудный карман пиджака, достал оттуда пачку банкнот.

— Это задаток, — он положил деньги на стол. — Десять тысяч. После подготовки чернового варианта вы получите еще пятнадцать. И оставшиеся двадцать пять сразу после выхода книги. Через неделю вы получите всю необходимую информацию. Мой секретарь будет поддерживать с вами связь. Но если понадоблюсь я лично, то всегда к вашим услугам. — Он вытащил из кармана визитку. — Можете звонить в любое время дня и ночи.

За сим Мирослав Владович вернул все три футляра в дипломат, закрыл его и приготовился уходить.

— Главное, что вам следует помнить, — в его тоне появилось много серьезных, даже предостерегающих ноток. — Никому не говорите о моем визите к вам и о будущей книге. Поверьте мне на слово, не стоит. Если заметите что-то странное, необычное, сразу оповестите меня.