Впрочем, от проекта решили сразу не отказываться. Судя по записям Сизара о количестве возможно необходимых войск, он все же обсуждал все детали интервенции с Яковом I. А представители Московской компании начали формировать в Англии отряды наемников, еще не для оккупации, а пока что для обозначения присутствия в Архангельске. Известно, что несколько наемников из бывших английских офицеров — Артур Астон, Джейкоб Джиль во главе отряда в две сотни человек в 1612 году появились в Архангельске. Они рассказывали, что намерены поступить на русскую службу, чтобы воевать против Польши.

А Джулиус Сизар с королем все же, видимо, договорился. На упомянутом документе была сделана приписка: «Инструкции даны купцам, состоящим на этой службе, сэру Меррику и г-ну Рэсселю 19 апреля 1613 года».

Джону Меррику и еще одному члену правления — как сейчас говорят, топ-менеджеру — Московской компании были даны полномочия на ведение переговоров в России. Обоим присвоили ранг чрезвычайных королевских посланников. Но верительная грамота, выданная послам Яковом в мае 1613 года, была написана крайне осторожно, с массой оговорок, чтобы в случае провала предприятия связь компании и Английского двора не была бы очевидной.

«Мы достоверно извещены нашим верным и возлюбленным слугою Джоном Мерриком, бывшим резидентом в Московии, о бедственном и затруднительном положении этой славной страны и народа, ныне подвергнутого неминуемой опасности как вторжения врагов извне, так и внутренних беспорядков и мятежей.

По этому случаю вышесказанному Джону Меррику прошлым летом от различных значительных и главенствующих лиц этой страны были сделаны представления и предложения, клонящиеся к благу и безопасности этой страны и восстановлению в ней мира и власти при нашем посредничестве и вмешательстве, каковые предложения он не мог поддержать, как он бы хотел, ибо он не знал нашей воли. Знайте же, что, поскольку они (видимо, предложения. — Прим. авт.) ныне переданы нам, мы не мало тронуты, чувствуя нежное сострадание к бедствиям столь цветущей империи, к которой мы и наши августейшие предшественники всегда испытывали особое расположение»[14].

Грамотой Меррику и Расселу были предоставлены полномочия «вести переговоры, совещаться, договариваться и заключать соглашения с вельможами (lords), [представителями] сословий, военачальниками, дворянством и общинами или с теми лицами, которые ныне правят и представляют государственные органы, какими бы именами и титулами они ни назывались, или с соответствующими представителями и уполномоченными по поводу вышеупомянутых представлений и предложений».

Посланникам короля Якова было бы нетрудно найти хоть кого-то из такого обширного списка возможных подписантов, кто от лица власти смог бы предоставить им возможность колонизировать русские земли. Есть в тексте один особо проникновенный момент. Английские предложения и планы были названы «клонящимися к защите и покровительству русской страны». Не правда ли, похоже на обращение Джорджа Буша к нации в марте 2003 года, когда началась война в Ираке? «Я обращаюсь ко всем мужчинам и женщинам в армии Соединенных Штатов, которые находятся сейчас на Ближнем Востоке. От вас зависит мир, на вас возлагаются надежды угнетенного народа! Эти надежды не будут тщетными».

Но тогда у англичан ничего не вышло. Минин и Пожарский выбили из Москвы польский гарнизон, война продолжалась, но было ясно — Россия выстояла, в январе 1613 года в Москве был созван Земский собор, царем стал Михаил Романов.

Есть, правда, в истории русской Смуты еще одна загадка, связанная с английским влиянием. Как уже упоминалось выше, в Лондоне очень нервно реагировали на перспективу покорения Московского государства поляками. В том числе и потому, что они могли бы перекрыть волжский путь в Персию. В 1605 году первый польский оккупационный отряд входит в Москву. В 1608 году польские отряды Сапеги и Лисовского начинают из Москвы свой поход к Волге. Под их контроль переходят Ярославль и Кострома, и это важно: оба города лежат на пути в Архангельск.

Но 7 апреля 1609 польские войска разбиты под Ярославлем русским ополчением, в начале мая поляки снова пытаются вернуть контроль над городом, осаждают Кремль и Спасский монастырь, и 23 мая поляки уходят ни с чем.

Далее именно в Ярославле формируется народное ополчение. И есть важный момент: в этом городе был один из основных, как сейчас сказали бы, филиалов Московской компании. Штаб-квартира, конечно, была в Москве. Понятно, что собрать ополчение на голом энтузиазме было бы трудно. Даже те, кто шел за идею, нуждались в оружии и боеприпасах. Минин, как следует из летописей, тогда призвал: «Не жалеть нам имения своего, не жалеть ничего, дворы продавать, жен и детей закладывать».

Вопрос у современных историков возникает вполне справедливый — кому Минин и другие лидеры ополчения собирались «продавать» и «закладывать»? Как раз англичане были теми, кто мог дать деньги на войну с поляками, по совершенно прагматическим причинам, а именно для сохранения волжского транзита. И вот внезапно у Минина с Пожарским появились значительные средства.

«И учали им давать князь Дмитрей Михайлович Пожарской да Кузьма Минин многие столовые запасы и денежное великое жалованье по тритцати по пяти рублев, смотря по человеку и по службе своим презреньем, и учинили ратных людей сытых и конных, и вооруженных, и покойных, и запасных»[15].

Считается, что для сбора средств взаймы ополчению дали купцы Строгановы и еще ряд богатейших ярославцев. Но, справедливо замечают некоторые историки, война и Смута в России продолжались уже более десяти лет. И что в тех условиях означало «богатый купец»? Не до конца разорившийся. А у Московской компании деньги, конечно же, были. Прямых свидетельств тому, что поляков и шведов в России били на английские деньги, не существует. Но известно, что в Вологде, где также собиралось ополчение, иноземные купцы вошли в совет ополчения, чтобы организовать сопротивление Лжедмитрию II «с головами и с ратными людьми в думе заодин». И вот еще косвенное свидетельство того, что события 1612 года имеют еще один, малозаметный с первого взгляда, слой.

В тот момент, когда в Москве разворачивается вроде бы решающее сражение между ополчением и интервентами, поляки атакуют Вологду.

«Нынешнего 121 (1612) сент. 24 д. с понедельника на вторник, в последнем часу ночи, разорители нашей чистой, православной веры и ругатели креста Христа, Поляки и Литовцы с Черкасами и Русскими изменниками нечаянным набегом пришли в Вологду, взяли город, умертвили людей, осквернили церкви Божии, сожгли город и посады…»[16]

Более того, отряды поляков, точнее польско-русские, которых летопись называет «литовские люди», в 1613 воюют по всему Русскому Северу. Пытаются взять Холмогоры, грабят Николо-Корельский монастырь, затем разоряют Неноксу, Луду, Уну. Считается, что так отряды наемников и лихих казаков искали наживы на мало разоренном северо-востоке. А если принять версию, что ополчение отчасти финансировали англичане и поляки атаковали не просто богатые районы, а опорные пункты Московской компании, то события начинают выглядеть несколько иначе. И становится понятно, что это был за английский десант под командованием «англицких немцев» Артура Астона и Джейкоба Джиля, который высадился в Архангельске 24 июля 1612 года якобы для помощи в борьбе с Польшей, и для чего англичане высаживались в Поморье.