«Гореть тебе синим пламенем!» – взвизгнет крылатый.

«Чтоб ты жил на одну зарплату!» – отмахнется демон.

Сознание услужливо подкинуло картину уже почти забытого прошлого. Когда-то, откинув одеяло со спящего Ози, я намеревался вонзить иглу в шею подонка и насильника. Тогда я убеждал себя, что тем самым отплачу за смерть сестры Ройса, ну и сам освобожусь. Но совсем не подумал про то, что гулена заявится не один, и, увидев девушку, растерялся. Свидетелей оставлять нельзя, это простая истина, и я не решился. Отошел назад, струсил. А потом что-то такое поднялось во мне, и я поставил свои интересы и желания выше чужой невинной жизни. Что тут врать и обманывать самого себя: я бы убил их обоих – подвел (или спас) скрипучий пол.

Я гнал дурные мысли подальше, но гадостное чувство не уходило. Я готов убивать тех, кто хочет убить меня, а именно в эту категорию я отнес графскую семейку, но вот хладнокровно прирезать неизвестного человека… Слишком уж долго я жил на Земле и слишком сильно и глубоко в меня въелись ценности прошлой жизни. И сейчас станет понятно, стал ли я другим человеком или я все тот же Тимур.

– Эй, парень! – окликнули сзади.

Я обернулся, чуть обнажая кинжал, и увидел на широкой дороге крепко сбитую повозку, запряженную старой кобылкой, и седого деда. Его вид заставил меня чуть приподнять уголки губ. Увидеть косоворотку в чужом мире – это уже интересно.

– Куда путь держишь, малец?

Это он мне? Ну да, я же выгляжу не очень. Да и вообще с возрастом проблемы. По идее моей психике уже двадцать семь лет. Телу – двадцать. Но внешне тяну я от силы на восемнадцать. Что поделать, если у Ройса такая физиология. Вон даже бреюсь через день, не растет у него щетина.

– Прямо, отец, – ответил я.

– Вижу, что прямо, – усмехнулся крестьянин. – Если наше «прямо» по пути, могу подвезти.

– Что, за так подвезешь?

– Отчего же не подвезти? – удивился он. – Физиономия не бандитская, сразу видно – человек хороший. А человеку хорошему поможешь, так тебе потом добро в двукратном размере вернется.

– Уболтал, – кивнул я и запрыгнул в повозку.

Я никогда раньше не ездил на таких штуковинах и теперь жалел, что согласился. На каждой кочке и колдобине повозка подпрыгивала, и уже через десять минут я отбил себе задницу. Чтобы хоть как-то избавиться от мыслей о тянущей боли, стал рассматривать окрестности. Но и это оказалось неинтересно. Ничего такого, что разительно отличалось бы от природы той же Ленинградской области. Поля, сменяемые лесами, небольшие озера и снова лес.

Это заставило задуматься. За изучением истории я совсем не обратил внимания на географию. Я даже не знаю, в каком климате окажусь, когда приеду в Академию. Да я и понятия не имею, где нахожусь сейчас. Вроде как мы на северо-востоке Империи, но это по утверждению Добряка. А уж верить ему на слово весьма опасно. Либо подлянку какую устроит, либо подшутит. Так что он вполне мог дезинформировать меня в целях, так сказать, глубинного обучения. Единственный доступный источник информации сейчас сидит рядом и неизвестным мне способом управляет лошадью. Я, конечно, догадываюсь, что вся фишка в том, чтобы натягивать два этих кожаных ремешка, называемых вожжами, но как именно это все функционирует, понятия не имею.

– Дед, – обратился я к обладателю зеленоватой косоворотки, – а вот скажи, в чем смысл? Ты же не мне, получается, доброе дело сделал, а себе.

– Почему это себе? – нахмурился он. – И прекращай эти свои «отец» да «дед», не родственники мы. Зови Гайзаком.

Вот уже и первая инфа. Теперь хоть не проштрафлюсь при беседе с незнакомцами.

– А я Ройс, – кивнул я, уже давно решив, что для большинства буду Ройсом, оставив имя Тим на крайний случай. – Смотри, Гайзак, вот ты подвозишь меня, но не по доброте душевной, а лишь для получения выгоды. Так скажи мне, где же тут доброе дело?

– Ты ноги мнешь?

– Нет. – Вот только скоро седалищный нерв отомрет.

– Тебя кобылка моя быстро везет?

– Да. – Бегом я бы быстрее управился.

– Ну вот тебе и доброе дело, – пожал плечами дед. – А почему я это делаю и зачем, волновать тебя не должно.

Обернувшись, я заметил, что между бровями старика пролегла глубокая морщина, а взгляд его потяжелел.

– Прости, – повинился я. – Не хотел обидеть.

– Брось. Молодой, не понимаю, что ли. Да и правильно это, сейчас по-другому никак, – отмахнулся Гайзак, хотя по его потеплевшему голосу и расслабленной позе я отметил, что верно угадал, извинившись. – Сейчас только с подозрением нужно.

Рыбка закусила наживку, осталось правильно подцепить.

– А что так? – спросил я.

– Не шутишь? – От удивления крестьянин чуть вожжи не обронил.

– Нет.

– Ну даешь! – рассмеялся старик. – Я, конечно, знаю не больше чем остальные, но расскажу. Да и путь под беседу короче. Ну слухай, малец. Уже пять сезонов, как мы с Нимией бьемся. Эти скилсы еще по осени границу перешли. Император, понятное дело, сначала переговорщиков отправил, но эти подонки только головы назад и отослали. Так что война у нас.

Получил инфу, называется… Так получил, что больше уже не надо. Нимия – один из соседей Империи. Еще несколько веков назад она отгрызла от нас (а я считал себя имперцем как-никак) здоровенный кусок. Видимо, ребятам показалось мало, и они решили повторить свой успешный поход. М-да… похоже, совсем дела плохи у нашей страны. Я бы на месте правителей (а их, по сути, было шесть – император и главы сохранившихся родов) оставил великодержавные замашки и вернулся к старому самоназванию тех времен, когда Империя еще не была таковой. Глядишь, и проблем бы поубавилось. А то соседей тоже понять можно: прямо под боком у них Империя, которая по размерам уступает иным странам, но при этом обладает плодородными землями и единственной в мире Академией. Обидно ведь.

– И как успехи? – поинтересовался я.

– Да какие там успехи, – вздохнул Гайзак. – Одно сражение было, все под Борсом кровью залили. Бабки говорят, наших почти семьдесят тысяч пришло, считая весь Третий легион. А у нимийцев магов больше оказалось: они хоть послабее наших, но числом берут. А воинов вражины подтянули тысяч на пятнадцать меньше. Но все одно – куча трупов и ни одна сторона так и не продвинулась. Что наши не смогли противника потеснить, что нимийские ублюдки не прошли глубже.

Если память мне не изменяет, а она верна как собака, то Борс – это одна из приграничных крепостей. А вот про соотношение магов я не подумал. Ведь я сейчас не в средневековье, а в мире меча и, что самое главное, магии. А значит, здесь не все железом решается. Дьявол, туплю не по-детски!

– Знаешь, что я тебе скажу, малец? – продолжал дед. – Гиблое это дело – воевать. Это вы, молодые, все рветесь, все вам надо пораньше за порог, покрепче выпивку да бабу пофигуристей. А если клинками не позвенеть да пару обуви не истоптать, то и не жизнь уже. Не думаете вы совсем. Зачем кровь-то лить? Мало ее, что ли, пролилось уже? Да и о чем я – она льется-то постоянно. То бароны, псы скулящие, хвосты распушат и начнут восстание, то соседи пики поднимут, то эльфы с гномами такую кашу замутят, что сами потом помощь присылают. А все одно, простые люди страдают. Сирот сколько? А вдов? А отцов, сыновей переживших? Эх, не хотят молодые спокойствия, оттого и беды все у нас. А хотя знаешь что? Не слушай ты меня, старый я совсем, уже и ум за разум заходит. Ты лучше, это, возьми меч покрепче, коня порезвее и навешай этим скотам по самое не могу. За всех, кто уже не может клинок держать да копьем колоть.