— Ох! Принц, я стала прозрачной, или это новая тирлондская форма приветствия?

Артен, обретя равновесие после столкновения, рассеяно смотрел на Элину.

— Простите, кузина, я вас не заметил.

— Вы вообще не замечаете меня в последнее время, вам не кажется?

— Я сильно занят в эти дни.

— Ну, я тоже занята подготовкой к турниру, но это же не повод совсем не общаться!

— Турнир? Ах, да. У вас ведь были какие-то сложности?

— «Какие-то»! Меня не хотели допускать до полноправного участия, и все только потому, что мне не довелось родиться мужчиной! Собственно… они и сейчас меня не допускают. Но мы еще посмотрим, кто будет смеяться последним! Знаете, что я сделаю?

— Полагаю, выступите под чужим именем.

— Ну… догадаться действительно легко. Правила турнира позволяют выступать инкогнито. Я откроюсь только, когда выиграю, тут им будет некуда деваться. Но вам я скажу, как меня узнать… хотя нет. Будет интереснее, если вы попробуете угадать сами.

— Вряд ли у меня будет такая возможность, — усмехнулся принц.

— Я не собираюсь идти на турнир.

— Вы? Не пойдете на Большой турнир? — глаза Элины округлились от возмущения.

— Кузина, я желаю вам победы, потому что она доставит вам радость, но вы хорошо знаете мое отношение ко всем этим дракам на мечах, и у меня нет желания терять время на зрелище, которое мне неинтересно.

— Чем же таким интересным вы собираетесь заняться?

— Все тем же — буду обмениваться знаниями с нашими восточными гостями. Согласитесь, что ученые с другого конца континента прибывают не каждый день, и надо пользоваться возможностью, пока она есть.

— Послы тоже будут на турнире.

— Меня, собственно, интересует один из них — Шииз Рандавани. А его вряд ли заинтересует это зрелище.

— Ну, как знаете, кузен, — раздраженно повела плечом Элина.

— Я, разумеется, одержу победу и без вашего благосклонного внимания.

— Вы что, обиделись?

— С чего вдруг?

— Вот и я о том же, — кивнул принц и зашагал дальше по коридору, возвращаясь к своим мыслям.

Большой рыцарский турнир Роллендаля делился на три основные номинации: конные поединки, пешие поединки в тяжелом вооружении и пешие поединки в легком вооружении. Были еще внеконкурсные показательные выступления, были бои команда на команду, были примыкавшие к турниру состязания лучников, но главные награды выдавались именно в перечисленных трех номинациях. Соревнования в каждой из них занимали один день (так что, в принципе, один участник мог последовательно выступить во всех трех, но такое практиковалось редко) и проходили по классической турнирной схеме, когда жеребьевкой делят противников на пары, и победители в каждой паре выходят на следующий круг. В конных поединках надо было копьем выбить противника из седла; обычно это случалось уже при первом столкновении съезжавшихся на большой скорости навстречу друг другу рыцарей, и немалую роль здесь играла удача. Во второй номинации рыцари в тяжелых доспехах бились на двуручных мечах, алебардах и палицах (последние, впрочем, использовались редко, ибо считались простонародным оружием). Здесь каждый мог выбрать оружие по вкусу, так что нередко можно было наблюдать, к примеру, бой меча с алебардой. Побеждал тот, кому удавалось опрокинуть противника на землю либо прижать его к канатам, окружающим ристалище, и приставить оружие к его груди. Наиболее сильные рыцари королевства любили этот вид соревнований, однако из-за тяжести вооружения и доспехов подобные бои выглядели достаточно неуклюже и обычно продолжались недолго. Самой зрелищной была третья номинация. Ее правила предоставляли полную свободу в выборе доспехов и оружия (исключая, понятно, тяжелые), и ловкость, искусство фехтования, тактика боя значили здесь куда больше, чем грубая сила. Здесь можно было добиться чистой победы, как и во второй номинации, но если поединок слишком затягивался, судьи, считавшие удачные удары каждого соперника, присуждали победу по очкам.

Все турнирные бои проводились тупым оружием, однако почти на каждом турнире случались травмы — а иногда и смертельные случаи. Наибольшей опасности подвергались участники конных поединков, на скорости выбитые из седла и падающие в тяжелых латах с высоты на землю. В стародавние времена, когда власть чародеев только что пала, на турнирах использовалась магия; теперь же, хотя некоторые аристократы по традиции еще обучались ей, она служила им в лучшем случае для заживления травм уже после турнира.

Принц ошибся в своем прогнозе — на третий день ир-Рандавани посетил турнир. Очевидно, не полагаясь целиком на мнение других послов, он решил пополнить собственные знания об обычаях Запада — и его боевых искусствах. В тот же день, день боев в легком вооружении, на турнире должны были выступить и земляки восточного ученого — но не сами послы, а сопровождавшие их гвардейцы: в отличие от западных дворян, гордившихся своими рыцарскими навыками, восточная знать считала ниже своего достоинства махать мечом на потеху публике, да и вообще в основном полагалась на телохранителей, нося мечи больше как символ и украшение, чем как оружие. Тургунайцы участвовали лишь в показательных выступлениях: послы дипломатично рассудили, что в случае борьбы за турнирные награды как победа, так и поражение имели бы слишком большое символическое значение, что вызвало бы неловкость между хозяевами и гостями. Хотя несомненно, что каждой из сторон было интересно померяться силами с воинами другой.

Артен все-таки пришел взглянуть на выступление тургунайцев — тем паче, что его восточный коллега тоже был здесь. Турнир начался рано — в третьей номинации предстояло провести много боев, уложившись при этом до заката солнца — и принц, легший, по обыкновению, далеко заполночь, зевал и подпирал голову рукой. Неподалеку на трибуне он заметил графа Айзендорга — знаменитый герой, перевидавший на своем веку множество турниров и не раз побеждавший в каждой из номинаций, был, напротив, само внимание и заинтересованность. Даже ему в его богатой событиями биографии не доводилось видеть в деле воинов Востока.

И вот, наконец, пропели трубы, и на утоптанную площадку ристалища вышли восемь ханских гвардейцев. Ропот удивления прокатился по трибунам; кое-где послышались смешки. Зрители привыкли, что даже и в этой, легковооруженной номинации участники выступают в в металлических, в крайнем случае — кожаных доспехах, с мечами и иным внушительным оружием. Тургунайцы же вышли босиком, в коротких полотняных штанах и рубахах без рукавов, подпоясанных тонкими черными поясами. Никакого оружия у них не было, зато они несли с собой толстые доски и кирпичи.

Смех, однако, быстро поутих, когда один из тургунайцев жестко зафиксировал перед грудью доску двухдюймовой толщины, а другой легко, словно бы даже и не заметив, сломал ее надвое ребром ладони. После досок настала очередь кирпичей. Тургунайцы разбивали их голыми руками и ногами, в то время как воину Запада потребовалась бы для этого тяжелая палица. Под конец один из восточных солдат, самый свирепый на вид, разбил несколько штук о собственную бритую голову. На трибунах снова засмеялись, но на сей раз одобрительно.