её, в моменте. Очень жалко. Она так расхваливала его, и тут такое случилось. Чувствовалось, что ей тяжело в этот вечер одной. И вот мы встретились, едем вместе в автобусе в самое лучшее место для душевных разговоров и размышлений о судьбе – в кальянную [Естественно, Лёх, это сарказм. Ненавижу это место. Рассадник быдла и шлюх, один я там, красавчик, сидел. В рубашке голубой, краденной. Я предпочитаю курить один, в пальто и под дождём]. Ей, почему–то, хотелось именно туда. Именно в конкретную. Именно неподалёку от её дома. Именно в это время. Я пожал плечами, типа хз, может это её место силы. Вдруг в дыму она ещё загадочнее, чем сейчас. Не знаю.

На улице было уже прохладно, поэтому мы быстрым шагом от автобусной остановки дошли всё–таки до этого заведения. Похоже оно было на старую коммуналку без межкомнатных стен, с хлипкими на вид полами и дешевой шведской мебелью, которая максимально «не в тему» смотрелась в этом заведении. Здесь гораздо гармоничнее смотрелся бы ингалятор из потрепанных временем пенсионных оздоровительных лагерей и старинный кожаный диван, нежели кальяны, паршивенькая музыка и толпа шестнадцатилетних сумасшедших ебланов, что терлись у барной стойки. Мы присели за неприлично низкий столик, заказали кальян. Нам тут же его принесли, так как гости подобного заведения обычно заказывают один кальян человек на пятьдесят и круто дуют его в своих не менее крутых трениках. Мы с ней курили, минут десять разговаривали, она даже плакала немного. И вдруг я слышу скрип. Оглядываюсь вокруг и вижу, что напротив нас стоит парень, на вид лет шестнадцати, видимо, один из тех подростков, и пристально смотрит на меня. Причем стоит в такой позе боевой, как в аниме прям, еблан. Скрипели, по–видимому, его зубы от злости. Ну стоит и стоит, хуле, думаю. А я посижу. Сел, курю, слушаю эту курицу. Элегантно поправляю ворот своей рубашки, потягивая в меру неприятный дымок, как вдруг этот петушонок каблучки своих грязных кед направляет в мою сторону и начинает шагать. Судя по всему, данным движением он дал знак остальным, и меня окружило примерно человек двенадцать–пятнадцать…

Неее, Лёх, не пизжу я сейчас. Пиздел бы – сказал бы тогда, что я их всех отметелил и пошел себе с женщиной восвояси. Ан нет, я зассал. Рядом со мной стояла эта дама, а вокруг нас уже собрались эти петухи. Сам я думаю: «Ну естественно, окружили, суки. Петушня малолетняя, ни чести в вас, ни достоинства». Тот, который скрипел зубами, сделал шаг вперед из круга в центр, ко мне. Перевел взгляд на Софу и спросил: «Соня! Кто это? Что ты тут делаешь?». И с фразой «Не трогай его, это мой друг» ЗАБЕЖАЛА ЕМУ ЗА СПИНУ! И вот я, как еблан, один против всех, хер пойми за что собираюсь воевать. Я сразу вкурил, что надо валить, и как можно скорее, но круг начинал сужаться и меня начали расталкивать. Вдруг из толпы вышел один и энергично зарядил мне по лицу. Потом опять толкали, потом замахнулся второй раз. Каким–то чудом, я увернулся, подавшись корпусом немного вбок и толкнул его в сторону стола… Кукарекая что–то на своём он полетел в сторону нашего неприлично низкого дивана и дешевого столика, на котором уже гордо стоял кальян. Раздался грохот, стол сломался под весом этого ёбаного клоуна и рухнул, опрокинув угли кальяна аккурат на пол и на диван. И вот я, двенадцать петушиных рыл и сумасшедшая тёлка стоим и смотрим на то, как медленно начинает дымиться диван. За который, естественно, никто из этих смелых воинов, что в крысу в двенадцать рыл налетают на одного меня, платить не хочет. Тут полномочия их внутренних мужчин, как бы, всё, и они, естественно, решили дать по газам. Смотрю я на них и думаю «О, а у меня как раз тоже нет денег». Ну и я тоже побежал оттуда. На выходе один из главарей этой шайки меня остановил, и сказал: «Ты только ментам нас не сдавай. Судя по твоей рубашке ты в ментовке работаешь, не болтай им. Мы не хотели агрегировать, так вышло. Только своим не говори, нам в кутузку нельзя». В тот момент промелькнула мысль рассказать им, но я сказал: «Посмотрим». Крысы должны жить в страхе.

Как потом оказалось – это, естественно, была подстава. Она просто хотела, чтобы её парень приревновал и более ответственно относился к их отношениям. Ну и пиздил бы поменьше. Насколько я знаю, это всё только усугубило. Пиздюли поступали чаще, а любовь всё реже, а все потому, что таких она и любила. Либо пиздаболов, как я, либо сильных, но только толпой или в бою с девушкой, крысёнышей. Так она и сидит, счастья ждёт.

10

Смотри, как интересно извиваются твои пальцы под ударами молотка, Лёх. Лично я представляю себе, что это маленькие змейки, которые ползают туда-сюда, снуют, а я смелый охотник, наловил их, связал в пучок-ладонь и бью молотком их по одной. Ты еще мычишь так интересно, даже сексуально немного. Ой, ну серьёзно, чего ты плакаешь, я же шучу. Интересно еще после удара трогать твои пальчики. Вот указательный не очень получился, как по мне, а вот средний, ммм… Тут прям будто осколочки в мясном мешочке, на ощупь как очень хороший антистресс. А указательный кстати, хахах, тоже как антистресс, но который порвался немного, протекает. Ах да, я отвлёкся от рассказов.

Сонечка, моя интересная жопастая Сонечка. Могла удивить. Но была и еще одна, которая удивила. Я тебе рассказывал про мой личный рекорд? Лех, ты прикинь че было! Однажды я в 8 утра познакомился с Fraulein, а в 12 у нас уже был секс! Да, знаю, звучит очень странно, в нашем то мире. Сейчас и меньше может времени пройти, если добавить в это уравнение туалеты клубов, вписки и прочие изнасилования. Но то было дома, причём у неё. Я написал ей утром, зацепил на каком–то сайте знакомств. Пару часов переписывались, и она наконец предложила мне приехать к ней. Недолго думая я поехал. Свалил с пар и отправился на соседнюю станцию метро, искать приключения на свою жопу. Как оказалось, нашел. С филигранной лёгкостью причем. Мы встретились с ней, и она показалась мне довольно милой девушкой. Вроде и прическа нормальная, и личико ничего, и фигурка есть, но был в ней какой–то… прикол что ли. Не знал я на тот момент, как