обществе были вполне мирными. Даже старая элита, правившая до переворота, была не просто лояльной Дуче, но даже его поддерживала и финансировала. В Италии 30-х обывателю жить было вполне сносно. Промышленность работала. Колониальные товары поступали. В результате мы видим почти полное отсутствие массового террора, несмотря на фашистский режим. Понятно, что с противниками режима обходились жестоко, но до нацистской Германии было далеко. Всевозможные катаклизмы в обществе начались уже в 40-х, когда Италия начала нести потери во Второй Мировой Войне, появились проблемы с поставками товаров и уровнем жизни, был заблокирован доступ к ресурсам колоний.

Во всех случаях историки и литераторы старательно обходят тему массового участия простых граждан. Ведь если её касаться, то придется обвинять весь народ (а заодно и самих себя)!

Вот только, на самом деле, народ действительно не виноват! Сытый и довольный обыватель просто так кого-либо громить не пойдет, даже просто кляузы на соседа писать не будет. Для этого должны быть серьезные причины. Жертвы могут быть спланированными, ритуальными, случайными или справедливыми, но на пустом месте они не появляются. Никто просто так преступником становится не хочет. Чувство ущемленной гордости, ощущение несправедливости, падение жизненного уровня, угроза голода, опасение за свое «место под солнцем», даже банальное отсутствие перспектив, в конечном счете, вызывает озлобленность, жажду мести, желание устранить источник опасности (пусть и мнимый).

Прежде, чем человек станет закоренелым убийцей он должен сам себя убедить, в чем конкретно виновата его жертва. А для этого у него, как минимум, должен быть повод. Как минимум личная неприязнь или правдоподобное обвинение, сформулированное кем-то другим.

И вот здесь как раз можно рассуждать о роли пропаганды. Но это только одна из составляющих. Религиозные противоречия в случае инквизиции, социальные и культурные противоречия в случае массовых репрессий в стиле красных кхмеров или якобинцев (или сталинских репрессий, если вам нравится именно это обсуждать). Сюда же можно отнести ксенофобию в случае расизма или нацизма. Пропаганда только это дополняет и направляет в нужное кому-то русло.

В любом случае, жертвами становятся те, кого видят (или изображают) врагами. Люди приходят к выводу, что есть часть общества, на которую можно возложить ответственность за свои проблемы. Формулируется всегда довольно просто. В обобщенном виде примерно так: «Они лишают меня доступа к ресурсу!»; «Мне достается меньше из-за них!»; «Они меня не допускают!»; «Без них я бы жил лучше!».

О каком именно ресурсе идет речь, в каждом случае формулируется по-разному. В зависимости от удобства восприятия. Еда, земля, ниша на рынке, богатства и много других вариантов, даже виртуальные свобода, демократия. Но работает это всегда одинаково. В обществе появляется запрос на чью-то кровь. Появляются и те, кто готов эту кровь пролить.

Так было всегда. Вот отсюда костры инквизиции, еврейские погромы, якобинцы, революция 1905года, гражданская война в России, сталинский террор, да даже современная русофобия во многих странах из той же оперы. Хотя, казалось бы, настолько разные вещи я перечислил. Корень таких катаклизмов один и тот же. Недовольство низших слоев общества ищет выхода. Оно неизбежно перерастает в запрос этих слоев на физическое насилие как способ решить свои проблемы. На худой конец, как способ отомстить, если проблемы решены быть не могут немедленно. Вначале этот «запрос» формулируется абстрактно. А в качестве «виновного» каждый указывает кого-то случайного, просто по принципу личной неприязни.

Выгодопреобретатели и заказчики.

Но непременно находится тот, кто пытается такое недовольство куда-то перенаправить. Находя, естественно, подходящего козла отпущения. Неважно кем это «куда-то» будет. Неблагонадежные граждане объявленные врагами народа, какая-то социальная группа, объявленная источником проблем (та же высшая элита например), или этническая группа, притесняя или уничтожая которую (безнаказанно!) недовольные слои общества могут банально возвысится в своих собственных глазах и выпустить пар. В последнем случае они в собственных глазах становятся уже не чернью, а очень даже «элитой», поскольку начинают вершить чьи-то судьбы.

Различные бунты происходят регулярно. Постоянно кто-то чем-то недоволен. В России всегда были крестьянские восстания, например. От местных, со сжиганием помещичьих усадьб, до Пугачевского Бунта. И есть веками отработанные механизмы подавления недовольства. Сначала это была кавалерия с холодным оружием, потом пушки с картечью, а в цивилизованном 20м веке – пулеметы. И, например, революция 1905 года, вполне доказала работоспособность таких механизмов.

Есть вариант, когда гражданам дают выпустить пар, «разрешив» погромы, направляя их с помощью провокаторов. После чего, когда толпа насытится, самых буйных изолируют, а толпу разгоняют водометами. Современный европейский метод. Французы поднаторели. Опыт многовековой сказывается. Правда народ остается ни с чем. Его, как раз, как стадо и используют.

Но всё меняется, когда появляются силы, желающие использовать недовольство народа для достижения своих целей. И если кто-то думает, что эти силы представляют те самые низшие слои, то он глубоко заблуждается. Только представители элиты имеют достаточное количество ресурсов и возможностей, чтобы направить «чернь» в нужном направлении. Организация, вооружение, снабжение требуют денег, которых у «черни» просто нет.

Элита всем управляет. Даже революцией.

Какими бы озлобленным и мотивированными на кровопролитие не были низшие слои общества, великого террора не происходит без других частей механизма. Обязательно должен быть тот, кто смог бы это правильно канализировать. В крайнем случае просто найти подходящих жертв. И если в средние века достаточно было юродивых и кликуш на площади чтобы завести толпу, поскольку все погромы носили локальный характер, то в 18-20 веках всё стало гораздо сложнее и масштабнее. В таком процессе стала играть основную роль элита общества. Хотя, казалось бы, она должна всячески удерживать низшие слои общества в «отведенных им стойлах».

Понятно, что элита не однородна и у разных её частей могут быть разные интересы, в том числе взаимопротивоположные. Но в любом случае, это второй ключевой момент – действия самой элиты. Вернее группировок в элите.

Удастся ли группировке элиты, находящейся у власти, перенаправить гнев с себя на какую-то другую часть общества(или на кого-то во вне)? Или наоборот, какой-то группировке удастся направить гнев общества против властной элиты? В результате либо у власти окажется другая группировка элиты, либо пострадает кто-то, выбранный в качестве громоотвода.

Не нужно обольщаться. Даже оппозиция – это всё та же элита! Поскольку находится на достаточно высокой социальной ступени и потребляет блага, которые физически не зарабатывает, имеет доступ к ресурсам и собственность, недоступную простому гражданину. А ещё имеет власть со своей вертикалью и иерархией. Но самое главное, она не изолирована от других группировок элиты (кланов) и находится с ними в деловых и даже родственных отношениях. Всё её