ногой на том свете. Врачи разводили руками, боясь что-то обещать. Мне предстояло длительное лечение и серьезный курс химиотерапии, после которого возможность стать отцом равнялась нулю целых одной тысячной. Если не меньше.

Именно тогда нам предложили криоконсервацию эмбрионов как выход из положения в дальнейшем. О чем мы и задумались после моего успешного, если не сказать чудесного, выздоровления.

Но и тут нас ждала прорва проблем. У Саши обнаружились медицинские противопоказания. Какие-то проблемы по женской части. Плюс отрицательная группа крови, что еще больше повышало риск выкидыша. А рисковать мы не могли.

Увы, но в нашем случае попытки оплодотворения слишком ограничены.

Мы были вынуждены прибегнуть к помощи суррогатной мамы. Жена взяла на себя все заботы по подбору лучшей кандидатуры, я – по спонсированию всех затрат.

Вмешиваться в сей процесс у меня не вышло: проблемы в бизнесе на тот момент практически не оставляли свободного времени. Да и в моем присутствии не было никакого смысла.

Наконец подходящая девушка нашлась, процедура оплодотворения прошла успешно, и нам оставалось только ждать. Что, в принципе, мы и делали. До тех пор, пока костлявая снова не решила попробовать постучаться в мои двери.

Автокатастрофа, сложнейшая операция, два месяца в коме и полгода тяжелого реабилитационного периода. Никто не верил в благополучный исход. Как сказал мой лечащий врач, таких чудес на своем веку он еще не встречал.

Правда, на этом моменте чудеса заканчивались. Когда я очнулся и пришел в себя, меня ждал неприятный сюрприз. Наш малыш не выжил. У суррогатной мамы случился выкидыш.

Саша этот момент к тому времени пережила, забыв о нем еще до того, как я вышел из комы. Переключила свое внимание на мое здоровье. Она изначально не особо рвалась иметь детей, отмахиваясь от подобных разговоров. Убеждая меня, что мы еще молоды и стоит пожить для себя.

Не спорю, многие так и живут. Откладывают момент рождения детей на потом. На тот возраст, когда уже реально начинаешь задумываться о наследниках и тебя не отвлекают такие насущные проблемы, как где заработать и на что жить.

Только этим можно грешить в том случае, когда нет проблем со здоровьем. И если Саша еще могла стать матерью своего ребенка, то меня жизнь, увы, лишила такого шанса.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что она нормально приняла новость о выкидыше. Да, возможно, расстроилась. Не исключаю даже, что пару вечеров провела в плохом настроении. А может, и того не было. Мне уже не узнать.

Но факт остается фактом: для нее эта ситуация не стала смертельным ударом. В отличие от меня.

Я невольно тянусь рукой к графину с водой. Хочется чего-то покрепче, но сейчас не стоит злоупотреблять. Да и вообще, похоже, теперь придется менять многие привычки.

Долгое время я чувствовал себя овощем. В моральном плане. Так вышло, что мое бесплодие поменяло взгляд на происходящее. Я перестал бороться, стремиться к чему-то большему. Я просто умер в какой-то момент.

Потому как пришло понимание, что мне некому передать весь накопленный опыт. Что построенная с таким трудом империя после моей смерти достанется… кому? Саше? Она просадит все состояние за каких-нибудь пару-тройку лет. На гламурные тусовки и брендовые шмотки. На путешествия, украшения, операции по улучшению внешнего вида.

Ее не интересует бизнес. Она избавится от него в первую очередь. А не зная рынка, не умея распоряжаться активами, она продаст все за бесценок.

Предпочтя иметь синицу в руках. Но сегодня и сразу. Круглой суммой на банковском счете.

С моей стороны оставить Саше все свое имущество в таком виде, в каком оно есть, – априори обречь ее на нищенское существование. Как бы странно это ни звучало.

Поэтому новость о том, что суррогатная мама потеряла ребенка, лишила меня смысла жизни. Выбила из колеи.

Да, возможно, когда-нибудь я пришел бы к тому, что усыновленный из детского дома малыш – выход из положения.

Спасение семьи.

Когда-нибудь.

В следующей жизни.

А в этой, увы, все шло по наклонной.

Ровно до тех пор, пока я не узнал, что никакого выкидыша не было. И мой сын жив.

– Герман? Ты здесь? – открывается дверь кабинета.

На пороге появляется Саша.

Странно, что она дома. Обычно поход к визажисту – святое дело.

– Как видишь.

– А Даниэль? Он где? С няней?

Меня коробит от ее пафосного «Даниэля». Что за мода брать иностранные имена? Чем не угодно наш «Даниил», раз уж такое дело? Да и «Илья» мне тоже нравится. Богатырское имя. А помня розовые пухлые щечки сына и его силу, с которой он схватил меня своей ручонкой за палец, я не сомневаюсь, что таким он и вырастет.

– Нет. Я их отпустил, – выдыхаю устало.

Потому что сам до сих пор не уверен, что поступил правильно, надеясь, что Соня поймет свою ошибку и исправит ее.

Да, запугал немного. Возможно, даже где-то перегнул.

– Я так и знала! Герман, ты слишком добрый. Тебе не стоит вести себя так по отношению к этой дряни! Такие, как она, не признают человеческого отношения, неужели ты этого не понимаешь? К тому же мы еще не выяснили мотивов ее поступка. На кого она работает? Зачем ей это надо было? Если она тогда провернула такой финт ушами, подкупив и договорившись с врачом, то как ты можешь верить, что сейчас эта змея вдруг пойдет тебе навстречу? А если она прям в данный момент садится на самолет, чтобы опять сбежать? Ты об этом подумал? – заводится Саша с полуоборота.

– Подумал, – отвечаю спокойно, обрубая ее поток претензий. – За ней присматривают мои люди, не волнуйся. Никуда она не денется. И не сбежит.

– А если она сделает что-нибудь плохое с нашим ребенком? – не унимается жена. И, пользуясь моей заминкой, продолжает напирать: – Ты о таком подумал?

– Если я сказал, что разберусь, значит, разберусь! – Саша знает, что в некоторых случаях со мной лучше не спорить.

Моего терпения хватает до определенного момента. А потом могут быть последствия. Но именно сейчас до нее почему-то не доходит, что пора прекращать действовать мне на нервы.

– С такими, как эта девка, разговоров вообще не стоит вести! А ты с ней нянькаешься! – ставит в упрек.

Я делаю глубокий вдох, сжимая пальцы в кулаки.

Когда-то я очень любил эту женщину. До такой степени, что не глядя шагнул в петлю, именуемую браком. Страсть накрыла внезапно и с головой.

Казалось, что это на всю жизнь. Что это именно она. Что нужно хватать и действовать, пока не поздно. Тем более что Саша