— Подожди! Ты не донесешь это. Ты похожа на неуклюжего пеликана с раненым крылом. Ткань-то тяжелая.

— Я донесу, мистер Геттисон!

Тут прибыла «кавалерийская» подмога в виде брата Джорджа. Он галопом возвращался из школы домой. Передавая ему пакеты, Кэрол очень удивилась, когда он узнал мужчину, рядом с ней.

— Ты, должно быть, Джордж Адамс? — Фрэнк пожал ему руку. Братишка покраснел от удовольствия. Нечасто с ним обходились как со взрослым мужчиной.

— Приятно познакомиться с вами, мистер Геттисон. Я видел вашу игру в финале в прошлом году. Вы играли классно!

— А ты играешь в регби?

— Да, сэр. Тоже крайний справа, как и вы. Когда-нибудь я стану таким же быстрым!

Кэрол с испугом наблюдала за братом. Завоевать его доверие трудно, он не склонен был кого-нибудь обожать. Теперь же казалось, если Фрэнк назовет штук двадцать упражнений и попросит сделать их двести раз, то, невзирая на грязь, Джордж их сделает. Неужели он не видит, что Фрэнк просто разыгрывает с ним супермена? Кэрол направилась по дорожке к дому. Донесся звук отъехавшей машины. Братишка бегом догнал ее.

— Ого! Фрэнк Геттисон! — Джордж кинул на стол тюк, который держал в руке. Настроение у него было прекрасное. — Я говорил с Фрэнком Геттисоном! Как ты с ним познакомилась? — наконец-то он удосужился взглянуть на нее. — Что с тобой? Ты подралась?

— Твой замечательный Фрэнк Геттисон вытащил меня, когда я пыталась идти наперерез автобусу. Теперь я знаю, где он нарастил такую скорость. Кажется, он спас мне жизнь.

— Да, он может. Это точно. Он — самый быстрый крайний в стране.

— Если он так хорош, почему он не в сборной команде «Все черные»? — кисло усмехнулась Кэрол, но Джордж не обратил внимания на ее сарказм.

— Ты ничего не знаешь? Ну, Кэрол, я иногда думаю, что ты действительно безнадежна! Вряд ли кто-нибудь, кроме тебя, не знает, что его отец умер в середине прошлого сезона. Фрэнк бросил регби, потому что не смог больше тратить время на спорт. Именно этот вопрос я задал главному инструктору в спортивной школе. Знаешь, что он ответил? Что Фрэнку самое место в команде «Все черные»! И еще сказал, что это действительно жертва, потому что Фрэнк «наступил на горло собственной песне». — Джордж нахмурился. — Все их магазины в порядке, думаю, Фрэнк и здесь справится в лучшем виде.

— Не следует собирать сплетни… — Кэрол решила сменить тему. — Спасибо за помощь. Ты не положишь пакет в мою рабочую комнату? Что тебе задали на сегодня? — После этого вопроса исчезновение Джорджа было гарантировано.

Кэрол пошла на звук голосов. Из прачечной возвращались мать и Мэри. Девочка смеялась.

— Я хотела желто-коричневую, — Мэри держала мокрую почерневшую одежду.

— Но иногда выходит по-другому! — При взгляде на дочь улыбка сползла с лица матери. — Кэрол, Господи! Что случилось?

Лишь через некоторое время, после подробного рассказа, все успокоились, и Кэрол смогла закрыться в своей швейной комнате и заняться планом оформления спальни для Анны. Сидя в одиночестве, Кэрол пристально смотрела то на ткань, то на стену, но мысли ее вновь и вновь возвращались к Фрэнку. Вспоминались улыбающиеся голубые глаза, чистая, здоровая кожа, тщательная стрижка, изысканный запах крема после бритья. Рассказ Джорджа только подтверждал ее правоту.

Не сама ли она, впервые увидев его, предположила в нем скорее спортсмена, чем служащего? Атлетическое, мощное телосложение было не только дано ему природой, но стало результатом часов, проведенных в интенсивных тренировках. Чтобы играть в одной из лучших команд страны, он должен быть хорош. А чтобы соответствовать уровню команды «Все черные», он должен быть очень хорош — входить в двадцать шесть «волчков» мира.

Итак, если болтовня Джорджа верна, то для Геттисона ответственность перед семьей и персоналом первостепенна. Собственные мечты пришлось оставить. Кэрол нахмурилась. Не хотелось менять свою точку зрения и относиться к нему с одобрением. Лучше, если бы он пренебрегал этикой ради рабочей необходимости. Это доказывало бы ее собственное моральное превосходство.

Кэрол нахмурилась, сообразив, что все ее мысли — о нем. Почему она думает о Геттисоне? Несомненно, он привлекателен. Просто правильная комбинация биологических частиц. Она же обещала себе никогда не увлекаться мужчинами этого типа — обаятельными, красивыми, но мастерами лицемерия!

Утром, раздевшись перед душем, Кэрол поразилась синякам, появившимся на теле. Она изучала их зеленую, голубую, желтую и пурпурную окраску. Предсказание Фрэнка Геттисона исполнилось. Даже странно, как она смогла спать на левом боку? Настойчивой, как страдание, была мысль об этом мужчине и фреске. Одна часть сознания внушала: ведь он спас тебе жизнь, и ты просто должна нарисовать то, что он просит. Другая восставала, вспоминая несправедливые обвинения.

Одевшись в старенькие джинсы и просторный свитер, Кэрол сделала завтрак и прибралась на кухне. У матери была работа с утра, на неполный рабочий день. Она продавала цветы. Поэтому Кэрол занялась домашней работой. Ноющая боль возвращалась, когда приходилось нагибаться. Но зато на лице появился румянец удовольствия, когда она справилась с задачей. Конечно, можно было бы сидеть и шить. Вначале она хотела разложить и просмотреть ткань. Но кроить было больно. Теперь, размявшись в уборке, Кэрол занялась кроем, а к полудню уже сделала чехол для одеяла и начала работать над подушками. Ручная работа была окончена к концу дня, и комплект стал выглядеть профессионально.

Вечеринка по поводу дня рождения Анны была назначена на следующий вечер. Лучшей наградой для Кэрол стало удовольствие, с которым подруга приняла подарок! Кэрол веселилась вовсю. Было много незнакомых ей мужчин, и она танцевала и флиртовала, но несколько раз ловила себя на мысли о Фрэнке.

В начале следующей недели Кэрол загрустила. Никто не предлагал работу, а в бюро по найму сообщили, что у них достаточно людей с более высокой квалификацией. Мысли, как маятник, все время возвращались к Фрэнку. Кэрол то сердилась, то испытывала чувство вины. Ведь она многим обязана этому человеку. Разве кому-нибудь будет плохо, если она забросит свою гордость подальше и сделает фреску?

Необходимость постоянных поисков работы держала в напряжении, и в конце концов Кэрол решилась. Она сделает эту роспись, но зарплата должна быть приблизительно равна зарплате няни, и авторские права должны принадлежать ей. Нажав кнопку телефона, она спохватилась: может быть, уже слишком поздно!

Боже, с каким облегчением она услышала от управляющего кадрами, что работу нужно начать завтра в девять утра. И не нужно говорить с Фрэнком!

Стрелки часов подходили к девяти, когда Кэрол, поднявшись на верхний этаж, шла мимо надписи «Расчеты и справки» к двери, с табличкой «Личные дела».

— Вы, должно быть, Кэрол Адамс. Добро пожаловать в фирму Геттисона! — Пожилой мужчина представился, затем передал ей несколько бумаг.

— Прочтите и подпишите это. Заполните верхние части бланков, пожалуйста. Вы будете работать над задней стеной отдела детской обуви. Часть того, что вам понадобится вначале, уже здесь. Позднее я представлю вас начальникам художественного, рекламного отделов и отдела металлоизделий. Они вам помогут, если понадобятся другие материалы.