Среда, 7 сентября

Ну, сегодня все прошло более-менее нормально. Питер и Джейн все лето запросто просыпались в шесть утра, почему они это делали, мне невдомек, наверно, просто чтобы бесить меня. Они с грохотом сбегали со второго этажа, как стадо бешеных слонов, и затевали в гостиной драку из-за айпадов (потому что нечестно, что кому-то достанется айпад поновее, а кому-то надо смириться с айпадом постарее, хотя никакой нафиг разницы нет, на каком смотреть эти дурацкие мультики на Netflix). Но сегодня утром, когда им надо было рано встать и нормально собраться в школу, потому что как первый день начнется, так и пройдет весь учебный год – разумеется, именно сегодня утром их было не добудиться!

Пришлось насильно вытаскивать их из кроватей, они сопротивлялись и извивались как ужи, ныли, что устали и спать хотят, на что я им отвечала, что спать они хотят, потому что не послушались меня и не легли в кровать вчера вечером тогда, когда им говорили лечь спать. Вместо этого они два часа только и делали, что просили попить, то просились в туалет, то бегали ко мне, чтобы сказать, что им не спится, и я уже в шестой раз загоняла их в кровать и орала, что КОНЕЧНО им не спится, потому что они бегают по дому и не дают никому заснуть, и если бы они не вскакивали с постели каждые пять минут, а просто спокойно лежали, то, может быть, им удалось бы как-нибудь заснуть нахрен. А что еще больше раздражало, так то, что они не давали мне нормально посмотреть «Игру престолов», потому что как только там наклевывалась постельная сцена, так кто-нибудь из детей обязательно заходил в комнату. И, конечно же, я поступаю нехорошо, что отсылаю их спать так рано, потому что, как меня в очередной раз проинформировали мои дети, ВСЕ ДРУГИЕ дети в классе сами решают, когда им ложиться спать, и могут сидеть допоздна, а еще их мамы разрешают им смотреть взрослые фильмы и даже играть в Call of Duty. Как бы то ни было, сегодня утром мои драгоценные детки могут сколько угодно протестовать и жаловаться на усталость и сонливость, сочувствия и понимания от меня они не дождутся.

Тем не менее мне удалось накормить завтраком, умыть и одеть своих ангелочков (ну, на самом деле я их, конечно, не мыла и не одевала, в их возрасте – одиннадцать и девять лет, – предположительно, они вполне способны делать это сами; от меня требовалось заскакивать к ним в комнату и орать, чтобы они ОДЕВАЛИСЬ, а то Питер отвлекался на Lego, а Джейн колупалась в поисках нужной пары носков), и мы были готовы (почти), и даже оставалось время, чтобы сделать обязательный снимок Первого Дня учебного года.

Для фото первого дня, каждый родитель поймет, надо найти не самый засратый угол в доме и загнать туда детей, подбадривая их криками «УЛЫБОЧКУ, детки, ПРОСТО УЛЫБНИТЕСЬ НАХРЕН. Мне от вас нужна одна только фотка, всего лишь одна, чтобы отправить вашим бабушкам и дедушкам, пусть старички порадуются на своих замечательных внуков. А еще выложить ее на фейсбуке, чтобы народ знал, как я люблю своих детей! Ну, давайте уже, встаньте прямо и УЛЫБНИТЕСЬ, смотрите на меня и улыбайтесь одновременно. Оба смотрим на меня. Оба улыбаемся. Глаза не закрывайте! Как ты можешь смотреть на меня, если у тебя глаза закрыты! Так, открой глаза и УЛЫБАЙСЯ! БОГОМ прошу, улыбайтесь, мать вашу!»

Некоторые родители даже изготавливают плакатики и дают их в руки своим детям, на плакатике написано, в какой класс они идут, и еще какая-нибудь банальная фраза типа «Снова в школу», а потом эти родители засирают все соцсети постами о том, как они #счастливы и хотят сохранить эти мгновения и фото #напамять, а потом начинают скулить, что каникулы так быстро пролетели и #сердцематери не выдержит разлуки с #малышом, который #такбыстрорастет. Я к таким мамашам не отношусь. Подозреваю, что у меня начисто отсутствует #сердцематери, потому что, когда после шести долгих недель летнего ужаса, во время которого мы пытались отдыхать и делать фото #напамять, и все заканчивалось слезами и растаявшим мороженым, они наконец возвращаются в лоно школы, уж точно не грусть-тоска меня снедает.

В этом году мне было особенно важно сделать хороший снимок Первого Дня первой четверти, потому что а) в прошлом году я забегалась и забыла, и пришлось имитировать первый день на второй день, с подкупом детей не говорить бабушке и дедушке, что им отправили снимок «второго дня» (а то они бы сами не догадались, обувь то уже была поцарапанная) и б) как это ни удивительно, Джейн в этом году заканчивает начальную школу. Сама не верю. Все вокруг твердят «они так быстро растут», и мне всегда хочется возразить: «Да неужто? Что, правда? Мне кажется, что они вообще никогда не вырастут, то есть совсем. Боюсь, я всю оставшуюся жизнь буду только и делать, что запрещать играть с мячом в доме, вычесывать окаменевшие кусочки рисового пудинга из волос, и больше ничего другого в моей жизни не будет!» Но если задуматься, вроде недавно я считала дни до того момента, когда Джейн пойдет в ясельную группу, а вот теперь она заканчивает начальную школу и на следующий год пойдет в среднюю!

После сотен снимков, на которых дети строили рожи и гримасничали и которые у меня рука не поднялась удалить, ведь это же #первыйдень, наконец мне удалось поймать кадр, который отдаленно отвечал моему представлению идеального первого дня, и после очередной перепалки с Джейн, почему ей нельзя заводить инстаграм-аккаунт (потому что можно только с тринадцати лет! Тебе есть тринадцать? Нет? Вот и все, значит, нельзя! Мне плевать, что у всех в классе уже есть! Все пойдут с крыши прыгать, ты тоже пойдешь? Вот и все, я не разрешаю!), мы были готовы выйти из дома, потому что уж в первый день учебного года даже такая несобранная мать, как я, и то постарается не опоздать в школу.

Саймон, как всегда, не смог присоединиться к нам в первый день учебного года, потому что ему, как назло, опять надо было бежать на работу по очень важному и срочному делу. Я всегда поражаюсь, как так получается, что всегда, когда надо принимать участие в школьных мероприятиях, у Саймона тут же находится очень важное и срочное дело, и потому мне приходится идти с детьми одной. На таких мероприятиях я непременно громко говорю к месту и не к месту «А ВОТ МОЙ МУЖ», но поскольку за все эти годы мой муж так и не материализовался и никто его не видел на школьных собраниях, то и упоминать его всуе стало лишним, а то все учителя подумают, что у меня больное воображение и чувство ущербности, как у старой девы из 1950-х годов, которая при каждом удобном и неудобном случае говорит о каком-то фантомном муже и носит обручальное кольцо, чтобы произвести впечатление замужней дамы.

Итак, в школе детей быстренько разобрали по классам – у Питера новенькая молоденькая классная руководительница, практикантка, судя по ее тоненькой фигурке в обтягивающем свитерке с глубоким вырезом, на родительских собраниях должны появиться папы и отбоя от их добровольного участия в разных школьных мероприятиях быть не должно, у Джейн тоже новый классный руководитель – подумать только, учитель-мужчина в начальной школе. Хотя мужчина – это громко сказано. По правде сказать, скорее учитель-юнец – когда я его увидела на площадке перед школой, мне он показался учеником шестого класса.

Боюсь, что такое будет происходить со мной чаще и чаще. Сперва мне будет казаться, что учителя помолодели, потом я буду удивляться, какие же полицейские пошли юные и безусые, и наконец, буду требовать, чтобы мне предоставили «нормального врача», потому что я сомневаюсь в квалификации и профпригодности этого молокососа. Такое уже со мной случалось в ветеринарной клинике – в последний раз, когда мы с Джаджи ездили к ветеринару, я до конца не поверила, что юноша, который представился доктором и вел прием, и есть настоящий ветеринар. Я конечно потом поняла, что он врач, потому как он воскликнул, глядя на моего пса, «Ну, что тут у нас за холосенький масенький терьерчик!» Любой, кто видит, что мой песик самый лучший и красивый пес на свете, сразу в моих глазах становится толковым и знающим специалистом.