Лючия надеялась, что ее дочь, Сузанна, продолжит ее поиски, но девочка не проявляла интереса к идеальному аромату и не хотела следовать дорогой матери. Ее восхищали синтетические духи, новые возможности, химия – она не слушала мать и не желала поддерживать семейную традицию.

А потом на свет появилась Элена.

Когда Лючия почувствовала, что уже настолько стара, что не может открыть крышку флакона с эфирным маслом, она решила передать свои знания той, в ком видела способности к парфюмерии и любовь к духам, широту души и интуицию, необходимые для того, чтобы подарить жизнь новому аромату, – своей внучке. И она оставила ей все, что имела.

Каменные стены и темные кирпичи печных труб старого города вздымались мрачной громадой. На нижнем этаже дома Россини располагалась лавка и лаборатория, окна верхних этажей смотрели на маленький внутренний дворик. На втором этаже расположились кухня и гостиная, на третьем – хозяйские спальни. Несколько сотен лет обстановка дома Россини оставалась почти неизменной, и даже в дальнем уголке сада росли все те же душистые травы.

Поскольку Россини занимались парфюмерией с тех далеких времен, когда алхимия являлась непременной частью производства духов, в доме имелась потайная комната. Она находилась в одном из подвальных помещений, и долгие годы никто туда не заглядывал.

Для своего возраста дом хорошо сохранился: крепкому корабельному дереву не страшны шторма и ветра. Стены были сложены из камней, собранных в горах, старые кирпичи трубы не боялись зимней стужи. Дом Россини был молчаливым свидетелем рождений и смертей, удивительных открытий, радости, слез и боли, и успел обзавестись собственным характером. В нем чувствовалось особое очарование старины, в воздухе ощущалась какая-то таинственность.

Лючию Россини интересовали только духи, им она посвятила всю свою жизнь. Однажды в доме Россини появился мужчина, и любовь к нему стала единственной ниточкой, связавшей Лючию с внешним миром. Когда Джузеппе Ринальди умер, она одна воспитала дочь и научила ее всему, что умела. Сузанна получила фамилию Россини, которая означала для членов семьи верность себе, связь с предками, преемственность и преданность семейному ремеслу.

Но Сузанна не интересовалась традициями Россини и идеальным ароматом. Она не разделяла интересов матери, ее одержимости семейной историей. Ей просто нравились духи. Она хотела быть современной, ей не нравились пыльные манускрипты, которые дни напролет листала ее мать. Сузанна не хотела вглядываться в прошлое, она смотрела вперед. Поэтому однажды она просто уехала. Лючия регулярно получала открытки из разных уголков мира: Александрия, Афины, Бомбей… Пока, наконец, юная путешественница не осела во Франции, в городе Грассе.

Спустя несколько лет Сузанна вернулась домой, но не одна. С ней была девочка лет восьми.

– Пусть лучше останется у тебя, – сказала Сузанна. – Это для ее же блага.

Мать и дочь долго смотрели друг другу в глаза. Наконец Лючия распахнула дверь и улыбнулась внучке.

– Заходи. Теперь это и твой дом.

Но девочка вцепилась в юбку матери, крепко сжав кулачки. Стоял ноябрь, на улице лило как из ведра. От Сузанны пахло миндалем, фиалкой и ирисом, – новыми духами, которые сделал Морис. Это был его свадебный подарок.

С того самого дня Элена ненавидела ноябрьское ненастье и дождь.

Лючия Россини сосредоточилась на том, чтобы передать робкой и молчаливой внучке свои обширные знания. И хотя девочке было всего восемь лет, она сразу показала себя талантливой ученицей. У нее установились особые отношения с ароматами, она точно отмеряла масла, ловко владела техникой. Элена умела расслышать голос каждого запаха и рассказать о нем.

Надежды Лючии вспыхнули с новой силой, она поняла, что ее труд был не напрасен. Мечта сбывалась, ибо Лючия уверилась: именно Элене, и никому другому, суждено отыскать идеальный аромат! Она посвятила обучению внучки тело и душу. У девочки не было ни игрушек, ни подруг: драгоценное время нельзя было тратить впустую. Лючия решила отдать Элену в школу при монастыре: такого образования для парфюмера более чем достаточно.

Да, Элена была не такая, как все, и надежды Лючии Россини были отныне связаны с внучкой.

Поначалу Сузанна часто навещала дочь, но с течением времени стала приезжать все реже и реже и наконец просто исчезла из жизни Элены. Ее интерес к дочери угас, а вместе с ним угасла и любовь Элены к духам.

Набравшись мужества, бабушка устроила Элене допрос: почему она так внезапно разлюбила духи? Но Элена замкнулась и отмалчивалась. Со временем бабушка поняла: дело в Сузанне. Точнее, в отчиме Элены: Морис Видаль не выносил одного вида падчерицы, словно она и только она была виновата в том, что появилась на свет от другого мужчины.

Лючия поняла, что, оставив дочь у нее, Сузанна в чем-то оказалась права. Да, это было «для ее же блага» – девочке действительно следовало держаться подальше от этого человека.

Мужчины! Откуда у них столько власти над женщинами? Лючия никогда этого не понимала. Но Сузанна полюбила Мориса с первого взгляда, когда была еще студенткой. Уж лучше бы она выкинула его из головы и занималась собственной дочерью!

Настало время серьезно поговорить с Сузанной, забывшей о своих материнских обязанностях. Но ведь вернись она и забери Элену во Францию, надежды Лючии разбились бы навсегда, и ей пришлось бы забыть об идеальном аромате! А ведь Лючия Россини уже убедила себя, что ее внучка – та самая, кому суждено отыскать заветную формулу. Если она отпустит ее – все пропало, формула будет потеряна навсегда!

Лючии пришлось сделать нелегкий выбор.

– Так будет лучше для всех, – сказала она и погладила Элену по голове. – Всему свое время. Тебе нужно держать голову ясной, чтобы расслышать и понять зов аромата. Создание парфюмерной композиции – важное и сложное занятие. Одна капля – и все напрасно, придется начинать сначала. Ты понимаешь?

Девочка утерла слезы и едва заметно кивнула. Но ароматы, которые когда-то были ее друзьями, теперь причиняли лишь боль.

– Когда-нибудь ты все поймешь. Духи – твоя судьба, – и бабушка крепко прижала внучку к груди.

Убираясь в бывшей лавке и оттирая от въевшейся грязи старые мраморные полы, Элена задумалась о прошлом. Моник уже летела в Париж, и Элена осталась одна в старом бабушкином доме. Внезапно в памяти всплыло одно печальное воспоминание. Оно точно обожгло девушку, и в ее груди поселилась терпкая боль, не позволяющая забыть о том, что случилось много лет назад. Стоило Элене вспомнить тот день, как ее пронизывало холодом и режущей болью.

Элене уже исполнилось двенадцать лет. Размышляя над тем, что говорила бабушка о духах, девочка разработала план. Лючия часто повторяла, что у каждого аромата свой голос, и Элена в это верила. Вот почему она решила сама сделать духи для матери. Их аромат поведал бы Сузанне о том, как Элена любит ее, как ей одиноко, как она мечтает хотя бы увидеть мать, просто услышать ее голос. Жить с бабушкой было интересно, но слишком тяжело. Она заставляла заучивать кучу названий и рыться в книгах. А Элена хотела быть рядом с мамой. Духи могли бы рассказать Сузанне о том, что Элена не решалась сказать, она хотела вложить в них те мысли, которые не умела выразить словами. Ведь неслучайно бабушка утверждала, что для запаха нет преград, что аромат способен передать любые мысли и чувства.