Продолжая бормотать ругательства, Сергей Петрович поспешно выкарабкался из стенда и бросился за ней, на ходу пообещав: – Я скоро вернусь!

– Дверь!!! – страшно прохрипел Константин, не веря в такую удачу. – Заприте дверь!

Женька, стоявший ближе всех, послушно толкнул створку, и от удара о косяк замок сам с лязганьем защелкнулся.

Джек скорбно посмотрел в опустевший стенд, на дне которого остался смятый конфетный фантик и какие-то крошки.

– У нас есть дезинфектант, – извиняющимся тоном сообщил Збышек. – Попшикать?

– Я так понимаю, – с чувством сказал киборг, – что притворяться неразумным и лезть в утилизатор уже поздно?

* * *

Проводив гостей, Мэй устроила себе настоящий перерыв – заперла дверь и заново включила чайник, а то за разговором не успела выпить и полкружки.

Работа психологов ОЗК полна сюрпризов не меньше, чем у киберинженеров, поэтому достаточно крикнуть: «Стоп!» – и сработает встроенный в потолок и замаскированный под видеокамеру блокатор. Лежащий в кармане прибор или рука на тревожной кнопке тут не годится – киборг их мгновенно засечет, и разговора по душам уже не получится.

«Потом их опять к вам?» – пришло сообщение от Костика.

Мэй покачала головой, словно сотрудник мог ее видеть, и ответила: «Нет, Трикси права. Тут и так все ясно».

* * *

Кира зашла в комнату для совещаний и узнала, что солнышко на Кракосе кислотно-лимонное с множественными протуберанцами, а еще, кажется, хищное. Хотя, возможно, Тайре просто понравилась идея глазастых улыбчивых солнц с детских рисунков, она много и охотно общалась с детьми поселенцев. Алана жизнь потрепала больнее, и людей, даже маленьких, он сторонился, поэтому смотрело и скалилось солнышко не очень приветливо. Впрочем, для «семерки» он все равно был умницей и зайкой, одним из первых успешных вторичных синтезов. Как и Тайра.

Кира вздрогнула и обернулась к неплотно закрытой двери, но, похоже, разговаривающие на коридоре люди просто шли мимо, а не разыскивали главу ОЗК с маниакальным рвением черных вестников.

Кира прислушалась и узнала голос Джека, оскорбленно оправдывающегося:

– Эквивалент восемнадцати лет – это не значит восемнадцать человеческих лет! И вообще, у киборгов взросление по-другому протекает!

– Ага, – флегматично, но ничуть не убежденно откликнулся его собеседник.

– К тому же я отслеживал промежуточные результаты сканирования, некоторые показатели аж на двадцать девять были! Больше, чем тебе!

– Значит, некоторые – на семь? – мгновенно подсчитал друг.

– Я же тебе говорю – это совсем другое! Активность мозга и интеллект связаны не напрямую, и не забывай про процессор! У людей-то его нет!

– Ага.

Голоса затихли вдали, оставив Киру в завораживающем пейзаже Кракоса. Черные стены еще туда-сюда, если развесить на них побольше картин, а вот потолок однозначно надо перекрашивать – он давил на психику, как поршень пресса, которым уже кого-то размазали в кровавую жижу.

Во второй раз чуда не случилось, и шаги в коридоре увенчались безжалостно распахнутой дверью.

– Какое правильное место для медитации во весь мозг! – Сара с восторгом обозрела комнату с унылой фигурой начальницы по центру; кажется, эффектнее было бы только если бы та висела в петле над опрокинутым стулом.

– Ха-ха, – мрачно сказала глава ОЗК, но оказалось, что авшурка не шутит:

– Таки осталось поставить в углу ржавое ведро, и можно поселять сюда наших должников на подумать! – мечтательно добавила она.

– А ведро-то зачем? – не поняла Кира.

– Ой, ви даже не представляете, сколько фантазий можно сочинить себе в черном запертом помещении с ржавым ведром!

«И слава богу, что не представляю!» – с содроганием подумала глава ОЗК.

– Сара, у нас тут не Джек-Пот, – строго напомнила она. – И единственные должники на Кассандре – мы сами!

– А кто говорит за нелюбовь к закону? – невинно захлопала глазами Сара. – Если мы просто пригласим того упрямого капитана сделать важную беседу и немножечко случайно его тут забудем… Ладно-ладно, я уже вижу, что вы упорно не понимаете своего счастья! Давайте тогда обсудим не такой интересный вариант: перевод долга.

– Это как?

– Это мы найдем лоха, который выкупит наш груз вместо нас, а мы ему потом, может быть, вернем что-нибудь кроме почетной грамоты, – с готовностью объяснила юрист.

– Кого найдем?!

– Спонсора, – поправилась Сара, ничуть не смутившись. – Ох уж ваш сложный хумансовый язык, вечно делает мне путаницу в финансовых терминах!

– Это интерлингва, – саркастически напомнила Кира. – На ней вся Галактика разговаривает.

– Да, но только хумансы цепляются до синонимов, – отмахнулась Сара. – Ну так шо вам за мою идею? Тогда деньги красиво перелетят в обход наших счетов прямо в рыло тому жлобу, то есть заимодателю!

– Ладно, допустим, – смирилась начальница. – Но где нам взять такого ло… спонсора?

Собственно доставка груза стоила не так уж много, администрация Центра вполне могла скинуться на нее личным капиталом, а себе распечатать по грамоте. Но большая часть техники, в том числе семнадцать криокамер, приобреталась с оплатой по факту поставки. Тут даже если по всему поселку с шапкой пройтись – не наскребешь, к тому же счета арестовали за четыре дня до выдачи зарплат и пособий (Кира не сомневалась, что их недруги нарочно так подгадали и подгадили). Причем расплатиться с капитаном, а с поставщиками разбираться уже потом тоже нельзя: доставка входила в цену товара, и с курьером рассчитывался продавец – как только сам получит деньги от покупателя.

– Пошлем письма нашим самым богатым жертвователям и попросим их проявить свою странную тягу к благотворительности, – предложила Сара, заранее потирая загребущие лапы.

– Как бы они нас тоже кой-куда не послали. – Кира сомневалась, что даже самые щедрые филантропы готовы любить киборгов на такую сумму.

– Так мы же пообещаем вернуть!

– Мы вернем, – с нажимом поправила юриста начальница. – Мы правозащитники, а не вымогатели!

Сара покрутила носом с видом: «Опять эти ваши синонимы!»

– Вот, возьмите на поплакать, как я тут наприбеднялась!

Кира прочла письмо и всхлипнула.

– Ну, шо я говорила?! – торжествующе вскинулась авшурка. – Значит, и они обрыдаются!

– Я сомневаюсь, – глава ОЗК еще раз хлюпнула носом и зло утерла глаза кулаком, – что им станет так жалко киборгов, как мне – меня! А что это за: «…выплатим в течение ста лет либо окажем вам первоклассных услуг на эквивалентную сумму»?!

– Да, я уже задним числом додумала, шо моя доброта нас погубит, – сокрушенно согласилась Сара. – Сейчас перерисую на двести!