Мягкий глубокий тембр голоса короля Торина пустил по спине волну мурашек.

Я повернулась, чтобы посмотреть в его ледяные голубые глаза, но он от меня не отходил. Продолжал придерживать рукой за талию, как будто я могла вновь кинуться под колеса просто ради удовольствия.

– Что вы тут делаете?

Его губы изогнулись в полуулыбке.

– Очевидно, спасаю тебя от смерти.

– Я как раз собиралась отскочить в сторону. Меня преследовали репортеры, потому что, видимо, намек на оскорбление вашей персоны – огромная сенсация.

Его голубые глаза вспыхнули ледяным блеском.

– Только намек? – Позади него на солнце блеснул объектив камеры.

– Люди с телевидения. Они у вас за спиной.

– Хм-м. – Вокруг него сгустились тени, по моей коже пробежал холод. Торин заслонял меня от камер. Когда репортер назвал его имя, темная магия сгустилась и тяжелым туманом поглотила свет и тепло вокруг нас.

Голос репортера дрогнул.

– Мои самые искренние извинения…

Король Торин не потрудился повернуться к нему лицом. Его взгляд был прикован ко мне, когда он бросил приказ через плечо:

– Уничтожь камеру.

Сквозь темные клубы тумана я наблюдала через плечо Торина, как ведущий выхватил телекамеру у своего оператора и бросил на асфальт. Она разлетелась вдребезги. Я поморщилась. Камера явно была не дешевой.

– Можете объяснить мне, что происходит? – прошептала я.

– Избавляюсь от любых свидетелей. Сегодняшние новости и так достаточно плохи. Не хватает еще видео, на котором ты пытаешься броситься под колеса внедорожника.

Король Торин продолжал сверлить меня взглядом. Позади него оператор и репортер старательно топтали осколки камеры.

– Как вы заставили их это сделать?

Он изогнул бровь.

– Ты не знаешь, что такое гламур?

– А должна?

– Да.

Я ткнула пальцем ему в грудь, что было все равно что надавить на кирпичную стену.

– Если ваш народ хотел, чтобы я что-то знала о фейри, возможно, вам не стоило меня высылать. А кстати, меня из-за вас уволили.

– Из-за меня?

– Ваши обезумевшие фанаты угрожали моему боссу.

– И с чего вдруг это моя вина? – Он склонил голову набок, в его взгляде читалось любопытство. – Мы уходим от темы. Ты вообще что-нибудь знаешь о магии?

От его мощного тела исходил угрожающий холод, и я отступила на шаг. Вздох обернулся облаком пара.

– Не-а. С чего бы? Я даже не помню Фейриленд.

Черты лица Торина почти неуловимо смягчились.

– Гламур, – тихо произнес он, – это особый вид магии, который мы используем, чтобы влиять на людей и некоторых слабовольных фейри. Это позволяет нам помочь им что-то забыть.

– Вроде контроля над разумом?

– Не совсем. Больше похоже на сильное внушение. – Он повернулся лицом к съемочной группе, и ледяные миазмы вокруг него начали рассеиваться. Репортер и оператор стояли с остекленевшими глазами среди останков камеры.

Король слегка улыбнулся.

– Если бы они действительно любили свою работу, моя магия не сработала бы. Они бы захотели защитить камеру. А гламур лишь помогает им преодолеть свои запреты. Поощряет их потакать своим самым темным желаниям. Они хотели ее разбить.

Я с трудом сглотнула.

– Откуда мне знать, что вы меня сейчас тоже не очаровываете?

Торин обратил на меня всю мощь своего арктического взгляда, и в выражении его лица вспыхнуло любопытство.

– Зачем? Подумываешь о том, как бы высвободить свои темные желания?

Учитывая его внешность, не удивительно, почему он мог так подумать. Но я хотела его не больше, чем пончики.

– Нет. Просто власть, похоже, создана для злоупотреблений.

– Ты определенно склонна думать о людях самое худшее, верно? – Король Торин сузил глаза. – Поверь моим словам – с любым фейри, который злоупотребляет гламуром, поступают очень сурово. Именно он позволял нам в течение стольких лет оставаться скрытыми от человеческих глаз. Но мы не видим никаких причин создавать людям лишние проблемы, злоупотреблять своей властью.

Репортер и оператор уставились друг на друга так, словно впервые встретились.

– Я Дэйв, – произнес репортер, слабо улыбаясь. Она покраснела.

– Барбара.

Король Торин схватил меня за руку, уводя от них.

– Мне нужно поговорить с тобой о браке.

– Вам что? Я только что пересмотрела видео с прошлой ночи. Я говорила вам, что не собираюсь принимать никакого участия в вашем отборе, а вы ответили, что, даже если я это сделаю, меня дисквалифицируют.

Глаза Торина вспыхнули ледяным светом.

– Именно так. Я тоже не хочу жениться.

Я глупо моргнула.

– Тогда зачем вы здесь?

– Нам нужно найти более уединенное место.

Даже если меня раздражало его высокомерие, как я могла сказать нет королю Торину? У меня не возникло ощущения, что он примет отказ в качестве ответа. К тому же, полагаю, он только что спас мне жизнь.

– Ладно. Можем воспользоваться квартирой моей подруги Шалини.

– Отведи меня туда.

Хотелось ответить, что я не являюсь его подданной и ему следует перестать говорить со мной таким командирским тоном. Но вместо этого молча повела его к многоквартирному дому Шалини. Когда я обернулась, чтобы посмотреть на репортеров, то увидела, как они целуются рядом со своим перевернутым фургоном. Вокруг них блестело битое стекло.

По телу пробежал неприятный холодок, стало страшно. Магия Торина действительно казалась очень опасной.

6

Ава

Я повела короля Торина вверх по лестнице в квартиру Шалини. Было странно находиться с ним так близко.

И очень трудно не смотреть на его подтянутое, мускулистое тело, пронзительные глаза и точеный профиль. Ледяные глаза в сочетании с загорелой кожей относили короля Торина к совершенно другой категории мужской красоты. Он, казалось, был идеальным образчиком притягательности фейри. Потусторонней, почти головокружительной по своей мощности.

Если бы мне только что не вырвали и не сожгли сердце, я бы тоже могла ощутить на себе его силу.

Вместо этого Торин только раздражал меня своей абсурдной уверенностью в себе. Когда он заговорил, в его голосе не было ни колебаний, ни осторожности. Он высказал свою волю и ожидал, что ему подчинятся. Он двигался с выверенной грацией.

Подойдя к двери Шалини, я взглянула на него. Его глаза блеснули в полумраке лестничного пролета, и я почувствовала напряжение во всех мышцах. Дыхание перехватило, и я заколебалась. Тело не желало вставлять ключ в замок.

Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы распознать свои чувства. Когда я в последний раз была в зоопарке, то решила взглянуть на тигра. Огромный зверь вальяжно разгуливал по периметру своей клетки. Когда он меня увидел, то посмотрел, казалось, в самую душу. Страх потряс мое тело до самых костей. Взгляд не был голодным, но тем не менее стало ясно: тигр без колебаний перегрыз бы мне глотку, если бы захотел.