– Ты декорация, Борис. Подумай ещё раз хорошенько. Если хочешь, чтобы твоя подруга получила должность, о которой мечтают миллионы, в субботу, вечером, должен быть у меня.

– Я буду, – тихо ответил Борис.

– Не слышу. Скажи громче.

– Я буду, – закричал одуванчик.

Выйдя из машины, он со всей силой хлопнул дверью. Вернувшись домой, он размышлял о том, как ему поступить дальше. Приближались новогодние праздники, и он хотел провести их дома, с родителями и Настей. Он понимал, что от Ксении теперь не отвяжешься. Эти мысли не давали ему покоя. Он стал крайне раздражительным и злым.

В субботу вечером играли в ограбление, у Ксении дома. Налимов был в своей стихии. Его идеальная фигура, высокий рост и красивое лицо органично вписывались в интерьер роскошной квартиры.

– Кто будет грабителем? – спросил Борис.

– Налимов, – ответила Ксения.

– А почему не я?

– Фактурой не вышел. Будешь моим мужем и вступишь в неравный бой с преступником. Он будет меня насиловать, а ты просто смотреть.

– Перекурить бы надо.

Мужчины вышли на террасу.

– Ром, врежь мне в глаз, по-настоящему, – начал Борис.

– Ты серьёзно? Зачем?

– Надо. Устал немного от забав. Хочу передохнуть. Только Ксении ни слова.

– Я не знаю. Странно это как-то. Почему просто не отказаться?

– Таких как я, просто – не отпускают. Порше хочешь? Я скажу ей, что он мне больше не нужен.

– Тогда другое дело.

Когда Налимов ворвался в комнату, он с такой силой засадил Борису в лицо, что тот упал и вырубился на несколько секунд. Очнувшись, он услышал, как Роман якобы насилует Ксению. Одуванчика слегка подташнивало. Он с трудом поднялся и сел на край кровати.

«Зачем я здесь? Для чего? Я устал» – крутилось в голове. Он молча встал и ушёл из квартиры.

На следующий день пришлось идти к врачу. «Контузия глаза. Лёгкое сотрясение мозга» – гласил диагноз. Борис выпросил у отца бланк выписки из больницы, и, заполнив его, отправил Ксении перед самым праздником. Сославшись на состояние здоровья, он извинился, что не сможет участвовать в развлечениях в ближайшее время. Новогодние каникулы прошли в каком-то сладостном забвении. Борис проводил много времени с Настей. Она нравилась ему всё сильнее. При взгляде на неё, у него замирало где-то в груди, становилось труднее дышать. Он был счастлив рядом с ней, испытывая ощущения спокойствия и уравновешенности. После каникул девушка вышла на новую работу. В феврале она сняла жильё и съехала из квартиры Бориса. Он помогал ей с переездом. Воображение рисовала ему радужную картину будущего. Он и Анастасия вместе, они счастливы, живут и радуют друг друга каждый день. Только одно напрягало, что особенные женщины не писали и не звонили. Он понимал, что просто так они от него не откажутся, и ждал подвоха. Ударили по самому больному. В один из вечеров Настя встретила Бориса заплаканной.

– Я не могу поверить, что ты на такое способен, Борь. Скажи, что эти фото – монтаж.

Настя бросила в одуванчика стопку фотографий, на которых были запечатлены его игры с подругами. Борис только мельком посмотрел и с горечью произнёс:

– Не буду врать. Это – не фотомонтаж.

– Зачем тебе это? Как, скажи, можно было на такое решиться?

– У меня был полный провал в личной жизни.

– И что? – Настя развела руками. – Ты надевал женское платье, Борис. Я хочу развидеть это, но не могу. Жуть.

– Это всё в прошлом. С кем не бывает? У каждого есть поступки, которых он стыдится.

– У меня нет. Представь, я никогда не делала в жизни того, за что мне было бы стыдно. В сознательном возрасте, по крайней мере. Веришь?

– Зная тебя, верю. Но какое отношение это имеет к нам? – Борис подошёл к Насте совсем близко. – Ты очень мне нравишься. Я думаю, что влюблён в тебя. Я хороший человек, никому в жизни не пакостил. Все эти развлечения в прошлом. Неужели из-за этих фотографий, – Борис рассыпал их веером, – ты перестанешь чувствовать ко мне симпатию или уважение, возможно, любовь? Какие-то чувства ты же испытываешь ко мне?

– Прости, Борь. Сейчас только отвращение. Не понимаю, как можно было опуститься до такого?

– Ты слишком предвзята. Зачем ты просишь у меня прощение? Для чего? За что ты извиняешься? Я не понимаю.

Девушка молчала.

– Любовь даётся не всем и не каждому. Сейчас ты лишаешь нас шанса на что-то большее, особенное. Это не имеет никакого отношения к любви, к истинным чувствам,– одуванчик опять потряс фотографиями. – Я просто развлекался.

– Ничего не бывает – просто. Уходи, – Настя открыла входную дверь.

– Что, насовсем?

– Да.

– Это ошибка, – Борис посмотрел с надеждой в глаза Анастасии.

Она на все сто была уверена в своей правоте. Одуванчику хотелось закричать: «Я же помог тебе с жильём, с работой, выручил тебя в трудную минуту». Но он сдержался.

На улице мелкий снег с дождём неприятно раздражал лицо. Борис был в бешенстве. Он поехал к Ксении, будучи уверенный, что это она подбросила фото. Из-за непогоды движение было затруднено. Когда, наконец-то, он подошёл к дому рыжей стервы, то от усталости прислонился лбом к холодной стене. Тут его посетила странная мысль: «Что я могу ей предъявить? Мы все преследуем в жизни свои интересы. Человек так устроен – его желания на первом месте. Мне здесь нечего делать. Или есть?» Мужчина стоял в нерешительности несколько минут, потом развернулся и ушёл.

Дни тянулись медленно, минута за минутой. Насти не хватало. Борис скучал по её громкому заразительному смеху, правильным речам, ясному взгляду. Ему хотелось прикоснуться к ней, хоть одним пальчиком, почувствовать её запах. Но она молчала, он тоже не звонил.

Пришла весна. В конце апреля в Ботаническом саду зацвела сакура. Борис любовался бело-розовыми пушистыми облаками, вдыхая едва заметный аромат с грустными нотками. Он увидел свою любовь издалека. Она улыбалась и казалась счастливой. Под руку с молодым человеком, она гуляла по весеннему саду. Спутник наклонился и поцеловал её. Борису стало грустно и обидно. Так печально, как никогда в жизни. Он пошёл к выходу. Достав телефон, он разблокировал номер Ксении.

– Привет, в «Асмодей» ещё собираетесь?

– Конечно. Только тебя не хватает…

В пятницу, в ресторане, не было свободных мест. Пять женщин, как почти год назад, сидели за столом.

– А где Налимов? – спросил подошедший Борис.

– О, милый, как мы рады тебя видеть. Отлично выглядишь,– Наталья вскочила со стула и кинулась обнимать одуванчика.

– Роман где? Мне опять одному отдуваться? – Борис не унимался.

– Садись, – скомандовала Ксения. Ромашка – ещё тот жук. Переметнулся к соседям моим, телевизионщикам.