нам отрадой,

Легко прощается сейчас…

Угас костёр. И листья тлеют,

И дым струится по земле…

И сердце больше не умеет

Забыться в страсти и огне.

Не жаль ему своих желаний,

Своих надежд, своих молитв,

И даже грусть воспоминаний

Его нимало не томит, —

Ему теперь всего милее

Предзимья хрупкое тепло…

Так отчего же всё сильнее

И всё больней стучит оно?!..

25 сентября 1981 г.

3. «Что спросила, что ты напряжённо сказал…»

Что спросила,

Что ты напряжённо сказал —

Понимать ни к чему.

…Уплывает вокзал…

Вот и всё.

Только ветра разбойничий свист,

Только жёлто-зелёный узорчатый лист

Прилепился к стеклу рябоватым лицом,

Только дождь

В три ручья залился за окном.

17 августа 1979 г.

4. «Наши будни — увяданье…»

Наши будни — увяданье

Наших праздников…

 А впрочем —

Разве могут расстоянья

Отдалить от одиночеств?..

Усмехнусь в лицо разлуки,

Рассмеюсь вослед свиданью, —

Нет на свете слаще муки

Рокового ожиданья.

Лунный мрак… Резные тени…

Душный запах трав цветущих…

И бесчисленность ступеней —

К покаянию ведущих…

30 октября 1985 г.

5. «Ест и пьёт — не сыто и не пьяно…»

Ест и пьёт — не сыто и не пьяно…

Зрит и внемлет — глухо и незряче…

Хрусткий шум полынного бурьяна —

Всё заполнив — ничего не значит…

Меркнет день… Истаивает вечер…

Всё острей, всё чувственней прохлада

И луны взволнованные речи

Всё слышней над облетевшим садом…

И Любовь — Цветок Неопалимый —

Расцветает в сердце поневоле…

Жизнь души — в словах невыразима,

Но, как Слово, явственна до боли.

7 ноября 1988 г.

6. «В нашем райском саду одичавшая осень…»

В нашем райском саду одичавшая осень…

В нашем райском саду вороньё да быльё…

Даже то, что в слезах мы у Господа просим,

Разделяет судьба на «твоё» и «моё».

А всё то, что всегда нам по вере давалось —

Будь то вера моя или вера твоя, —

Что призвёздно взошло и глубинно срасталось —

Крестной мукой сбылось средь теснин бытия.

От моих облаков до твоих перекатов —

От пустыни моей до пустыни твоей, —

Зябко веется лист, да клонясь виновато,

Напрягаются стропы обнажённых ветвей.

И в священном саду — где пирует ненастье —

Нет ни трепетных роз, ни безумств соловья…

Да призреет Господь наше крестное счастье

Средь пространств и времён Своего Бытия!..

28 октября 1991 г.

7. «О, как я молилась! Как плакала я!..»

О, как я молилась! Как плакала я!..

Свеча трепетала, слезилась и меркла,

И раем небесным казалась земля

На узком изломе меж жизнью и смертью.

О чём я просила?.. Чего я ждала? —

Воды подколодной иль чёрствого хлеба?

И бились в окно ледяные крыла

Осенней невзгоды… И плакало небо…

Мне стало безбольно. Мне стало легко.

Невольной улыбкой душа воссияла! —

До самого света — строку за строкой —

Печальную книгу о счастье читала…

30 ноября 1979 г.

8. «…Обветшали земные одежды…»

…Обветшали земные одежды —

Осенилась Огненной Фатой, —

И открылись сумрачные вежды

В Незакатный — Вечно-Голубой.

Свете Тихий! Свете Издалёкий!

О, пролей ей в душу благодать!

Ведь не всё ж рябине одинокой

Сиротиной веки вековать.

Будет День — проЯвится Источье

И Издальний сбудется Родным, —

И прозрятся сумрачные очи

Незакатным — Вечно-Голубым…

14 октября 1992 г.

9. «В Том Мире нет меня… А в этом нет надежды…»

В Том Мире нет меня…

 А в этом — нет надежды

Хоть отчасти прознать про Замысл Бытия…

Изведав муку жить, мы ценим святость Прежде, —

Нам сладко воскрешать: «Я твой! — Твоя! Твоя!»

И горечь прошлых грёз — нам кажется случайной,

А будущий мираж пленяет и влечёт

Неузнанной — и всё ж до слёз знакомоё тайной,

Где каждый вздох души нам ведом наперёд.

…Разубран старый сад в венчальные одежды —

Всё тем же древним сном привержена Земля, —

Но если нет Любви — то, значит — нет надежды

Когда-нибудь постичь Загадку Бытия…

11 марта 1991 г.

«Дождём исхлёстанный рассвет…»

Дождём исхлёстанный рассвет,

Зеленоватый и болезненный…

И сонных листьев сонный бред…

И стон молящий: — Не исчезни!..

И боль — к оконному стеклу

И дальше, дальше — в дождь и слякоть…

И сердце, жаждущее плакать

Вослед ушедшему теплу…

28 июля 1978 г.

«…Ночная птица прокричала…»

…Ночная птица прокричала,

Взметнулась ветка ивняка,

В настил дощатого причала

Плеснула сонная река.

Качнулись звёзды и застыли

На чёрном зеркале воды…

В песке на отмели пустынной

Остались чёткие следы.

Их смоет ветреной волною —

В одно касанье, невзначай, —

И я теперь, увы, не скрою,

Что радость выцвела в печаль.

Дождусь скудельного рассвета

На милом сердцу берегу

И — хватит силы — от навета

Предавший день уберегу.

11 июня 1980 г.