Особое место на этой кухне убийц в продолжение нескольких тысяч лет занимали трупные яды — птомаины (от греч. ptoma — труп). Они представляют собой азотистые продукты распада тканей трупов, образовавшиеся под влиянием действия на них различных микроорганизмов. В XX в. было выяснено, что представление о птомаинах, как о действующих началах трупного яда, ошибочно, так как токсичность большинства из них невелика. Ядовитость же продуктов гниения белков обусловлена наличием в них, помимо птомаинов, сильных бактериальных токсинов. Наиболее опасными из птомаинов считаются кадаверин и путресцин; в месте введения оба соединения вызывают сильное воспаление и омертвение тканей.

Для получения трупных ядов отдельные органы животных оставляли гнить, после чего они приобретали ядовитые свойства. Приготовление птомаинов имело свою мистическую составляющую. Популярностью пользовались трупные яды, полученные из легкого лягушки, крови (особенно человеческой и бычьей) или частей ядовитой змеи. По мнению Р. Вильнева (1998), Чезаре Борджия (1474–1506) имел рецепт сложного яда средневековых отравителей, включающий птомаины и мышьяковистую кислоту. Борджия несколько «усовершенствовал» его приготовление. Он заменил легкое жабы на внутренности свиньи, перемешанные с мышьяковистой кислотой. Для получения трупного яда свинью подвешивали за задние ноги и забивали палками до смерти. Перегнившая масса в высушенном или жидком состоянии составляла основной элемент его смертоносной кантареллы. Отравителями очень ценился «трупный яд», получаемый из отравленных мышьяком животных.

Древние описания отравлений, даже тогда, когда в источниках указывается происхождение яда, содержат в себе немало клинических деталей, которые нельзя объяснить на основании современных представлений о клинике отравления этим же ядом.

Древнегреческий философ Сократ (469–399 до н. э.), обвиненный афинянами в безбожии и введении «новых демонов», должен был выпить чашу яда, полученного из растения Cicuta virosa. Платон (430–347 до н. э.) так описал последние мгновения из жизни своего учителя: «…сначала Сократ могходить, но потом, сказав, что ноги его отяжелели, он лег на спину — так приказал человек, давший ему яд. Палач внимательно осмотрел его руки и ноги, затем, сильно сжав ступню, спросил, чувствует ли он что-нибудь. Сократ ответил, что не чувствует. Потом палач стал сжимать его ноги, поднимаясь все выше, таким образом, показал нам, что тело остывает и деревенеет…Через некоторое время тело его содрогнулось в конвульсиях, палач полностью раскрыл его. Его взгляд был неподвижным. Увидев это, Критий закрыл Сократу рот и глаза» (Фе-дон, LXVи LXVT).

В современных описаниях случайных отравлений людей корнями этого же растения, первые симптомы проявляются рвотой, головокружением, галлюцинациями, сильными клоническими судорогами, затем наступает потеря сознания, остановка дыхания и смерть. Сократ же не испытывал никаких физических страданий, в клинике отравления отсутствовал и весьма характерный для Cicuta virosa судорожный синдром, что позволяет утверждать о наличии в данном ему яде еще каких-то сильно действующих наркотических веществ и миорелаксантов.

До сегодняшнего дня поддерживаются древние традиции использования дурмана в тайных культах и для совершения преступлений. В средневековой Европе так называемые ведьмы изготовляли свои «волшебные мази», добавляя в них сок и толченые части белладонны и дурмана. Втирая эти мази в свое тело, колдуньи подвергались наркотическому воздействию, во время действия которого некоторые из них ощущали чувство полета, а другие — любовного экстаза с самим Сатаной во время шабашей. Профессиональные отравители в Индии обычно используют семена дурмана Datura alba. Их всегда много в созревших плодах растения. Так как эти семена горькие, то их добавляют в острые блюда или блюда с богатым вкусом.

* * *

С глубокой древности у различных групп населения накапливались тайные знания в области токсикологии, передаваемые от поколения к поколению «посвященных», сегодня маскируемые обрядами нетрадиционной медицины, колдовства и магии. Колдунами, целителями и отравителями для убийства людей использовались (и используются) в разных сочетаниях следующие «природные средства»: ядовитые растения (дурман, белена, белладонна, мандрагора, болиголов, волчий корень или аконит, купальница, опиум, маковый сок, ядовитые грибы, наперстянка, безвременник, чемерица, ломонос, молочай, паслен, ветреница, рута); яды животного происхождения (выделения златки, порошок шпанской мушки, слизь старой жабы, трупные яды, слюна бешеной собаки; яды змей, кишечнополостных животных, саламандры, тритона, электрического ската) яды минерального происхождения (различные соединения мышьяка, ртути, таллия и их сочетания между собой и с органическими и биологическими ядами). Одновременно с накоплением знаний по токсическим свойствам различных веществ природного происхождения формировались традиции подбора композиций ядов, имеющих определенное предназначение (использование в военных целях, массовые убийства, ритуальная казнь, ликвидация под видом естественной смерти и др.)

Античные мифы. Появление миазматического учения. Колдуны, ведьмы, демоны и наказание Божье. Антисемитские предрассудки. Появление контагионистического учения. Локалисты. «Овеществленный» контагий.

Все бедствия, сопровождающиеся массовой гибелью людей, на уровне бытового сознания у самых разных народов с глубокой древности считались искусственными. «Мор», «язву» и «чуму» они считали либо карой, ниспосылаемой разгневанными богами за провинности правителей, народа и несоблюдение обрядов, либо проявлением действия злых сил, результатом колдовства или чьих-то волшебных чар.

Античные мифы. В античной мифологии способностью вызывать «чуму» обладают главные олимпийские боги. Как правило, их «биотеррористическая деятельность» ограничивалась отдельными местностями, видимо, бывшими в то время эндемичными по чуме. Например, в первой главе «Илиады» (XII–VII в. до н. э.) читаем о событиях, произошедших вблизи Трои[3] следующее: «Сын громовержца и Леты — Феб[4], царем прогневленный, язву на воинство злую навел…Пусть нам поведают, чем раздражен Аполлон небожитель? Он за обет несвершенный, за жертву стотельчую гневен? Или от агнцев и избранных коз благовонного тука требует бог, чтоб ахеян избавить от пагубной язвы?»

Суть дела состояла в том, что афинянин Агамемнон похитил дочь одного священника и не хотел ее возвращать отцу. Девушка пожаловалась одному из богов, Аполлону, и тот спустился с Олимпа и 9 дней метал в афинян зараженные чумой стрелы, пока те поняли, что от них требуется.

Богиня мудрости и справедливой войны, Афина, прибегала к «биотеррору» уже непосредственно в самой Греции. Когда ее жрица Ауга, дочь аркадского царя Алея, родила от Геракла сына Телефа, она была вынуждена спрятать ребенка в храме Афины из-за страха перед отцом, ожидавшего неприятности от рождения внука. Богиня, собственноручно содравшая во время войны с гигантами кожу с поверженного Палланта, а затем одевшая ее на себя (отсюда и ее прозвище — «Паллада»), разгневалась на Алея и без колебаний наказала всю Грецию чумой. Тогда царь, чтобы спасти страну от мора, велел выбросить младенца на дорогу, где его подобрала лань Артемиды.