В Институте Маркса — Энгельса — Ленина при ЦК ВКП(б) была вскрыта целая контрреволюционная группа, в составе которой арестованы ответственный секретарь журнала «Пролетарская революция» Л. И. Рыклин, два заместителя директора ИМЭЛ Е.И. Короткий и В.Г. Сорин и ряд других. И.Л. Татаров, бывший ответственный секретарь журнала «Историк-марксист», тоже был арестован и вместе со своим соратником Я.С. Цейтлиным сгинул в лагерях.

Секретарь парткома Института истории Комакадемии П.И. Анатольев вместе с женой О.И. Жемчужиной арестован как член контрреволюционной группы проф. В.И. Невского и расстрелян 19 июля 1937 г. Заместитель руководителя научно-исследовательской группы по истории пролетариата, заместитель редактора серии сборников «Литературное наследство» П.П. Парадизов расстрелян 20 июня 1937 г. в Бутырке. В.З. Зельцер, в. н. с. Института истории Комакадемии, руководитель издательства «История фабрик и заводов», расстрелян 8 октября 1937 г. в Магадане. А.Г. Пригожин, директор МИФЛИ, расстрелян 9 марта 1937 г. Э. Я. Газганов, одно время замредактора исторического отдела Большой советской энциклопедии, сначала понижен и переброшен на периферию — директором Смоленского пединститута, затем арестован и уже в лагере приговорен тройкой управления НКВД по Дальстрою; расстрелян 26 октября 1937 г. Г.С. Фридлянд, декан истфака МГУ, обвинен в попытке организовать убийство партийных и государственных деятелей СССР и расстрелян 8 марта 1937 г. Н.Н. Ванаг, руководитель авторского коллектива школьного учебника по истории СССР, после многомесячных допросов признался в намерении убить тов. Сталина на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) по вопросу преподавания истории в школах, расстрелян 8 марта 1937 г. С.А. Пионтковский, один из самых ортодоксальных марксистов, обвинен в контрреволюционной террористической деятельности и расстрелян в один день со своими оппонентами Ванагом и Фридляндом 8 марта 1937 г.

Директор ИКП истории Т.М. Дубыня обвинения в терроризме отрицал, но перед лицом неопровержимых улик был вынужден признать, что недостаточно бдительно относился к окружению врагов народа, распорядившись выплатить двухмесячное жалование семьям арестованных Ванага и Фридлянда. Расстрелян 21 июня 1937 г.

Замредактора журнала «Историк-марксист», завкафедрой истории СССР ИКП истории П.С. Дроздов был яростным критиком и завистником М.Н. Покровского — не зря ему выпала честь написать тот самый разоблачительный текст в «Правде». Вскоре он был обвинен в том же, что приписывал Покровскому, а именно в двурушничестве и троцкизме. Расстрелян 2 ноября 1937 г. А.И. Ломакин, завкафедрой истории партии Высшей школы профсоюзного движения, был обвинен в причастности к троцкистской террористической организации (дома у него нашли старые конспекты книг Троцкого); получил 10 лет заключения с конфискацией имущества и сгинул в лагерях. Д.Я. Кин, замдиректора Историко-партийного ИКП, еще в относительно свободные времена имел неосторожность в журнале «История ВКП(б)» упомянуть о колебаниях И.В. Сталина после Февральской революции 1917 г. Был обвинен в принадлежности к троцкистской террористической организации. Вины не признал, расстрелян 8 февраля 1938 г. П.О. Горин, президент Белорусской академии наук, позже член Комиссии ЦК ВКП(б) и СНК СССР по историческим учебникам, арестован по обвинению в шпионаже на польскую разведку и создании белорусской нацио-налистически-террористической организации. Расстрелян 25 апреля 1938 г.

31 марта 1937 г. директор Института истории АН СССР Н.М. Лукин на общем партийном собрании со сдержанной гордостью доложил, что его институт занял первое место в Академии наук по числу выявленных вредителей: только в одном Ленинградском отделении из 20 сотрудников выведены на чистую воду 14 врагов народа. Самого Н.М. Лукина арестовали через полтора года, он умер в заключении.

Понятно, все они были очень нехорошими людьми. Ведь каждому советскому человеку очевидно, что тов. Сталин был суров, но справедлив и хороших людей не трогал. С другой стороны, возникает методологический вопрос: как до нас, лично с тов. Сталиным незнакомых, дошли сведения о его суровости, но справедливости? Только через тех, кто выжил, — вероятно, потому, что были хорошими людьми. То есть вели себя правильно, в рамках очерченной Н. Бухариным стратегии свободно и непредвзято рисуя историю такой, какая она была нужна вождю (или, допустим, А.Г. Дугину). Сплоченный идеократией народ должен иметь в голове единственно верную историческую картину, которая, со всей несомненностью, доказывает мудрость и величие вождя.

С тех пор над одной шестой частью суши прошелестело без малого сто лет. Без заметных перемен в социокультурном субстрате. 29 августа 2016 г. известный кинорежиссер А. Кончаловский в «Новой газете» разъясняет: «Объективной истории не существует. Существует ряд фактов, которые так или иначе интерпретируются». Мысль, как мы видели, не сильно свежая. А для XXI века еще и не слишком глубокая. Спасибо, однако, что допускается объективное существование «ряда фактов». Потому что бывает значительно хуже. Министр культуры РФ г-н Мединский продвигается к агиографическим истокам глубже, полагая, что патриотический историк не только вправе, но даже обязан жертвовать неприятными фактами ради укрепления единства и политических позиций Родины. Совместного парада гитлеровских и советских войск в Бресте не было!

Увы, был. Объективная история все-таки существует. И врать по-прежнему нехорошо. Не только потому, что мама не велела, но и потому, что настоящая история все равно достается нам и нашим потомкам в материальное наследство. Прежде всего в виде созданных человеком за историческое время антропогенных ландшафтов. Они существуют вполне объективно и накладывают на деятельность последующих поколений реальные ограничения. К западу от Бреста это насыщенная, сложная и урбанизированная окружающая среда, стянутая плотной сетью транспортной инфраструктуры. А к востоку (чем дальше, тем больше) запустелая степь, военные городки, колхозная безнадежность и раздолбанные дороги. А что касается совместного парада, то материальной платой за него стали, в частности, небывалые демографические потери СССР во Второй мировой войне.

Хотя и здесь многое зависит от устройства оптики. Материальных различий тоже можно не замечать, подменяя их разговорами про духовные скрепы, гидростанции, домны, локомотивы и рисуя золотые луковки церквей, отраженные в вечерней воде. Но материя раньше или позже свое дело сделает. Человека можно вдохновлять газетой «Правда» (и приложенным к ней наганом), а корову нельзя. У нее с сознательностью плоховато. Ее, дуру бессознательную, надо кормить. Иначе не будет ни молока, ни мяса.

На вере, как показывает практика, можно ехать довольно долго и далеко. Но не до бесконечности. А главное, как со временем выясняется, слишком велик риск заехать не туда.

Клиника глазной хирургии

В 1929 г. СССР готовился отметить десятилетний юбилей Красной армии. И, что значительно важнее, пятидесятилетний юбилей И.В. Сталина. Крупному теоретику военного дела Климу Ворошилову поручена почетная обязанность написать статью «Сталин и Красная Армия». Он очень старается. И, видимо, от волнения позволяет себе недопустимый для марксиста-ленинца промах. «У И.В. Сталина, — пишет Ворошилов, — ошибок было меньше, чем у других». Надо же было ляпнуть такое! Слава богу, тов. Сталин при всей загруженности нашел время внимательно прочитать текст и спасти историю от искажений, а Ворошилова от позора. «Клим! Ошибок не было. Надо выбросить этот абзац», — отечески разъясняет он на полях рукописи[12].