О, папа. Дафна подавила улыбку и прижалась лбом к прохладной стене. Она была до глубины души благодарна отцу за то, что он не торопил ее с замужеством. Несмотря на все происки Пенелопы, он вовсе не настаивал, чтобы она вышла замуж за Альберта.

Мачеха почти что приняла предложение Альберта от ее имени, но, слава Богу, яростные протесты Дафны вывели отца из обычного полудремотного состояния, и он немедленно начал действовать. Он не смог не услышать мольбы дочери не отдавать ее испорченному ублюдку.

Лорд Джордж Старлинг отправился в клуб «Уайте», куда нередко сбегал из чистилища, именуемого домом, где живут одни только женщины, и решил познакомиться с лордом Альбертом Кэрью поближе.

Он вернулся довольно быстро с готовым вердиктом. Лорд Старлинг редко демонстрировал свою власть, но если до этого доходило, он оставался непоколебим, как Гибралтар.

— Нет, я не буду настаивать, чтобы моя дочь связала свою жизнь с этим пустоголовым негодяем. Извини, Пенелопа, он нам не подходит. Не для моей девочки.

Дафна порывисто обняла отца и от полноты чувств разрыдалась. А лорд Старлинг, высказавшись, снова погрузился в свои мечтания, куда никого не допускал.

Что касается Пенелопы, проигрыш лишь укрепил ее дух. Она заставила мужа каждый день расплачиваться за ее неудачу.

— Старайся не показывать детям, что ты отдаешь явное предпочтение одной из них. Мои дочери, может, и не такие красавицы, как твоя драгоценная дочурка, с которой ты так носишься, но они обязательно расцветут, когда придет время. Тебе повезло, что ты женился на мне раньше, чем успел окончательно испортить Дафну, — заявила она и, подумав, добавила: — Ты же потакаешь всем ее капризам. Это недопустимо!

Вовсе нет. Осторожно заглянув в приоткрытую дверь, она увидела мачеху, мерившую шагами комнату.

Пенелопа Хиггинс-Пекуорт-Старлинг была особой очень энергичной и могла делать много дел сразу.

Это была невысокая темноволосая женщина, недавно разменявшая пятый десяток, но тяжелая жизнь капитанской жены оставила отметины на ее лице — глубокие морщины и всегда недовольно поджатые губы — и характере, который стал безудержно боевым.

Дафна часто думала, что, наверное, частичка боевого духа капитана Пекуорта перешла к его вдове, потому что она заставляла всех домочадцев ходить по струнке, обожала командовать, а одно неверное слово могло разжечь войну.

Иногда Дафна жалела ее, поскольку не приходилось сомневаться, что Пенелопа так и не смогла почувствовать себя комфортно в своем новом статусе виконтессы. Некоторые члены высшего общества считали ее плебейкой, но низкое происхождение никогда ничего не значило для лорда Старлинга.

Эти двое не могли быть более разными. Папа, по мнению Дафны, всегда был добродушно-веселым и беззаботным, а Пенелопа постоянно пребывала в напряжении.

Английский джентльмен до кончиков ногтей был настолько уверен в своем положении в свете и значительном состоянии, что никогда не обращал внимания на богатство и титулы других людей или отсутствие таковых. Он принимал окружающих такими, как они есть, и приучил Дафну к тому же.

— Нет, Джордж, я никогда не пойму, почему ты не потребовал, чтобы она вышла замуж за лорда Альберта. Подумай только, как много он мог бы дать нашей семье. Да, он второй сын, но если его старший брат умрет, твоя дочь могла бы получить шанс стать герцогиней!

— Пенелопа, ради Бога! Что ты несешь? Юный Холифилд, может быть, не очень похож на герцога, но он жив и вполне здоров.

— Жив — да. Пока да. Но я бы не назвала его здоровым. Бедный, хрупкий, бледный, маленький мужчинка. Не сомневаюсь, что у него чахотка. Да и в любом случае лорд Кэрью станет лучшим герцогом, чем его худосочный братец. Но что толку теперь об этом говорить? Шанс безвозвратно упущен.

— Шанс, что моя дочь выиграет от смерти другого человека? — сухо спросил лорд Старлинг свою вторую жену. — Прекрати, Пенелопа, Дафна с самого начала видела, что представляет собой этот надутый фигляр. А теперь, когда лорд Альберт показал свое истинное лицо, распространяя о ней слухи, я могу только восхищаться ее мудростью.

— Кстати, о слухах. Джордж, надеюсь, ты не думаешь вызвать его? — с тревогой спросила Пенелопа.

Глаза Дафны расширились.

— Женщина, не говори глупостей! — отмахнулся лорд Старлинг. — Для этого я слишком стар. К тому же еще ни один Старлинг не участвовал в глупых дуэлях.

— Вот и хорошо. Я только надеюсь, что ты не пожалеешь о том, что позволил своей дочери выйти из-под контроля и делать все, что вздумается.

— О чем ты говоришь? Дафна никогда не делает то, что ей вздумается. Она леди до мозга костей.

— Что ты хочешь этим сказать? — взвизгнула Пенелопа. — Ты упрекаешь меня тем, что я никогда не посещала пансион для благородных девиц?

— Нет, ни в коем случае…

— То, что я не аристократка по рождению, как твоя первая жена, вовсе не значит, что я и мои девочки должны рассчитывать на меньшее.

— Дорогая, я ничего подобного не думал.

— Если, говоря «леди», ты имеешь в виду дорогостоящий образ жизни своей дочери, не могу с тобой не согласиться. Мы не можем позволить себе содержать ее, Джордж. Мы должны найти ей богатого мужа, который будет платить за все эти бальные и театральные платья, наряды для прогулок и пикников. А чего стоит одна только ее благотворительность! Она отдает половину наших денег бедным.

— Да ладно тебе, ты снова преувеличиваешь. И в конце концов, это всего лишь золото.

— Всего лишь золото?! — Пенелопа даже задохнулась от возмущения. — Ты никогда не знал бедности, Джордж. — Она всхлипнула. — А я знаю, что мы закончим свои дни в какой-нибудь ночлежке.

— Не надо, дорогая, у тебя нет повода расстраиваться. — Сквозь приоткрытую дверь Дафна видела, как ее седовласый отец подошел к супруге и обнял ее. — Я знаю, что тебе много пришлось пережить после смерти капитана Пекуорта, но все это давно позади. Поверь, и ты, и девочки в полной безопасности. Нет никаких оснований для беспокойства. Сейчас акции падают, но они потом всегда опять вырастают. Уверяю тебя, бедность нам не грозит.

— Да, я надеюсь, но мои нервы всего этого не выдерживают, понимаешь?

— Давай я прикажу кому-нибудь из слуг принести тебе чаю.

— Все они бесполезны! — злобно фыркнула Пенелопа. — Хорошо, пусть несут.

Сообразив, что отец вот-вот выйдет из спальни, Дафна на цыпочках перебежала в свою комнату, расположенную чуть дальше по коридору. Сбитая с толку услышанным, она затаилась, дожидаясь, пока он пройдет. Не хватало еще, чтобы ее уличили в подслушивании и подглядывании.

Потом она прислонилась к закрытой двери, не зная, что и думать. Почему Пенелопа утверждает, что у них не хватает средств?

Дафна знала, что отец потерял какие-то деньги при обвале на бирже, который застал Лондон врасплох. Это произошло после сражения при Ватерлоо. Но папа все время повторял, что все в порядке. Тогда почему же она чувствует себя виноватой?