Я же сказала, что нам не будет страшно, и что тут не далеко. Делать ему нечего, наверное.

Певица наконец допевает, а я, не смотря по сторонам, выхожу из зала. Возможно, не стоило так срываться с места, но мне срочно нужно выйти.

* * *

Поднимаюсь этажом выше и иду по длинном коридору в сторону туалета. Стены на этом этаже выкрашены в зеленый глубокий цвет, и вдоль всей стены портреты химиков: Менделеев, Зинин, Данилевский и мой любимый Ломоносов уже почти у самого туалета. Свет на этаже есть только в туалете, он как путеводная звезда ведет в единственный открытый можно сказать кабинет. Запираю кабинку для учителей, сажусь на унитаз и спрашиваю саму себя, что это было. Это ведь первый мой танец, что я чувствую, вспомнив о нем? А нравится ли мне Саша Канарейкин? Я не могу ответить точно. Он очень милый и наверно симпатичный, высокий и спортом кажется занимается. Но за время всего танца нигде ничего не екнуло, в конце концов, он меня никак не волнует.

Я отличница, и возможно выгодный друг. С таким я уже сталкивалась, так что наверно дело не в симпатии с его стороны. А я надумала себе невесть что.

Да, так и есть. Смешно от мысли, что я могла ему понравится.

Выдыхаю. Этот ребус кажется решен.

Выхожу из кабинки. И услышав приближающуюся шумную компанию просто не успеваю обратно спрятаться в кабинке. Разворачиваюсь к ним лицом и иду к мойке. Все, в юбках, с распущенными волосами и накрашенными губами. Рядом с ними я кажусь плоской доской в бабушкином платье, от этого хочется скорее покинуть это помещение. А еще я будто в парфюмерном магазине, каких только ароматов тут нет.

Господи, зачем же выливать на себя половину флакона.

— Расскажи-ка нам, как тебе удалось пригласить Сашку на танец? — задет вопрос Катя Иванова.

Она одна из самых популярных девочек в школе. Её тетя директор школы, надо ли говорить, что она отличница и красавица. А еще жутко высокомерна, и это не удивительно.

— Я не приглашала никого, — тихо отвечаю, добираясь до раковины чтобы ополоснуть руки, ладошки предательски вспотели.

— Как же, — говорит другая девочка, кажется, из параллели, — ты видела себя в зеркале? Замарашка.

Таким нельзя ничего отвечать, будет только хуже. Мне просто нужно уйти, а они пусть думают что хотят. Моей ошибкой было то, что я пошла одна и даже не сказала Лене куда иду. Вот ополоснут меня в унитазе, а она не найдет меня. Придется мокрой идти в зал, где я окончательно заработаю ужасную репутацию. Радует, что через три года все равно уезжать.

Ополаскиваю руки, трясу ладошками чтобы подсушить, полотенец нет так же, как и сушилки. Спину держу ровно и даже не думаю что-то отвечать. Мне кажется, от девчонок немного несет алкоголем?

— Дайте пройти, — говорю спокойно, показывая на дверь, которую они закрыли своими телами.

— Сначала скажи, что ты ему пообещала? — они так ехидно улыбаются, им очень нравится меня оскорблять, ровняя с землей.

— Я ничего ему не обещала, — отвечаю громче, смотря на Катю. Она у них точно главная.

Они мне не верят, и точно не спешат уступать дверь. О... Боже, неужели чтобы выйти от сюда мне придется с ними драться, это какой-то каменный век! И совершенно точно отхвачу от них, они точно сильнее меня.

От решительных действий нас отвлекает стук в дверь. Я пользуюсь замешательством девчонок и открыв дверь выбегаю из туалета. Конечно, врезаясь в стучащего.

— Да что же ты такая неуклюжая! — как-то обреченно говорит стена, в которую я врезалась, не забывая удерживать меня от падения.

Не сразу делаю шаг назад, отлипая от парня, который, кажется, меня спас от драки или унитаза. Поднимаю глаза и как ошпаренная отскакиваю, путаясь в ногах. Леша закатывает глаза и опять ловит меня. На этот раз просто стою, мне нужно обрести баланс и дружбу между головой и телом.

— Прости, — заикаясь сказала, поднимая глаза на него.

Не быстро отступила назад, плечи тут же обрели свободу.

— Леша привет, — почти хором сказали девчонки, вышедшие вслед за мной, — ты перепутал туалеты?

Изменения в девчонках колоссальные. Они не были со мной такими милашками минуту назад. Осталось выяснить от куда такая агрессия ко мне, и такая симпатия к нему? То, что я не вышла лицом, никак не должно влиять на мои взаимопонимания с одноклассниками. Парням проще, всегда и везде!

Он что-то буркнул в ответ, но я не расслышала. Взял мою ладошку повел по коридору.

— Ты очень глупа раз идешь в такие уединённые места одна, — делая большие шаги говорит кажется мне, — вы ж девочки никогда не ходите в туалет по одному. У вас же принято компаниями. Не знаю уж почему, помогаете вы там друг другу чем? Они могли тебе и врезать по разу, с тобой танцевал Канарейкин, ты их враг номер один.

Мне стало так обидно, я ведь не просила со мной танцевать! Я вообще пришла ради подруги, не нужны мне такие вот приключения. Злость, которой во мне никогда не бывает, сейчас распирала изнутри. Хочется на него наорать, высказать ему все. Но что? Он ведь спас меня и говорит вполне себе логические вещи.

Выдернув руку, я остановилась. Остановился и он.

— Будь готова к приключениям раз хочешь гулять с популярным парнем, — хмыкнул, оглядывая меня, — и одеваться стоило бы по привлекательнее.

— С чего ты взял что мне хочется с кем-то гулять? — удивляюсь, — я пришла просто посмотреть, как бывает на дискотеках! Я вообще стену подпирала! Не хотела ни с кем танцевать и уж тем более гулять с Канарейкиным. И платье мое нормальное, — буркнула оглядываясь.

Он сделал шаг, сократив расстояние, между нами. Зачем? Мне и так мало воздуха рядом с ним!

— Ну тогда не давай никому ложных надежд, — произнес, припечатывая к стене взглядом стальных глаз, — так, бесплатный совет тебе.

— Спасибо за совет, — откашлялась, прочистив горло, — но он не актуален. Я никому не давала никаких надежд. Зачем ты пришел в туалет, женский?

Он странно себя вел, и странно смотрел на меня. Мне был не по себе, что мы одни, в темном углу лестницы.

Это был не страх, но его голос, взгляд, волновали меня и мне