И ведь никто не посмеет возражать! Народу, смею предположить, без разницы, да еще на волне побед — ну а региональные элиты пока лишь в процессе зарождения. Кто тут против товарища Сталина — самоубийцы есть? Тем более что на территориях, какие еще под немцем, или только что освобождены, спорить за «теплое место» некому, по понятной причине.

Интересно, что про Украину, притом что восточные «русские» области отошли к России, а Крым и так числится за РСФСР, прямо заявлено как о будущих «Украинской АССР» и о «Западно-Украинской ССР»! То есть, надо полагать, граница будет проходить по линии тридцать девятого года? Еще любопытнее, что для Белоруссии такое не предусмотрено, там автономия вся. Учел, значит, Иосиф Виссарионович наши сведения о том, что не будет там ни серьезного сопротивления, ни раскола на «западных» и «советских». А вот господа бандеровцы хрен теперь будут вопить о «великой украинской нации». Где они, а где Киев! Отделяться ведь сами не захотят!

Отчего не захотят? А потому, что они не нация, а народность. Разница такая же, как, на бытовом уровне, между вашим сыном-подростком, который живет на вашей жилплощади, и вы его кормите и одеваете, и взрослым человеком, самостоятельно зарабатывающим на жизнь. То есть нация экономически самодостаточна или сама производит то, что ей нужно, или может купить на свой товарный продукт. А иначе никакой самодеятельности, простите, самостоятельности, с их стороны быть не может, как бы они ни пыжились, изображая из себя взрослых. И уж самое худшее, что они могут сделать (для себя), это продолжать тянуть из нас и искать против нас помощи за бугром. Потому что в этом случае мы сделаем им очень большое бо-бо, и будем полностью в своем праве! Поскольку не взрослые они еще, не своим домом живут, а нашим.

Юмор в том, что эта идея, про нации и народности, взрослых и детей, вождю пришла после прочтения одной из наших книг, названия не помню. Ну а про автономии — это уже он сам, из своего же опыта двадцать второго года, когда он спорил с Ильичом, организуя СССР. Ну и веселые же времена ждут Европу, когда мы туда войдем!

С вахты передают — из штаба флота просят прибыть. Вешаю «стечкин», охрана уже ждет у трапа — приказ о мерах безопасности никто не отменял, «во избежание вашего убийства или похищения агентами Германии или союзников». Причем во избежание ситуации «кто вызывал такси на Дубровку» (старший майор госбезопасности, тьфу, уже комиссар третьего ранга, Кириллов, наш куратор и ангел-хранитель от НКВД, этот фильм тоже смотрел, остался довольным), старшего охраны я непременно должен знать в лицо, и это при том, что на причале, как только мы к нему ошвартовались, своя охрана, которой все прибывшие обязаны документы предъявить. Даже самого комфлота так не охраняют, секретность, блин! И маскировку над нами уже установили, комплект образца двадцать первого века, но не «родной», оставшийся в Северодвинске, а сделанный уже здесь, по его образу и подобию, и не в единственном числе, не только мы пользуемся — но вот уверен, завтра уже весь Полярный будет знать, что «моржиха» пришла!

Из репродуктора на столбе над причалом разносится песня. И тоже ведь из наших, «новых»!

Всю, что есть на земле, красоту

Понимаем, и любим, и ценим.

Всю, что есть, а особенно ту Красоту,

Что живет в нашем крае весеннем.

Русская удаль, русский простор,

Русское чудо — русский узор,

Русская стройка, русская сталь,

Русская тройка, русская даль,

Русская снежность, русский полет,

Русская нежность, русский народ.

Наша солнечная сторона,

Принимай эту верность сыновью…

Хорошо, что твоя глубина,

Старина,

Так легко обручается с новью!

Эта синь, эта ширь, эта высь —

Голос мира, спокойный и веский,

В нем навек воедино слились,

Обнялись

Слово «русский» и слово «советский».

Как раз к ситуации — идеологическая обработка народа уже началась. Не великорусский шовинизм (с которым Сталин непримиримо боролся), а объединение окраин вокруг уже сплавившегося «советского» (не русского!), «имперского» ядра. Интересно, в этой истории будет ГДР или Германская ССР?

В кабинете командующего, кроме самого Арсения Григорьевича, были еще Зозуля и Вазгин, начальник флотской разведки.

— А, Михаил Петрович! Приветствуем победителя всего Кригсмарине!

Издеваются, что ли? Улыбаются все, но без издевки. С таким видом о награждении или повышении уместно сообщать. Или «Шархорст» сам вдруг утоп, а я не знаю?

— Серьезно, Михал Петрович. Прочтите вот здесь. А после вот это!

«Правда» сегодняшняя, и мелким шрифтом, после сообщений о наших победах — Черчилль в парламенте произнес речь, упомянув, кроме всего прочего, и о нашем деле: «Кригсмарине показало, что его еще рано списывать со счета», «дерзкие и успешные операции немецкого флота в русской и английской зоне», «конвой PQ-20 чудом избежал гибели, когда германская эскадра прошла всего в тридцати милях» (ну, положим, там не тридцать было, а побольше), «значительный риск отправки конвоев в Россию, жизни наших моряков подвергаются огромной опасности», и еще, и еще. Да, начинаю думать, что тогда британцы пытались утащить битый «Тирпиц» к себе исключительно затем, чтобы отремонтировать и вернуть фюреру, дальше пугалом служить! Нет, впрямую английский боров отказаться от конвоев к нам не требовал, все же не идиот он о таком заикаться сейчас, ведь там не только ленд-лиз был, но и закупленное нами за золото, а значит, принесшее наглосаксам хорошую прибыль. Но вот на мозги он капает, а это очень не есть хорошо, при первой же неудаче весы и качнуться могут.

— А теперь вот это, Михаил Петрович. Только не смейтесь, это серьезно.

Протоколы допроса. Те фрицы, которых мы сдали в разведотдел. Вот это удача — среди них командир Z-38 и еще двое офицеров! Читаю… Это что ж выходит, фрицы всего лишь от нас удирали?! Ужас, монстр, морской змей, вообще неизвестно что, но чего они до усрачки боятся, даже в тот район моря войти, где есть подозрение, что вот это там сейчас — и это все наш «Воронеж»?! Атомный подводный крейсер — это, конечно, сила, но чтобы вымести с морского театра весь вражеский флот?! Это ведь называется господство на море в чистом виде, когда мы можем там ходить куда захотим и делать что угодно, а враг и нос высунуть боится. Ведь теперь «Шарнхорст» можно выгнать в наше море лишь угрозой расстрела всей команды — и то под вопросом, в холодной морской воде помирать мучительнее, чем от пули.

— Так что, Михаил Петрович, боевую задачу вы выполнили отлично. Конвой прошел без малейших помех. От лица командования Северным флотом объявляю вам и экипажу К-25 благодарность.

— Служу Советскому Союзу! — отвечаю я по новому (или старому для меня) Уставу.

— Вот только с политической точки зрения «Шарнхорст» теперь желательно уничтожить. Это реально?

— Реально, — отвечаю, — если мне вернут назад хотя бы пару ракет и дадут целеуказание авиаразведкой. Нарвик, как база НАТО, вероятного противника в 2012 году, на наших электронных картах имеется. А у «Гранитов-И» есть режим, лететь до заданной точки, там включить самонаведение и искать цель в приблизительном районе. О радиопротиводействии тут и не слышали, ПВО можно вообще в расчет не брать — так что положу в цель с гарантией. Если даже и не утонет, то будет в состоянии, еще хуже чем «Гнейзенау», после попадания бомбы в артпогреб. Уж точно, до конца войны в строй не введут. Минус — что невосполнимый боеприпас расходуется.