– О-о-о, – простонала я от… Я попыталась свести ноги, но у меня ничего не получилось. Артур не собирался останавливаться. Я видела, я понимала. Боже, когда же наступит этот момент?..

– Тише, Эрика. Успокойся и делай только то, что я тебе говорю. Ты поняла?.. Держите ножки открытыми как можно дольше, иначе заставлю их раскрыться другим способом, – потребовал Артур. – А теперь, – продолжил он, – обними меня за шею и вставь свой язык в мой рот, как я делал это с тобой. Сделай так, как я говорю, малышка. У тебя получится. Я уверен.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Я должна была повиноваться. Я чувствовала, как он напрягался и все больше возбуждался от меня, когда делал это... чувствовала, как пальцы сильно сжимали мою обнаженную грудь. До тех пор, пока я не задыхалась от... Я старалась не извиваться, чтобы не причинять боль своей поротой попе.

– Теперь, – хрипло выдохнул Артур, – теперь я собираюсь войти в тебя, Эрика. Я собираюсь всунуть свой член в твою сладкую киску... Ты ведь так ее называешь? Скажи мне. Это приказ! Я приказываю тебе сказать мне, как ты называешь свое влажное розовое местечко. Ты должна ответить, если не хочешь, чтобы я учил тебя, как нужно вести себя с хозяином.

– Н-н-нет… Боже… А… А… Артур, – рыдала я.

– Называй меня Мастером, ты, глупая маленькая потаскушка. Зови меня Мастером, каждый раз, когда я буду ложиться с тобой в постель, Эрика.

Всякий раз, когда он будет ложиться в постель? О Боже, это значило, что он будет делать это со мной не один раз? Боже, прости за все. Прости меня. За слабость... Если бы мои родители не были такими жадными и несчастными людьми, то…

– Эрика. Ты напрашиваешься на наказание?

– Н-нет, мастер, – простонал я, чувствуя его… штуку… Она вжималась в меня снова и снова, Прикосновения Артура были нежными, но они заставляли напрягаться и сжиматься. Прямо там… во «влажном местечке». – Я… могла бы это назвать… моим… местечком... О, не делайте этого. Я буду хорошо и усердно работать! Я буду подчиняться вам во всем. Я буду проворной служанкой, только не делайте этого со мной... М-мастер... О, если бы вы только знали, как мне ужасно стыдно делать это с... с мужчиной...

– Не с обычным мужчиной, моя маленькая дурочка, а с хозяином, который имеет полное право на тебя. Моя Эрика, то, что сегодня произойдет между нами – это благодарность за тот урок, который я преподал тебе… Если ты не хочешь мне рассказать, как называешь очаровательное местечко, то я предпочитаю называть его киской, Эрика. Так что я собираюсь всунуть член в эту милую девственную киску прямо сейчас и хорошенько поиметь тебя. А если ты хочешь избежать еще одного сильного наказания сегодня вечером, ты поцелуешь меня. И будешь обнимать, пока я делаю это... Я расскажу, что хочу от тебя – не нужно расстраиваться из-за своего невежества. Я очень рад, что ты неопытна, Эрика. Мне нравится учить молодых дев, особенно тех, которым нужна хорошая порка. Думаю, благодаря ей ты быстро всему научишься.

Я не могла говорить. Мне было стыдно, страшно, но я обняла Артура, в первую очередь из-за ужаса. Я боялась, что Артур снова меня накажет. Сейчас он скользил руками по моим бедрам, пока не коснулся пальцем... моего места… Затем он стал щекотать местечко, в то время, как я задыхалась и стонала. Мои бедра дрожали, и мне захотелось свести ноги, но я знала, что не осмелюсь. Свободной рукой Артур продолжал сжимать и пощипывать грудь. Затем его рот нашел мой, и язык Артура глубоко вошел в меня... Я была слишком напуганной, и Артуру не понравилась моя скованность.

– Используй свой язык, Эрика, – мне пришлось повиноваться, но я не могла сосредоточиться на этом поцелуе. Все время я чувствовала, как его указательный палец растирает меня там. Он проводил по моим розовым лепесткам, задевал чувствительную вершинку, и я ощутила, как там стало покалывать и подрагивать… Это было не неприятно, но я не чувствовала ничего, кроме страха перед Артуром из-за его беспощадной решительности овладеть обнаженным беспомощным телом.

– Какая мягкая маленькая киска, – сказал Артур и снова впился в мои губы. Он целовал меня сильно, так, что я задыхалась. В это время руки Артура сжимали мою вздымающуюся грудь.  – Но она недостаточно мокрая для первого раза… Не бойся, Эрика. Я даже не ожидал, что ты захочешь меня в первый раз... На самом деле, если бы это случилось, то я бы опустил кнут на твою спину, чтобы наставить на верный путь грешную девушка. Но я обещаю, что позже ты научишься не только подчиняться, но и хотеть меня, упрямая девчонка.

Артур приложил указательный палец ко рту и увлажнил его собственной слюной, затем снова приложил его к... местечку... и начал быстрее тереть губы. На этот раз ощущение было более яркими. Я застонала и стала ерзать по постели, причиняя себе боль. Моя попка очень болела.

Я съежилась от нового ощущения. Моя плоть намокла и ощутимо покалывала... Я испытывала отвращение к себе. Мне было стыдно за себя, что я постанываю от непристойных ласк, от того, как Артур играет с моей голой плотью. Я пыталась взывать к его чести, умолять из приличия и милосердия отпустить меня... Но я знала, как бесполезны и опасны сейчас мои мольбы.

Мои руки лежали на его шее, глаза были закрыты, он полностью овладел моим ртом и душил меня влажным языком. Я лежала перед ним с раскрытыми ногами и дрожала, ожидая того, что Артур сделает со мной. Я молилась, чтобы это не было очень больно и не заняло слишком много времени. Но Артур не собирался делать это быстро. Он рассказывал мне, как прекрасно мое тело и какое удовольствие оно доставляет. Я умирала от стыда, мое лицо горело. Он сказал мне, что чувствует, как губы «киски» распухают и становятся «сочными».

Артур просил меня не пугаться. Он говорит, что это природа готовит меня к первой близости с мужчиной. Что, возможно, я даже получу удовольствие в первый раз, когда он войдет в меня.  Артур заставил меня называть его Мастером, он заставил меня сказать, что он может бить или иметь меня, когда захочет. Он целовал мои слезы, пробуя их на вкус и говоря мне, что теперь я буду его послушной девочкой. Артур продолжал водить пальцем по лепесткам, погружая его все глубже и глубже, пока я не вскрикнула и не напряглась. Приступ боли пронзил меня. Я не знала, нормально ли это, но мне было очень страшно.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​