Босх добавил, что позвонит Холлеру. Тот кивнул, и, распрощавшись, они выехали с автостоянки через разные ворота. Ожидая зеленый свет на перекрестке, Босх взглянул на Энтони Куинна. Тот стоял, разведя руки в стороны, словно хотел показать, что ничего на себе не прячет.

– Вот и я так же, – пробормотал Босх.

Проехав по Третьей улице, он свернул направо по Бродвею и, миновав административный центр, попал в Чайна-таун. Найдя парковку, он зашел в ресторан «Китайские друзья» и заказал ланч. Время было довольно раннее, зал был пуст. Босх прихватил с собой полученное от Холлера досье и сел за угловой столик спиной к стене, чтобы никто не мог подойти сзади и поинтересоваться, что это такое он читает. Не дай бог, это отобьет у человека всякий аппетит.

Он сделал заказ, не заглянув в меню, снял с папки резиновую ленту и раскрыл досье. Более двух десятков лет он готовил пакеты документов для адвокатов, которые защищали арестованных им преступников, и отлично представлял себе, как можно запутать факты и навести тень на ясный день, чтобы сбить защиту с толку. Он мог бы написать учебное пособие по искусству превращения подобных досье в источник головной боли для адвокатов. В число трюков, регулярно применявшихся ранее и им самим, входило составление таких фраз, понять которые не было никакой возможности, или изъятие картриджа с тонером из принтера, так что становилось крайне затруднительно прочитать едва видимый на бумаге текст.

И вот теперь, вооруженный этим знанием, он должен был оценить полученный от Холлера отчет о проведенном расследовании. Опыт подсказывал ему, что прежде всего надо разложить документы в правильном порядке, ибо зачастую составители тасовали их, как колоду карт, или вкладывали в папку несколько не совпадавших друг с другом списков документов – просто для того, чтобы досадить защитникам. Все страницы отчета нумеровались, и на каждой ставилась соответствующая дата, чтобы на судебном заседании адвокат и прокурор были уверены, что говорят об одном и том же документе. Босх же изменил последовательность страниц, сгруппировав бумаги в соответствии с собственной системой рассмотрения дела. Это не могло запутать Холлера в суде: если бы он захотел сослаться на тот или иной документ, ему надо было только назвать номер страницы.

Отчеты, составленные в департаменте шерифа, мало чем отличались от тех, что писал сам Босх в полицейском управлении, – разве что заголовками и номерами разделов. К тому моменту, когда ему подали свиную отбивную, Босх разложил бумаги в нужном ему порядке и поставил тарелку сбоку, чтобы не отвлекаться от работы во время еды.

На самом верху собранной им пачки лежал отчет о происшествии, который всегда идет первым после списка документов. В данном случае списка документов не было – еще один плевок в адрес защиты. Босх бегло просмотрел отчет, который вряд ли мог предложить что-либо ценное. В нем содержалось то, что бросалось в глаза при первом осмотре места преступления, и если даже все указывалось правильно, многое было упущено.

Отбивная была нарезана тонкими ломтями, поджарена вместе с рисом и хрустела наподобие чипсов, так что Босх и подхватывал ломти пальцами, как чипсы. Вытерев руки бумажной салфеткой, он быстро просмотрел несколько маловажных отчетов, пока не дошел до раздела «Хронологический журнал». Это была библия всякого, кто раскрывает убийства. Здесь описывались действия всех, занятых в расследовании, и излагалась их версия преступления. На основании этого раздела Босх мог либо убедиться в виновности Фостера, либо почуять, подобно Микки Холлеру, что дело нечисто.

Когда детективы работают парами, у них, как правило, постепенно складывается система разделения труда. Обычно лишь один из них составляет отчеты и следит за регулярным пополнением досье необходимыми документами. Этот порядок не соблюдается при заполнении хронологического журнала. Оба детектива записывают в компьютерном файле все, что они предпринимают по данному делу. Время от времени их записи распечатывают и подшивают в папку или, как в данном случае, помещают в пакет документов, предназначенных для защитников. Но наиболее полное представление о деле дает файл, который все время меняется за счет добавления свежей информации.

Хронологический журнал, лежавший перед Босхом, содержал сто двадцать девять страниц и был заполнен сотрудниками управления шерифа Ласло Корнеллом и Тарой Шмидт. Хотя за годы работы Босху приходилось не раз встречаться по делам службы с людьми шерифа, этих детективов он не знал. Это вызвало досаду, так как оценить досье было бы легче, имея представление о характере и деловых качествах людей, писавших документы. Конечно, многое можно понять, читая их отчеты о своих действиях и умозаключения, и тем не менее Босху не хватало заочного контакта с ними. Он мог позвонить знакомым сотрудникам убойного отдела в управлении шерифа и расспросить их о Корнелле и Шмидт, но боялся, что те сочтут, будто он копает под них как представитель враждебного лагеря. Слух о его предательстве не только распространится по всему управлению шерифа, но и в считаные часы, если не минуты, достигнет УПЛА. А к этому он был не готов. Пока еще не готов.

На первых семидесяти пяти страницах был описан ход расследования до того, как тест ДНК вывел полицейских на Да’Куана Фостера. Тем не менее Босх внимательно прочел все записи, поскольку они раскрывали, какой версии преступления придерживались детективы первоначально, и показывали, насколько тщательно и целеустремленно они работали. Подробно излагались все детали всесторонней проверки возможной связи убийства с мужем Лекси Паркс. У него было железное алиби: в то время, когда убили его жену, он преследовал и арестовал угонщика автомобиля. Однако детективы учитывали, что он мог спланировать убийство и заказать выполнение его другому лицу, и даже факт изнасилования и жестокое избиение жертвы не заставили полицейских полностью исключить такую возможность. Читая отчеты, Босх все больше проникался уважением к Корнеллу и Шмидт.

На ранних стадиях расследование шло по нескольким направлениям. Детективы допросили множество людей, живущих в районе Западного Голливуда и совершавших в прошлом половые преступления. Они изучили деятельность убитой и проверили, не было ли у нее личных врагов или тех, чьи интересы она ущемила.

Но все эти усилия ничего не дали. В жизни Лекси Паркс, как и ее мужа, не просматривалось сколько-нибудь серьезных конфликтов, отвергнутых влюбленных или внебрачных связей. В качестве ассистента сити-менеджера она вникала в административные и политические проблемы довольно глубоко, но последнего слова ей почти никогда не предоставляли. Она вынесла решения лишь по нескольким вопросам, касавшимся бизнеса и не вызывавшим разногласий. А после того как были получены результаты теста ДНК, все кандидатуры, хотя бы отчасти подходящие на роль убийцы, но не совпадавшие с ним по ДНК, сразу отметались.

Психологический профиль преступника, составленный отделом поведенческого анализа управления шерифа на основании изучения места преступления, побудил детективов искать мотивы убийства вне личной жизни и профессиональной деятельности Паркс. Бихевиористы из отдела поведенческого анализа заключили, что преступник был психопатом, пытавшимся с помощью убийства решить свои личностные проблемы.