Варей меня остановили и не дали мне убить Розена ночью, - радостно говорит Дан, когда мы выходим во внутренний двор. Тут людно, но не слишком: в основном стихийники и нестихийные бойцы. - Вечно вы, Вересковы, включаете гуманизм, когда он вообще, к лешему, не нужен.

- Мы думали, ты сдаваться идешь, - ошарашенно говорю я, - мы поэтому...

- Да разве одно другому помеха, - улыбается он, и я понимаю, что он меня дразнит. Только мне почему-то не смешно. Видимо, это какие-то его шутки для внутреннего использования. Дан, кажется, понимает, что мне немножко не до шуток, и меняет тон. - Ладно, к делу. Мы тут кое-как договорились. Сейчас мы откроем ворота...

- Что?!

- Ворота. Откроем. Верь мне, так надо. Веришь?

- Нет! Ты рехнулся, что ли?!

- Не веришь. Но сделаешь. И все сделают, как миленькие.

Здесь и сейчас нет магии. Быть не может здесь никакой магии, здесь ведь антимагический камень активировали всего пять минут назад! Но я чувствую себя так, будто на меня давит менталист, крайне заинтересованный в результате. Он хочет, чтобы я послушалась, и я... слушаюсь? А может быть, все-таки смогу возразить?

- Но слушай, камень будет действовать не дольше часа. Может быть, за час они просто ничего не успеют сделать. Мы отсидимся, отдохнем, а потом с новыми силами... - я делаю последнюю попытку что-то изменить.

- Сейчас мы откроем ворота, - терпеливо повторяет Дан, и я сдаюсь. Нет у меня сил ему сопротивляться! Как он это делает, вообще? - И выйдем на переговоры.

- Ты нас всех убьешь! - говорю я, но скорее по обязанности. Я считаю, что должна это сказать, хотя знаю, все будет как он хочет. Мы откроем ворота, выйдем на переговоры. Князев так говорит, кому и знать, если не ему. Я должна его слушаться. Должна. Почему я должна его слушаться?!

- Это они нас всех убьют. Щиты бы защитили от взрыва, но их нет и целый час не будет. Таран-то ладно, но нам скоро стену подорвут, надо что-то делать. Сейчас. Мы откроем ворота. И выйдем. Как парламентеры. Перед выходом я порежу руку, и каждый из вас примет по капле моей крови. Ты, Тата, Алекс, Зарем, Яр, Иван. Вместе со мной получается семь человек, нормальный переговорный отряд.

Тата, Алекс и остальной «переговорный отряд» стоит рядом и согласно кивает.

- Крови?! - боги, что за бред он несет? Вернее, совсем не бред! Но зачем ему здесь и сейчас создавать с нами кровную связь? - Ладно, допустим. И что потом?

- Потом мы захватим Розена, а если не получится, то убьем.

И ни у кого по-прежнему никаких возражений?!

- Как, Дан? Как мы это сделаем?

- С помощью магии. А магию вы получите из моей крови. Глена, может быть, перестанешь уже делать вид, что ничего не понимаешь? Ты же чувствуешь ментальное давление. И кстати, кто поставил тебе такую хорошую защиту, что даже в условиях магического дефицита работает?

7. Когда всё началось

Примерно неделю все шло по-старому: Джанна продолжала выглядеть как наспех поднятый свежий покойник, иногда переходя в стадию покойника несвежего. Дан по-прежнему старательно ее опекал, пока в один прекрасный (действительно прекрасный!) вечер не явился на ужин один. В смысле, без Джанны. От ехидных подначек Вари отмахнулся, сказал что-то невнятное, вроде «не сошлись характерами», и больше ее за стол не приглашал. Я была просто счастлива. А сама Джанна, с тех пор, кажется, вообще в обеденном зале стала появляться через раз — я иногда машинально искала ее взглядом и находила далеко не всегда.

Я думала, на этом история закончится. Но оказалось, что это для Дана она закончилась, а для меня — нет. Чем дольше я не видела Джанну, тем больше беспокоилась, сама того не желая. Этот ее траур, тени под ее глазами, этот изможденный вид... было понятно, что у нее проблемы, такие серьезные проблемы, что она не справляется.

Мне все чаще было тревожно, хотелось найти ее, поговорить минутку — просто чтобы удостовериться, что ей не стало хуже. Я не понимала, как Дан, который столько сил потратил на то, чтобы поладить с Джанной, мог просто взять и бросить ее в непонятных, но явно существующих неприятностях. Неужели просто надоело возиться? А что, так может быть? И что, вот это тоже — любовь и симпатия? Настоящие, просто недостаточно сильные? Интересно, что Джанна теперь думает об этом?

В конце концов я решила все-таки проверить, как она там. Глупо как-то столько времени изводиться из-за малознакомой девицы. Проще сразу все выяснить и выкинуть ее из головы. Отчаявшись перехватить Джанну в обеденном зале, я узнала у Дана ее расписание (он удивился, я наврала что-то про обещанную консультацию) и пришла к аудитории к концу лекции. Думала, даже подходить к ней не буду, просто посмотрю, удостоверюсь, что все нормально, и пойду своей дорогой.

Но когда она вышла, я поняла, что никуда не уйду, потому что никакой нормальности там даже близко не было. Я думала, что она раньше плохо выглядела? Так это она еще выглядела хорошо! Синяки под ее глазами теперь стали почти не видны, потому что ее лицо вообще было бледное аж почти до зелени. Глаза красные, раздраженные, то ли плакала, то ли просто не спала много ночей подряд. Взгляд отсутствующий, куда-то внутрь себя. Я пронаблюдала, как она перемещалась — явно машинально — со всей зельеварской толпой (похоже, лекция была для всех курсов разом), слегка касаясь рукой стены, что означало (и