наследие. Но, если потребуется, я вас рассею. Понятно?

Джодах взглянул на столешницу. – Понятно. – У него во рту ощущался вкус старой меди.

– Хорошо, – сказал Лим-Дул. – Потому что вы нужны мне, чтобы управлять этой толпой мудрецов и ученых. А вы сможете это сделать, поскольку в этом вы специалист.

Против воли Джодах поднял глаза, и Лим-Дул неприятно усмехнулся.

– Да, это так. Помните, когда я сказал, что вызов воина или ученого просто вызывает идеальную копию этого воина или ученого, оставляя остальное на волю случая, и вселенная заполняет все, что не является необходимым?

Джодах кивнул, но Лим-Дул ждал словесного ответа. Наконец Джодах вымолвил: – Да. Я помню.

– Смотрите. – Лим-Дул махнул рукой, и воздух начал уплотняться на том месте, где исчез седой ученый. Он собрался воедино и превратился в человеческий облик.

Сначала Джодах подумал, что Лим-Дул возвращает к существованию седого ученого, но вместо этого в тумане образовалась тонкая женская фигура. У нее была смуглая кожа, кошачьи глаза и настолько темные волосы, что они казались синими. Она носила золотое ожерелье.

Женщина поклонилась Лим-Дулу. – Вы звали меня? – спросила она мелодичным голосом. Джодаха она проигнорировала.

– Отправляйся с хранителем в подвал и приступай к работе. Начни с того места, где закончил твой предшественник.

– Конечно, – сказала она.

– Подожди, – сказал Джодах, и женщина слегка повернулась в его сторону. Она смотрела на него совершенно без интереса. Джодах взглянул на нее и задал вопрос: – Как тебя зовут?

Она, не моргнув, ответила: – Эта информация относится к делу?

Джодах поразмышлял секунду и сказал: – В общем-то, полагаю, что нет.

– Ты можешь идти, – сказал Лим-Дул.

Она поклонилась и последовала за хранителем из комнаты.

Лим-Дул повернулся к Джодаху. – Насколько это имеет отношение к магии, между ученым, который появился, и ученым, который исчез, разницы нет. Оба – обман, снаряженный достаточной частью своих первоначальных характеров, чтобы выполнять свои задания. Но вы, Джодах, – особый случай.

Лим-Дул раскинул перед ним руки. – Некоторые личности настолько могущественны во время жизни, что остаются такими же и после смерти. Не в виде призраков, обратите внимание, а в виде историй. Легенд прошлого. И если достаточное количество этих историй оказывается верным и убедительным, то заклинатель может вызвать наиболее точную копию этой личности. В то время как ученые являются лишь тенью своей «учености», эти личности оказываются тенями своих первоначальных образов. Такие личности, как вы.

Джодах бросил взгляд на некроманта, и тот сурово кивнул.

– Вот почему вы помните свое имя, – продолжал Лим-Дул. – Подлинный Джодах был могущественным магом, прославленным ученым, легендой среди своих собратьев магов. Он сыграл важную роль в систематизации пяти цветов, как и в заклинаниях вызова, которые и привели вас сюда. Все же, вы лишь копия, и поэтому помните не все. Я лишь надеюсь, что того, что вы помните, окажется достаточно.

Джодах поднял обе руки к вискам. Этого было для него слишком много. – Чего вы хотите? – наконец спросил он, его голос поднялся почти до крика.

– Я хочу, чтобы вы поняли, – сказал Лим-Дул умоляющим тоном. – Я хочу, чтобы вы осознали, что вы – особенный, и я не переживу, если мне придется рассеять вас и начать заново. Но я поступлю так, если вы не оправдаете моих ожиданий. А если вы убежите и переживете холод, – он махнул в сторону окон за витражными ставнями, – тогда то, что я просто забуду поддерживать в вас жизнь, станет лишь вопросом времени. Тогда вы просто исчезнете, как ваш стул в тот момент, когда вы утратили концентрацию. Вы поняли?

Джодах нахмурил лоб. – Понимаю. Я живу благодаря вашим причудам. Я сделанный из магии призрак, копия из прошлого. Теперь, пока я полностью не утратил свой разум, чего же вы хотите?

Лим-Дул откинулся на стуле и улыбнулся. – Я хочу узнать о существующих мирах. Как они взаимодействуют между собой. Меня, в частности, интересует бродячий мир, блуждающий среди остальных. А если после всего этого у вас останется время, – улыбка на его лице стала глубже, – я хочу, чтобы вы сказали мне, как убить мироходца.

Глава 3

Видимость жизни

Братья Урза и Мишра отбрасывали длинные тени. Мы во многом до сих пор живем в их тени.

Их война переделала мир и втянула Терисиар в целую эпоху, которая достигла своего апогея во время Ледникового Периода. Когда в своей последней битве они разрушили Аргот, то окутали мир облаками. Они вызвали лед. Они сбросили мир с орбиты. Они откололи нашу вселенную от бóльшей вселенной.

Их судьбы и наказания за это деяние сильно отличаются в зависимости от того, кто рассказывает легенду. Один брат или оба погибли от взрыва, положившего конец войне. Один или оба были захвачены фирексийцами, машинами-демонами из другого измерения, и пленены в центре их сложного ада, являвшегося их домом. Один или оба вышли за пределы и стали мироходцами, богоподобными фигурами, которые по своей прихоти могут перемещаться между мирами, и столь же возвышаются над смертными, насколько те возвышаются над животными.

Тем не менее, Урза и Мишра, если и были мироходцами, были не единственными подобными силами, ступавшими по замерзающей земле Терисиара. За тысячелетие, приведшее к Ледниковому Периоду, возникло множество подобных сил. Жестокий Твеш Сат и безжалостная Фрейалис, Безумный Лешрак и непостижимая Марит Лейдж. Они были мироходцами и правили, словно капризные боги, до окончания Ледникового Периода и излечения Осколка. Эпоха Льда было их временем, и лишь храбрейшие из безрассудных переходили им дорогу.

Эти великие мироходцы в Ледниковый Период отбрасывали более глубокие тени, чем Братья. Все дело было в том, что Братья ушли, а эти мироходцы процветали, плели интриги и сражались на Терисиаре.

Аркол, ученый из Аргива

В итоге, подумал Джодах, а какой у него, собственно, был выбор? Позже он скажет себе, что согласился не просто для того, чтобы спастись, но и чтобы найти выход из этого положения. Что согласился, дабы не дать Лим-Дулу возможность снова и снова вызывать его. И, больше всего, сказал он себе, он согласился, чтобы освободиться от покровительственного отношения некроманта. Лим-Дул казался чрезвычайно заинтересованным в том, чтобы Джодах понял каждый шаг, предполагая, что Джодах ничего не знал и остро нуждался в лекции.

Джодах ненавидел лекции даже в те времена, когда