Айв, как Кук и Лорин, уверен в том, что после операции в 2004 году Стив вернулся к работе гораздо более сконцентрированный, чем раньше. «Я помню ранние прогулки с ним и разговоры со слезами на глазах о том, доживет ли он до окончания Ридом старшей школы, — говорит Айв. — Потом эти ежедневные вопросы “Что они сказали? Что показали анализы?”» Но Айв считает, что причиной такой неистовой концентрации Джобса на работе в конце его жизни была не болезнь. «Помимо болезни, существовали и другие причины, которые заставляли его уделять повышенное внимание работе, — продолжает Джони. — Например, обеспечение такого большого количества продаж впервые в истории компании. Я говорю о продажах десятков и сотен миллионов экземпляров одного и того же продукта. Это было огромное изменение для Apple.

Однажды мы заговорили о том, как измерить успех. Мы оба согласились, что стоимость одной акции точно не является здесь мерилом. Тогда, может быть, количество проданных компьютеров? Нет, потому что в этом случае нужно будет признать, что Windows более успешна. Оказалось, что ближе всего к истине ощущение гордости за то, что мы вместе сконструировали и построили. Испытывали ли мы гордость от этого?

Конечно! Мы гордились количеством продаж, потому что в нем отражались результаты нашей работы. Я думаю, что Стив испытывал еще и чувство личной удовлетворенности. Это было важно. Это не какая-нибудь мелкая удовлетворенность с оттенком злорадства типа: «И все-таки я оказался прав!» или «Ведь я вам говорил!» Это была такая удовлетворенность, которая укрепляет веру в себя. Если дать людям выбор, они разберутся в качестве продукции лучше, чем мы думаем. Это было очень важно для всех нас, потому что давало ощущение причастности ко всему миру и человечеству. Это совсем не похоже на то, когда ты делаешь узко специализированный продукт для одной небольшой ниши рынка».

«Многие вещи перекрывали друг друга и совпадали, что заставляло Стива еще больше уходить в работу, — продолжает Айв. — Одним из таких факторов, безусловно, была его болезнь. Но имелся и еще один — та беспрецедентная динамика, которую набрал наш бизнес и которой мы раньше никогда не знали. Ощущение этой динамики было для Стива так же важно, как и осознание своей болезни. Эти два фактора подвигали его на творческий порыв и стремление к успеху. Он все еще наслаждался своей работой».

К моменту, когда они оба взялись за iPhone, Джобс сблизился с Джони теснее, чем с кем-либо из работавших с ним до сих пор людей. «Психологический контакт между нами стал таким прочным, — говорит Айв, — что мы понимали друг друга с полуслова и уже не искали точных формулировок: почему вот эта идея просто хорошая, а вот та — ценная. И мы были достаточно честны друг с другом, для того чтобы иногда сказать и что-то типа: “Не-а, это ужасная идея”, не беспокоясь за наши чувства».

Неудивительно, что некоторые представители руководства Apple считали, что Айв имеет неограниченное влияние на Стива. За годы, прошедшие после смерти Джобса, множились анонимные истории о том, что именно Джони решал, кого уволить, а кого продвинуть по служебной лестнице, как некий Свенгали[47] рядом с боссом. Но все обстояло гораздо проще. Стив безжалостно определял приоритеты практически во всех сферах своей жизни. Время, проводимое с Айвом, дружба с ним и обсуждение различных деловых вопросов были важны для Джобса, даже если при этом приходилось жертвовать отношениями с другими людьми. Отношения с Джони стали для Стива такими же безбрежными, как и его собственные амбиции.

«Основа нашего сотрудничества выходила далеко за пределы традиционных взглядов на дизайн, — говорит Айв. — Мы на интуитивном уровне одинаково воспринимали вещи, существовавшие вокруг нас, и людей, и какие-то организационные структуры. Красота может быть концептуальной, она может являться символом и свидетельством того прогресса, которого добилось человечество за последние пятнадцать лет. В этом смысле красота сама знаменует собой прогресс, проявляясь даже в таких простых вещах, как головка шурупа. Мы ладили со Стивом потому, что думали одинаково.

Если бы я помогал ему только с обдумыванием формы и дизайна наших изделий, мы бы не проводили вместе столько времени. Для CEO компании такого уровня не имеет никакого смысла проводить почти каждый обед и долгие часы после обеда с простым дизайнером.

Если говорить честно, то самые прекрасные и глубокие воспоминания я храню о наших беседах на абстрактные темы. Мы говорили с ним о дизайне в философском смысле. Я чувствовал бы себя неловко, если бы заговорил философскими терминами с нашими инженерами. Они блистательно креативны, но в этом они бы меня не поддержали. Когда мы заговаривали так со Стивом при посторонних, я видел в их глазах недоумение: “Опять они за свое…”

А иногда мы говорили об очень конкретных вещах. Я мог сказать ему: “Посмотри, у нас есть прототип отличной подставки для iPhone”. Тут он снимал очки, потому что вблизи в них не видел, и с явным удовольствием все рассматривал. Даже те знаменитые винтики».

Эти винтики имели специальную плоскую головку и не подлежали несанкционированному вскрытию. Когда iPhone был представлен публике в 2007 году, он выглядел больше как ювелирное изделие, нежели как гаджет. Даже сегодня он остается, возможно, самым выдающимся материальным свидетельством замечательной творческой дружбы между Стивом и Джони.

Конечно, iPhone стал результатом труда тысяч людей, от Тони Фаделла и Грега Кристи до рабочих фабрики Foxconn в Китае. Невозможно перечислить все изобретения и технологические новинки, которые сопровождали его создание. Но этот шедевр не мог бы появиться не только в реальности, но и даже в воображении, не работай две эти родственные души — Стив и Джони — в столь тесном содружестве.

* * *

Премьера смартфона iPhone состоялась на выставке-конференции MacWorld в январе 2007 года. Она проходила в Москон-центре в Сан-Франциско. Это было весьма рискованное мероприятие, почти как акробатический номер под куполом цирка. Устройство еще не было вполне готово. Имелись проблемы с программным обеспечением. Отмечались неполадки в аппаратной части. Отдельные компоненты устройства прошли необходимое тестирование, но сам телефон еще не был по-настоящему испытан «в поле», когда сотрудники используют устройства так, как их будут использовать потребители, то есть гоняя все функции подряд без разбора: от телефона и музыкального плеера до карманного компьютера. Все делалось быстро и без церемоний.

Джобс не любил «предварительных» премьер своей продукции (за исключением новых версий главных операционных систем). Всегда оставалась вероятность того, что в процессе демонстрации софт, или экран, или что-то еще даст сбой. Кроме того, Стив воздерживался от слишком раннего раскрытия своих карт в условиях острой конкуренции. Но в случае со смартфоном iPhone у него были три важные причины для предварительного объявления о выпуске нового продукта. Во-первых, он должен был что-то показать AT&T. В течение последних лет компания ничего не видела от Apple. Никаких моделей, никаких прототипов. А по условиям соглашения AT&T могла разорвать контракт в том случае, если Apple не выдерживал определенных временных параметров разработки нового телефона. Конечно, такое было весьма маловероятно, но Стив не мог допустить ни малейшей доли вероятности такого исхода. Во-вторых, как отмечал Ли Клоу, Стив в душе все-таки оставался мистификатором в стиле П. Т. Барнума. Ему нравился элемент неожиданности в своих представлениях продукции Apple. Хотя во всем, что касается нового мобильного телефона, его компания в течение последних трех лет хранила полную невозмутимость, достойную хорошего игрока в покер, Джобс не был уверен в том, что это может безнаказанно продолжаться еще хотя бы несколько месяцев. Смартфон должен пройти жесткие испытания в руках сотрудников компании в реальных условиях, и рано или поздно его заметят. Стив предпочитал держать руку на пульсе ситуации. В конечном счете ежегодная конференция MacWorld представляла собой лучшую площадку для презентации смартфона. Мало того что эта площадка принадлежала Джобсу, своей презентацией он определял бы все то, что могло прозвучать на Международной выставке потребительской электроники в Лас-Вегасе. Он хотел украсть у организаторов газетные заголовки.