Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оргрейн был королевским лекарем и, по совместительству, почетным советником ее отца. Несмотря на свой весьма почтенный возраст, его взгляд был полон ясности, а его осанке и движениям позавидовали бы многие солдаты. Для Тирэн он был раньше кем-то вроде доброго дедушки, который (в отличие от отца или матери) всегда готов выслушать ее и даже дать совет-другой. Правда, сейчас во взгляде Оргрейна Тирэн видела лишь испуг.
— Напрасно вы вернулись сюда, принцесса, — негромко произнес старик, поравнявшись с ней и гвардейцами.
Она вздрогнула, как от укуса. Сердце застучало в груди в ритме быстрого, тревожного марша.
— О чем это вы, Оргрейн? — тихо, почти шепотом спросила она.
Тот взглянул наверх. Судя по звукам, к ним стремительно спускался отряд стражников.
— Многое изменилось, пока вас с отцом не было.
— Я понимаю, ведь…
— Боюсь, что нет.
— Так объясните, — потребовала она, почти сорвавшись на крик.
— Для этого слишком мало времени. Все, что я могу — это вернуть вам долг.
— Долг? — переспросила Тирэн. — Разве вы мне что-то должны?
С дюжину вооруженных стражников во главе со стоявшим у ворот вынырнули с ближайшего лестничного пролета и приблизились к Тирэн и ее сопровождающим. Их мечи были либо обнажены, либо наполовину вытянуты из ножен.
— Не я. — Оргрейн заговорил тихо и быстро. — Но тот, кому вы помогли одиннадцать лет назад. Он помнит о вас. И попросил меня проследить, чтобы…
— Эй, старик! — крикнул караульный, приблизившись к ним почти вплотную. — Хватит болтовни. Мы сами доведем ее до тронного зала. Ступай прочь.
Лоб Тирэн прорезали морщинки непонимания. Одиннадцать лет назад? Долг? О чем он вообще… Тирэн вздрогнула, когда до нее дошло. Тот день… Она вспомнила. Утопающий в дыму курильниц зал. Менестрель, певший о древнем Таоле… Внезапно начавшийся хаос… Тот разговор на верхней галерее, в ходе которого она поведала таинственному незнакомцу о тайном хранилище отца, где тот прятал самые ценные вещи. По прошествии времени Тирэн не очень любила вспоминать тот день: ей казалось, что, несмотря на воистину благие намерения, она предала отца. Позволила какому-то незнакомцу проникнуть в отцовский тайник и стащить реликвию, что их род оберегал веками.
— Возьмите это. — Тирэн почувствовала, как Оргрейн что-то сует ей в левую ладонь. Какой-то… камушек? — Разбейте его о пол, когда поймете, что иного выхода нет.
Тирэн взяла камушек и, кивнув, сжала ладонь в кулак.
— Эй ты. — Стражник грубо схватил лекаря за ворот мантии и потащил прочь, вниз по лестницу, не дав тому договорить. — Я же четко и ясно сказал тебе заткнуться. Или думаешь, ты у нас особенный?
В окружении отряда стражников Тирэн продолжила путь. В ее голове бурлил поток мыслей: от попыток сложить тот эпизод одиннадцатилетней давности с сегодняшним днем до размышлений о том, почему в замке так все изменилось. Что случилось с Кильвином, что он затеял такие перемены? Ее старший брат никогда не отличался ни подозрительностью, ни враждебностью, совсем наоборот. Неужели новости о смерти отца настолько его поменяли? Или же дело в советниках, что пытались помыкать им, как марионеткой? Если так, то она поможет ему вырваться из их хватки.
Наконец, их привели к тронному залу. Двое стражников распахнули громоздкие семицветные створки, открыв Тирэн вид на до боли знакомый зал. Здесь она провела несчетное количество времени. Даже та странная встреча с менестрелем произошла именно здесь. По сути, с того самого дня в этом зале ничего и не изменилось: разве что стол то появлялся в центре зала, то исчезал согласно необходимости.
Сейчас стола не было. Вместо него к трону, вдоль колонн, подпирающих галереи, вела широкая зеленая ковровая дорожка. Шагая вперед, Тирэн прошлась по ней взглядом. Вот дорожка поднимается, в дюжине шагов впереди, к тронному возвышению, полному облаченных в сверкающие латы гвардейцев. Вот и сам трон, на котором сидит…
Ноги Тирэн едва не подкосились, когда она поняла, что на троне сидит не Кильвин.
— Герцогиня Вал Меендор, — прошипела Тирэн, стиснув кулаки так, что костяшки побелели.
— С твоего позволения, — отозвалась та, вальяжно закинув ногу на ногу, — королева Вал Меендор.
Тирэн пробормотала под нос проклятье. Внешне герцогиня никогда не выглядела как та, кого всерьез стоит опасаться: теперь же темноволосая пышногрудая женщина лет сорока с небольшим казалась настоящим воплощением зла. У Тирэн накопилось множество вопросов, но из них она выбрала тот, что сейчас беспокоил ее больше прочих:
— Где мой брат? — требовательно спросила она, остановившись шагах в десяти от трона. — Что ты с ним сделала?
— Твой брат? — переспросила Вал Меендор, поправив съехавшую на бок корону с семью разноцветными зубцами-осколками. — Ничего я с ним не делала. Просто последние новости несколько… подкосили его физическое и душевное равновесие, так что сейчас он находится под наблюдением лекарей.
— Ты отобрала у него корону!
— Наглая ложь. Я же сказала, после новостей о трагической кончине Мрэйгара твой брат был не в состоянии править Альзантисом. Поэтому я соизволила взять эту ношу на себя.
— Что-то мне подсказывает, — Тирэн прищурила правый глаз, — что законы о престолонаследии работают… несколько по-иному, нет?
— Времена меняются, голубушка, тебе ли не знать. Я сделала то, что должна была — исключительно ради блага нашего королевства.
Тирэн помедлила, пытаясь собраться с мыслями. Происходящее нравилось ей все меньше и меньше. Судя по тому, что Тирэн не видела среди стражников и гвардейцев ни одного знакомого лица, Вал Меендор окружила себя новыми людьми. Людьми, верными ей и только ей. Плохо. Чертовски плохо. Тирэн поймала себя на том, что не знает, что делать. Жизнь не готовила ее ни к падающим на голову люстрам, ни к бегству из охваченного хаосом города, ни, тем более, к встрече с тем, кто в наглую отобрал себе престол Альзантиса. Точнее, с той.
