потому что слишком занята отсосом его члена, но когда настанет день, когда он вышвырнет тебя из своей жизни, тогда не приходи ко мне плакаться.

— Я знаю, ты сейчас злишься на меня. Но все, о чем я прошу, это не отправлять информацию Франциско…

Она хихикает.

— Возможно, ты легко отказалась от мести, но я — это не ты, Элиша.

Я хмурюсь.

— Что ты имеешь в виду?

— Я уже отправила ему информацию. Так что теперь я ничего не буду делать, кроме как наблюдать, как уничтожают Максвелла.

Тишина заполняет комнату, поскольку чувство вины и страха за жизнь Максвелла вызывает у меня тошноту.

— Я должна поговорить с Франциско и выяснить…

— Он не Максвелл, Элиша. Но кто знает, может быть, он передумает, если ты трахнешь его, как Максвелла?

Прежде чем я успеваю опомниться, моя рука поднимается и наносит ей пощечину. Ее лицо отвернуто от меня, она тяжело дышит, сжав челюсти.

— Я была рядом с тобой с того дня, как мы потеряли нашу маму. Я сделала все возможное, чтобы защитить тебя, и даже преодолела все ужасы ради тебя. В церкви меня иногда насиловали по четыре раза за ночь, чтобы у тебя была хоть одна ночь без прикосновений этих монстров. — Рея по-прежнему не смотрела на меня. — Когда я увидела кровь на его руках, а тебя нигде не было видно… Я хотела умереть прямо там и тогда. Я хотела покончить с собой. Я почти сделала это, когда попыталась повеситься. Но потом я сказала себе, как бы ты разочаровалась во мне, если бы я выбрала легкий путь. И теперь, когда после стольких лет ко мне вернулась моя сестра, я не хочу терять ее снова. В нашей жизни не было ничего, кроме тьмы. Теперь, когда у нас есть шанс прожить жизнь при свете, ты хочешь рискнуть всем из-за мести. — Мое зрение начинает расплываться от подступающих слез. — Итак, ты можешь думать, что не знаешь меня, но на самом деле я тоже больше не знаю свою Рею. Потому что Рея, которую я знаю, всегда хотела иметь жизнь, которую не будут преследовать кошмары. Она сделала бы все возможное, чтобы избежать этих ужасов и вести жизнь, о которой всегда мечтала, вместо того, чтобы гнаться за местью, которая только глубже затянет ее в ту же самую тьму.

Она, наконец, оглядывается на меня, но в ее глазах вообще нет эмоций. Они пустые… абсолютно холодные.

— Ты пыталась, но не так усердно, сестра. — Если у нее было намерение разорвать мне душу своими словами, то ей это удалось. — Ты можешь жить долго и счастливо с Максвеллом, сколько захочешь. Но я не буду частью твоей сказки. — Непонимающе уставившись на меня, она сглатывает, прежде чем прерывисто вздохнуть. — Счастливой жизни, сестра.

Не дожидаясь моего ответа, она выходит из комнаты, хлопнув за собой дверью. Я несколько раз теряла свою сестру, и каждый раз мне казалось, что часть меня была оторвана от меня. В этот раз я получаю ее обратно, но она снова уходит из моей жизни. Я оторвана от самой себя.

Но в глубине души я знаю, что должна рассказать Максвеллу. Я знаю, он никогда не простит меня за то, что я сделала, но я должна сказать ему. Я должна спасти его.

Я уже опаздываю, но, по крайней мере, могу предупредить его.

Я решаю сказать ему прямо сейчас, выходя на улицу. К счастью, охранник все еще у двери.

— Где Максвелл? — Спрашиваю я.

— Он в подвале, мэм. Он занят работой.

Я спускаюсь по лестнице, чувствуя, что мой охранник следует за мной.

— Я могу пойти сама. Тебе не обязательно следовать за мной, — говорю я через плечо, спускаясь.

Спросив одну из горничных, я нахожу подвал. В основном там темно, но кажется, что это место построено по особой причине со всеми стальными стенами. Я нахожу только одну дверь в конце коридора, но, подойдя ближе, слышу стон. Он грубый и глубокий… как будто кому-то больно.

Мои шаги становятся неуверенными, когда звуки становятся слабыми.

У двери нет охраны, поэтому я медленно открываю ее, просто чтобы посмотреть. Но то, что я вижу, — это то, к чему я не готова.

Мужчина привязан к стулу. Он тяжело ранен или, я бы сказала, подвергнут пыткам. Он голый, за исключением черного нижнего белья, каждый дюйм его тела покрыт кровью от синяков и шрамов. У него отсутствуют указательный и большой пальцы, а также несколько пальцев на ногах. Но все это не имеет значения для Максвелла, который стоит перед ним и продолжает бить его по лицу снова и снова, несмотря на то, что его собственные руки становятся пунцовыми.

Он не похож на того Максвелла, который любит меня.… человека, который обещал защищать меня и лелеять вечно. Я смотрю на совершенно другого человека.

Я смотрю на Максвелла, который является королем России. Человека, которого не волнует ничего, кроме власти и крови. Безжалостный человек, который сделает все ради своего королевства.

Он не испытывает ни капли жалости к своей жертве, которая почти не реагирует. Максвелл тоже это замечает, потому что отступает назад, расправляет плечи и кивает одному из своих охранников.

— Дай ему дозу, — приказывает он. Охранник подходит к нему с уколом в руке, прежде чем прижать его к левой руке мужчины. Через несколько секунд он просыпается с широко открытыми глазами и лихорадочно озирается по сторонам. Но когда его глаза встречаются с глазами Максвелла, я ясно вижу страх.

— Я могу заниматься этим весь день, если понадобится. Я разбужу тебя из мертвых, чтобы заставить пережить мой личный ад, — бормочет Максвелл, прежде чем схватить мужчину за окровавленную челюсть. — Где хранятся остальные запасы наркотиков? — спрашивает он.

Губы мужчины едва шевелятся, но Максвелл крепче сжимает его, заставляя ответить.

— О-они…. находятся на… а-аптечном… складе в Королеве…

Максвелл откидывается назад с ухмылкой, от которой у меня по спине бегут мурашки.

— Это было легко, не так ли? Но ты можешь дать гораздо больше, и я сдержу свое обещание пытать тебя до тех пор, пока ты не будешь молить о смерти.

Этот человек уже мертв от того, как его пытают. Ему буквально нечего больше предложить, и все же Максвелл не собирается сдаваться. Если ему придется забрать его душу, он сделает это.

— Ты думал отнять у меня королевство. Просто за то, что ты только подумал об этом, ты заслуживаешь худшего наказания — жизни в моем аду. Ты и эта сука рассыплетесь, как