Нескольких семей согласились обменять на мои драгоценные заколки пару старых тетрадок бабушкиных рецептов. С помощью записанных там рецептов я научился делать съедобными несъедобные грибы и непонятного происхождения рыбу, которые можно было приобрести у некоторых слевитов. Учитывая, сколько за один присест Эмбер мог съесть сухарей, я не сомневался в том, что припасов нам не хватит, и эти рецепты еще сослужат хорошую службу, когда придется питаться тем, что растет на стенах и плавает в подземных озерах.

Гостиниц под землей не было, да и странно бы было, если бы они тут оказались. Спать нам приходилось в палатках, нередко расставленных прямо посреди дорог, по которым ходили слевиты. Если нам улыбалась удача, мы ночевали в одном из домов за деньги или в обмен на дорогие вещи. Правда, даже если находились хозяева, готовые нас приютить, Кудеяр со всеми животными все равно спал на улице. Его рост не позволял ему даже зайти в жилища невысоких слевитов, разве что ползком на четвереньках. У меня рост тоже был немаленький, но я просто превращался в слевита или в какое-нибудь животное, потому мне всегда находилось место.

Один за другим на нашем пути мелькали города, в каждом Эмбер ходил к управляющему, мэру или тому, кто был вместо него, относил одно из писем Рэмола или показывал печать, и тогда нас пропускали дальше.

Каждый город был уровнем подземелья, каждый находился ниже предыдущего и отделялся от следующего тяжелыми воротами – это на случай обвалов, затоплений, эпидемий и прочих бедствий, которые могли прийти из глубин. Слевиты сделали все, чтобы у них была возможность просто отрезать себя от собратьев, живущих ниже.

Чтобы открыть такую дверь, нужно было около трех часов напряженной работы силовых механизмов и нескольких десятков крепких мужчин. Неудивительно, что города почти не сообщались между собой: выпускать гонцов через такие ворота каждый раз было бы очень затратно.

Чем дальше мы заходили, чем причудливее выглядели города и улицы. Расы постепенно таяли, пока не остались одни только слевиты, никогда не видевшие иноземцев. Похоже, такие будут рассказывать о нашей пестрой компании еще своих внуков! Я охотно превращался во все подряд, чтобы эти несчастные, запертые в своем городе, хотя бы знали, как выглядят жители внешнего мира.

По моим расчетам мы были уже ниже уровня земли, когда стали спускаться из седьмого города к восьмому. Это была граница между владениями высокогорных и глубинных слевитов, по которой уже несколько десятилетий никто не ходил. Ворота, механизм которых уже начал обращаться в камень, открывались около суток.

На границе жилых домов не оказалось, мы ночевали в палатках в пещерах, а питались… чем мы только не питались! Припасов мы купили на неделю, и их, разумеется, не хватило. Все из-за того, что карта попала в руки Люциуса, чародей поленился проверить маршрут, и в итоге мы свернули не в тот тоннель и потратили неделю на поиск верного пути. Нас очень выручили бесконечные фляги воды и еще одна, с алкоголем, которые Бэйр с Люциусом сделали уже под землей.

С едой было туго. Кречету удавалось ловить крыс, тени Кудеяра находили дичь покрупнее, когда такая была, и я не без труда готовил из этих мерзких животных то, что остальным приходилось есть. Если бы не мои тетрадки с рецептами, над которыми все поначалу смеялись, вся наша команда умерла бы с голоду или отравилась. Я чувствовал себя героем, но предпочитал жить на воде и хлебных крошках, обращаясь в крысу во время еды.

Конечно, в конце концов мы все же нашли нужную дорогу, но после этого легче нам не стало. Глубинные слевиты отличались от высокогорных отсутствием каст и совершенно безобразной внешностью. Я даже превращаться в них не стал, потому что не хотел быть таким уродливым. Низенькие, полные, лысые, с обвисшими лицами, небольшими подслеповатыми глазками, бледно-зеленоватой кожей… фу! А во что они одевались? До бедолаг не доходило почти никаких тканей с поверхности, они расхаживали, облепившись водорослями!

Я был в ужасе от увиденного и почти не сомневался, что в остальных городах будет то же самое. Но второй город глубинных приятно меня удивил: все оказалось более чем сносно. У всех была одежда, волосы и даже не все были такие толстые! Как я узнал позже, именно из этого города шли тоннели к Черному рынку, поэтому его жители могли покупать все необходимое, а в связи с последними событиями – еще и награбить вдоволь. С третьим городом было то же самое, но там, видимо, жили грабители попроворнее.

У глубинных слевитов только и было, что эти три города, и в третьем мы задержались дольше всего. Эмбера никак не хотели пускать к местному предводителю, а только он мог отдать приказ открыть ворота. Мы вынуждены были прождать несколько дней, прежде чем дракону назначили точный день приема. Но за пару дней ожидания встречи произошло событие, здорово поменявшее весь ход нашего дальнейшего путешествия.

Мы остановились в большом по местным меркам доме одного из самых богатых грабителей: Адольф подружился с ним еще в армии, поэтому нас приняли с распростертыми объятиями. Пустых комнат было множество, поэтому каждому из нас досталось собственное местечко, еще одна большая гостиная для всех, где мы могли собираться и что-нибудь обсуждать или играть в карты – наше единственное развлечение в подземельях.

С хозяином дома мы почти не виделись, он как будто исчез, оставив свой роскошный особняк нам и нескольким слугам. Все бросали косые взгляды на Адольфа, но змей предпочитал отмалчиваться с загадочной улыбкой.

В очередной вечер, – или день, время под землей текло кое-как, – мы сидели в большой комнате. Закончив играть в карты, мы заскучали: до встречи с местным управляющим, который был страшно занят, оставалось только несколько дней. До тех пор сквозь последние ворота нам было не пройти, и приходилось тратить время, бесцельно валяясь на диванах.

Эмбер, одетый только в длинную юбку, напоминающую подол мантии, сидел на стуле, запрокинув руки за голову и положив босые ноги на стол. Его золотистый хвост с широкой кисточкой из прядей, похожих то ли на тонкие кожаные отростки, то ли на жесткие волосы, крутился из стороны в сторону. На это чудо, а также на наросты на локтях и вдоль позвоночника почти никто не обращал внимания: в тоннелях Эмбер всегда ходил в одной только юбке, и мы успели привыкнуть.

Кудеяр, сидящий на диване, сильно согнувшись в коленях, отвешивал щелбаны Адольфу за жульничество. Дейкстр спорил с Люциусом, доказывая безумцу, что ордена Белых сов