Драконица вцепилась в тушу, крупно дрожа, заглотила ее, схватилась за вторую. Рядом рухнул Энтери, подкатив к Итери еще барана, и тут же наложил на нее крыло, делясь витой, – а Нории снова поднялся в воздух, полетел вслед за Люком, который уже вился среди падающих скал.

Как же мало свободных лап, как мало так нужной пищи и виталистов, и каждая минута – это чья-то смерть!

Со стороны горы раздавался рев, будто там неслись вниз десятки грузовых поездов.

Снова шлепнулись на берег реки две бараньи туши, поспешно улетел прочь Таммингтон.

Навстречу Владыке стрелой полетел Люк, зажимая в передних лапах двух маленьких драконят. Они были живы, но без сознания, и их сердца пульсировали едва заметно.

«Боги, боги, – прошипел змей нервно, – это же совсем дети, Нории, я не знаю, что с ними делать! Нам не справиться одним здесь, неизвестно, сколько твоих родичей уже упало с обломками! – И тут же, задрав голову, заорал куда-то наверх: – Прошу тебя, помоги! Я знаю, что тебе невыносимо быть близко к земле, но помоги! Это же и твои братья тоже!»

Сверху в ответ тяжело и обреченно загудело – и Нории увидел, как огромный змеедух завис над вершиной пика. Гигантский, почти бесконечный хвост его разделился на десятки тонких хвостов-потоков, которые окружили гору, выхватывая из камнепадов драконов – то тут, то там. Сам Владыка, лавируя среди этих потоков, снова направился к озеру – но опять задержался, спустился вниз, туда, где лежал уже почти засыпанный щебнем дракон, потащил его наверх, задыхаясь от пыли, чувствуя, как темнеет в глазах. Но не смог, не хватило сил откатить осколок в три раза больше себя. Удалось только отгрести в сторону камни и щебень от морды собрата.

Стук сердец драконов, их страх и надежда, беззвучный крик детей подгоняли его как удары хлыста.

Нории снова поднялся в воздух и полетел к воде, которая так и перекатывалась от края до края. Опустился на дальний от Драконьего пика берег, прокусил себе лапу, подождал, пока ледяная вода дойдет до него – красная кровь смешивалась с ней, уходила на глубину.

«Выходите, – приказал он. – Именем Матери-Воды призываю вас, вернгла́ссы крылатые, обликом с ней схожие».

Вода забурлила, заходила десятками водоворотов по всей поверхности – и в воздух вырвалось с сотню огромных водяных чаек, размах крыла которых был лишь чуть меньше, чем у самого Нории. Они, текучие и прозрачные, как линзы, зависли вокруг дракона, не двигая крыльями. Глаза были алыми, как у тер-сели, клювы были окрашены красным – его кровью, платой за помощь.

«Моих братьев и сестер засыпает щебнем и камнями с горы, – проговорил он, – доставайте каждого из них и несите на берег к моему брату Энтери. И не смейте уходить, пока я не отпущу вас. За помощь я дам вам еще крови».

Не успели отзвучать последние слова, как стихийные духи одним движением сорвались с места, нырнув в пыль от обвалов. Гора шипела и ревела, содрогаясь.

* * *

В городке Теранови шумели люди – новость, передаваемая из уст в уста, мгновенно стала известна всем. Драконий пик рушится! Все драконы, работающие в посольстве Песков, собрались и полетели туда, на помощь. Но перед отлетом не пожалели времени, попросили коллег-людей передать местным, что происходит и что нужно предупредить жителей городков, по которым может пройтись удар после прорыва озера. Сам-то Теранови находился в десятках километров на юго-западе и слишком высоко, чтобы стихия затронула его. Водяной вал должен был пойти севернее.

– А как же наблюдательная сейсмостанция, – ворчал мэр Трайтис, обзванивая по тревоге мэров соседних с Драконьим пиком городков. – Почему молчит?

– Потому что старый Вейнис сломал ногу и лежит дома, а два его сына на войне, – отвечала секретарь то, что он и так знал. – А больше специалистов у нас нет.

– Нет, нет, – ворчал Трайтис. Ему было страшновато от ответственности, но он усердно звонил и кричал в трубку: – Октус? Спасай людей, скоро волна пойдет, поднимайтесь в горы! Марья Олеговна? Скоро пойдет волна…

– Господин Трайтис, – громким шепотом позвала секретарь, прижимая к груди телефон для вызовов из столицы. – Это из министерства чрезвычайных ситуаций. Предупреждают, что обрушится пик. Говорят, что на помощь выдвинуты армейские части с равнины.

Тем временем жители Теранови собрались на площади потолковать, как это бывало всегда после громких новостей и событий. Там они еще раз выслушали историю драконьего тестя, старика Михайлиса, который начал с самого начала – как у него поели коз, как он обнаружил будущего зятя у дома, худющего, костлявого, дрожащего от холода…

– Так что же, они там все такие же голодные будут? – жалостливо крикнула библиотекарь, матушка Вилайтис.

– Выходит, что так, – зашумели люди.

– А они ж, выходит, родня нашему Энтери, Таськиному мужу? – крикнул кто-то еще.

– Выходит, что так, – дружно согласились люди.

– И нам же родня? Мы же дети Ноби, драконьи дети, так? – дребезжаще вмешался старичок, который как-то целился в дракона Четери из ружья.

– Так! – радостно закричала площадь.

– А разве мы можем родню оставить голодными?

– А они нас не сожрут? – раздался чей-то голос разума. – Михайлис вон говорил, что Энтери просил держаться подальше.

– А мы им издалека покидаем! – крикнула какая-то оптимистка. – Таську-то дракон не сожрал, а в жены взял.

Женщины, особенно незамужние, заахали, и судьба драконов была решена.

Капитан Василий Рыжов, уже счастливо женатый на своей Эльде, выбрался из разволновавшейся толпы, чтобы немедленно набрать высокое начальство и доложить об обстановке.

– Я уже в курсе, капитан, – ровно ответил Тандаджи. – Все меры безопасности и поддержки принимаются, армия к вам выдвинулась. Личное распоряжение королевы. Следите за обстановкой.

Через пару часов по склонам гор в сторону Драконьего пика потянулась кавалькада вездеходов. Ехать было до вечера, ибо тридцать километров по горам – это совсем не то, что по ровной дороге в долине, которую могло залить водой. Сердобольные жители Теранови – в основном женщины и старики, потому что молодые мужчины все были либо на войне, либо на обучении в военных частях – везли походные чаны с горячими похлебками и кашей, коробы с колобками, вялеными бараньими окороками и лепешками. К каждому из вездеходов приторочены были наборы выживания с лекарствами, фольговыми одеялами – то, без чего ни один житель гор не уедет далеко от дома.

Ехал и старик Михайлис – что-то подсказывало ему, что там можно будет встретить зятя и потолковать с ним.

* * *

Нории, проводив взглядом вернглассов, отошел от воды, обернулся человеком и заливисто свистнул. Шум обвалов почти заглушал его свист – но со склонов окружающих гор потянулись к нему легкие ветерки, уплотнясь в крупных крылатых змеек-овиентис с сияющими голубым глазами. Он не стал взывать к огромным потокам вроде того, что помогал, а по факту был наставником у Люка – драконы знали, как мучительно было вольным древним ветрам приближаться к земле, тормозящей их, встающей на пути лесами и горами. Да и не откликались они практически никогда, а ловить их сейчас не было времени. Но овиентис, как и анодари, любили детей Белого и всегда отвечали на призыв. Ответили и сейчас.