– Она уехала несколько минут назад, взяла первое попавшееся такси.

– Послушай...

– Сеньор, – перебил Дэвида услужливый аргентинец, – там, возле ресторана, вас поджидает один джентльмен. Он расплатится за вас: ему у нас открыт счет.

Сполдинг посмотрел в застекленное оконце, врезанное в массивную парадную дверь. У входа в ресторан стоял мужчина. На нем был белоснежный летний костюм, какие носят обычно в Палм-Бич.

Дэвид открыл дверь и вышел.

– Вы хотели меня видеть? – спросил он, подходя к незнакомцу.

– Я просто жду вас, господин Сполдинг. Буду сопровождать вас. Машина подъедет через четверть часа.

Зеленый «паккард» остановился напротив ресторана. Шофер высунул руку с пачкой сигарет. Человек в белом костюме жестом пригласил Сполдинга следовать за ним.

Подойдя к машине, Дэвид разглядел водителя в черной рубашке с короткими рукавами, едва прикрывавшими сильные, мускулистые руки. На лице – короткая бородка и густые лохматые брови. На вид – типичный портовый грузчик. Сполдинг был уверен: этот человек специально придал себе такой облик.

Мужчина, которому было поручено сопровождать Дэвида, открыл ему дверцу машины, и он сел в нее.

Все происходило молча, никто не проронил ни слова.

Как только Сполдинг и его спутник заняли свои места, «паккард» лихо развернулся и направился строго на юг – к центру Буэнос-Айреса. Но мчался он этим курсом недолго. Не прошло и нескольких минут, как машина свернула на северо-восток, туда, где располагался аэропорт. Дэвид был несколько удивлен, когда обнаружил, что водитель решил ехать по широкой, просторной автомагистрали, проложенной вдоль берега реки. По той самой дороге, по которой он вез сегодня в послеполуденный час Лэсли Хоуквуд. Сполдинг терялся в догадках. Не был ли выбран этот маршрут с тем расчетом, что он, заметив совпадение, невольно скажет что-нибудь по поводу данного обстоятельства?

Однако Дэвид не стал ничего говорить. Он сидел с безучастным видом, ничем не выдавая, какие мысли занимали его.

«Паккард», набрав скорость, уверенно несся по широкому шоссе, которое по прошествии некоторого времени повернуло налево, вслед за рекой, несшей теперь свои воды на северо-запад, уже к другой холмистой гряде. От шоссе то и дело отходили проселочные дороги, однако водитель не свернул ни на одну из них, как это сделал Дэвид несколько часов назад. Напротив, он, сохраняя прежнюю скорость, упорно вел машину вперед.

Свет передних фар выхватил на мгновение из расстилавшейся вокруг темноты дорожный указатель, на котором стояло: «Тигре – 12 км».

Движение на дороге было умеренным. Время от времени попадались встречные машины, несколько машин обогнал «паккард». Водитель поглядывал непрестанно в зеркало бокового и заднего обзора.

На середине огромной дуги, которую описывало шоссе, меняя направление, «паккард» замедлил ход. Шофер кивнул человеку в белом костюме, сидящему возле Дэвида.

– Сейчас мы сменим машину, господин Сполдинг, – сказал тот и достал из кармана пиджака пистолет.

Впереди было какое-то строение вроде загородного ресторана или гостиницы. К нему вела подъездная дорога, которая, развернувшись круто у входа в здание, заканчивалась у просторной автостоянки, располагавшейся чуть в стороне. При свете фар были видны и парадная дверь, и лужайка, разбитая перед домом.

Водитель подвел машину к самому входу. Спутник Сполдинга коснулся его руки:

– Выходите и следуйте прямо в здание.

Дэвид открыл дверцу. Его удивило, что швейцар, стоявший у двери в своем форменном одеянии, вместо того чтобы поприветствовать приезжих, спустился быстро вниз по ступеням и направился по покрытому гравием подъездному пути в сторону парковочной площадки.

Войдя в фойе, пол которого был устлан коврами, Сполдинг понял, что он и в самом деле оказался в ресторане. Мужчина в белом костюме, спрятав пистолет в карман пиджака, прошел в помещение следом за ним.

Но в обеденный зал они не пошли. Спутник Дэвида взял его мягко за руку и постучал в дверь в боковой стене, укрывавшей за собой, скорее всего, служебный кабинет. Им тотчас открыли, и они вошли в небольшую комнату.

В крошечном помещении, в котором очутился Дэвид, не было ничего примечательного. Зато двое мужчин, находившихся там, поразили его своим видом. Один из них щеголял в белом костюме, обычном в Палм-Бич, другой, – Дэвид не смог удержать улыбки, когда увидел его, – был одет точь-в-точь как и он. На незнакомце красовались та же голубая рубашка и те же темные брюки. В общем, он видел перед собой двойников – его самого и своего спутника.

Больше Дэвид ничего не успел разглядеть. Двойник его спутника – незнакомый мужчина в белом костюме – выключил настольную лампу, освещавшую комнату. В помещении сразу же стало темно. Немец, сопровождавший Сполдинга, подошел к единственному окну, которое выходило на подъездную дорожку, и произнес негромко:

– Schnell. Beeilen. Sie sich... Danke[58].

Двойники моментально направились к двери и вышли. Стоявший у окна немец вырисовывался силуэтом на фоне стекла, на который попадали отсветы от ламп, горевших у входа в ресторан.

– Kommen Sie her[59], – кивнул он Дэвиду.

Подойдя к окну, Сполдинг посмотрел на улицу. Двойники, стоя на подъездной дорожке спиной к автомагистрали, энергично размахивали руками, доказывая что-то друг другу. У них, несомненно, возникли какие-то разногласия, хотя до драки дело не дошло. Изо рта у обоих торчали сигареты, которых, впрочем, из-за отчаянной жестикуляции чаще всего не было видно.

Спустя несколько минут справа, со стороны парковочной площадки, к ним подкатила машина и, захватив их, медленно двинулась влево, к въезду на шоссе. Постояв несколько секунд в ожидании разрыва в поредевшем в эту ночную пору транспортном потоке, она резко рванула вперед. Оказавшись на магистральной дороге, автомобиль в мгновение ока перебрался на правую полосу и, набирая скорость, помчался на юг, в сторону города.

Дэвид недоумевал, не понимая, почему организаторы его встречи с Эрихом Райнеманом сочли необходимым прибегнуть к столь тщательно разработанной акции, и собрался было спросить об этом своего спутника. Однако прежде чем сделал это, заметил улыбку на лице мужчины в белом костюме, отраженную в оконном стекле, от которого этого человека отделяло лишь несколько дюймов. Сполдинг посмотрел в окно, чтобы узнать, чему улыбается немец.

Ярдах в пятидесяти от них, на автомагистрали, шедшей вдоль берега реки, вспыхнули фары. Машина, следовавшая на север, вдруг круто развернулась на широком дорожном полотне и, взревев мощными двигателями, рванула на бешеной скорости в обратном направлении, на юг.