<Я и понятия не имел, что скаковые кобылы когда-либо связывались>, - безмолвно ответил Базел Уолшарно, и жеребец вскинул голову со странной смесью гордости и смирения.

<Насколько я знаю, они этого не делают>, - сухо сказал он. <Никто никогда не говорил, что не могут, ты понимаешь, но этого просто... не бывает. До сих пор, конечно.>

- Лиана? - Хэйната потянулась к дочери, но Базел перехватил ее руку как раз перед тем, как она коснулась Лианы. Баронесса удивленно посмотрела на него, и он криво улыбнулся ей.

- Она сейчас немного рассеянна, - сказал он.

- Рассеянна? - повторила Хэйната, и он усмехнулся.

- Да, она. - Он снова покачал головой, наблюдая, как Лиана потянулась к Гейрфрессе, когда кобыла опустила нос, чтобы нежно подуть на ее волосы. - Похоже, ваша дочь не единственная юная леди, желающая нарушить традицию в это прекрасное утро, - сказал он ей.

Хэйната уставилась на него, и затем понимание медленно забрезжило в этих зеленых глазах, так похожих на глаза Лианы, и она глубоко вздохнула.

- О боже, - сказала она.

- Да. - Базел навострил уши, глядя на нее. - Вам хотелось бы знать больше, чем мне, поскольку вы родились в Сотойи и все такое, но мне кажется, что раньше не было сестры ветра, не так ли?

Глава двадцатая

- Что ж, это чудесно, - кисло сказал мастер Варнейтус, откидываясь на спинку своего удобного кресла в комнате без окон.

Малак Сардор сидел напротив него, разглядывая изображения в грамерхейне на столе между ними с таким же кислым выражением лица. Два скакуна, рыжий чалый и каштановая с белой звездой, уверенно пробирались сквозь высокую, колышущуюся траву равнины ветров к Откосу. Они двигались бок о бок, плавной, уникальной в своем роде четырехтактной "рысью", двигаясь как эхо друг друга и так близко друг к другу, что их всадники могли держаться за руки на ходу.

Все это было слишком отвратительно романтично и трогательно, чтобы выразить словами, подумал Варнейтус, сердито наблюдая, как свободные концы красно-золотой косы Лианы Хэйнатафрессы танцуют на ветру.

- Конечно, в конце концов, это не имеет большого значения, - сказал Сардор через минуту. Варнейтус отметил, что в его голосе было больше надежды, чем позитива.

- Я не готов сказать, что что-либо "не имеет большого значения", когда дело касается Базела. - Тон Варнейтуса был не более радостным, чем раньше, и он сердито посмотрел на младшего волшебника, хотя на самом деле не мог винить своего партнера в отсутствии радости. - И меня особенно беспокоит то, что никто из них не предположил, что может произойти нечто подобное.

- Больше доказательств того, что это действительно не будет иметь значения, - предположил Сардор, пожимая плечами.

- Или еще одно доказательство того, что они этого не предвидели.

- Что? - Сардор выпрямился в своем кресле, нахмурившись. - Конечно, они должны были предвидеть это, если это одна из переломных точек!

- Почему? - прямо спросил Варнейтус, а затем кисло усмехнулся, когда Сардор недоверчиво уставился на него. - Только не говорите мне, что считаете их непогрешимыми!

Недоверчивое выражение лица Сардора в мгновение ока сменилось удивлением, опасением и полной пустотой, а смешок Варнейтуса превратился в невеселый смех.

- Конечно, они подвержены ошибкам, Малак! Мы бы не сидели здесь, в Норфрессе, если бы они не были подвержены ошибкам, потому что они победили бы в Контоваре тысячу двести лет назад! Конечно, другая сторона тоже подвержена ошибкам, иначе Венсит из Рума все еще сидел бы в Трофроланте. - Он пожал плечами. - Полагаю, это справедливый баланс, хотя мне никогда особо не нравилась концепция справедливости. И если бы какая-либо из сторон действительно была непогрешима, они не нуждались бы в нас, смертных, чтобы помогать делу, что лично для меня сработало довольно хорошо... по крайней мере, пока. Но не тешьте себя мыслью, что они всегда знают, что делают. Или что они даже знают, каковы все точки соприкосновения. Обеим сторонам удается скрывать друг от друга по крайней мере некоторые из наиболее важных тем. Вот как они огорошили Венсита и оттоварцев в Контоваре, но это также означает, что другая сторона может огорошить их.

Трудно было бы сказать, выглядел ли Сардор более несчастным или более обеспокоенным откровенностью Варнейтуса, но он неохотно кивнул.

- Тем не менее, - сказал он через мгновение, - я не вижу, чтобы это привело к какому-либо фундаментальному преимуществу для них. Итак, Базел нашел любовницу, и что с того? Во всяком случае, это делает его более уязвимым, а не менее, особенно если с госпожой Лианой случится что-нибудь... неприятное. И она уже юридически лишена права наследования, так что даже если у них когда-нибудь родится ребенок, а вы знаете, насколько это вероятно, это ничего не изменит в Уэст-Райдинге. Если уж на то пошло, Базел настолько далек в наследовании от своего отца, что в Харграме это тоже не имело бы никакого значения!

- Согласен, - кивнул Варнейтус. - И, конечно, это подбросит больше зерна на мельницы действительно традиционных сотойи, таких как Кассан и Йерагор. На самом деле, будет интересно посмотреть, что в конце концов возмутит их больше всего. В первую очередь, они испытывали отвращение к тому, что Лиана стала девой войны, но теперь у них есть шанс испытать еще большее отвращение и брезгливость к идее градани, "оскверняющего" одну из самых высокородных леди Сотойи, которых только можно вообразить. Конечно, с их стороны было бы более чем непоследовательно злиться из-за обеих этих вещей одновременно, но такие мелочи, как последовательность, никогда не помешают гневу истинного фанатика, не так ли? - Он поджал губы, обдумывая это в течение нескольких секунд, затем фыркнул. - Зная Кассана, я полагаю, что в конце концов они встанут на сторону того, что это не лучше, чем скотство. В конце концов, чего еще можно было ожидать от такой неестественной сучки, как дева войны?

- Умммм. - Сардор задумчиво нахмурился. - Возможно, в этом есть смысл, особенно если мы справимся с этим должным образом, представим это и разумно подтолкнем в нужном направлении.

- Я совершенно готов настаивать на чем угодно, но я не собираюсь позволять себе отвлекаться от главного объекта. И если представится шанс убить кого-нибудь из них, я намерен им воспользоваться. - Варнейтус обнажил зубы в выражении, которое никто никогда бы