Рис. 75. Шеврёль

Это знал еще патер Лебрен в конце XVII столетия и вывел совершенно правильное заключение, что «причина движения есть воля человека, а направление определяется его желаниями».

Другими словами, Лебрен, за полтора столетия до Карпентера, дал указания на идиомоторные движения, хотя только в одном частном случае.

Совершенно независимо от Карпентера, дал такое же объяснение Шеврёль в 1853 г., указав, что ожидание известного колебания со стороны прутика есть его главная причина. Так как опыты патера Кирхера выяснили, что прутик не наклоняется ни к воде, ни к металлу, если не находится в руках человека, то не может быть сомнения, что при соответствующих случаях двигательные импульсы исходят действительно из человеческого сознания. Но если так, то все-таки остается загадочным, каким образом прутик может указывать воду и руду? Что такие рассказы не сплошная выдумка, можно уже думать потому, что и в наше время еще действуют «водяные искатели», к помощи которых обращаются даже весьма образованные люди всякий раз, когда нужно рыть колодец.

Вблизи одного большого города местный врач указывал мне большое число колодцев, вырытых исключительно по указаниям «водяного искателя». Многие из них находились на местах, где трудно было ожидать воды, и где, кроме того, попытки обойтись без помощи искателя оказались бесплодными.

Объяснение этих удивительных фактов, вероятно, приблизительно следующее: «водяные искатели» суть обыкновенно старые колодезные мастера, вследствие долговременной практики приобретающие общее представление о расположении водяных жил.

Искатель, так сказать, чутьем и почти инстинктивно узнает, где следует быть воде, и его неясные мысли приводят в движение прутик во время его изысканий. Если бы его допросить, по каким признакам он определил присутствие воды, то, вероятно, вопрос остался бы без ответа. Он сам не знает почему, но на соответственном месте возникает ожидание движения и прутик колеблется. Мы увидим впоследствии, что нечто подобное вполне возможно и нередко бывает, а пока ограничусь одним случаем, в котором я сам был действующим лицом.

Рис. 76

Рис. 77

Я познакомился с одним из таких искателей воды, который пожелал меня убедить, что прутик колеблется без всякого усилия с его стороны, и поэтому предложил произвести опыт в моем присутствии. Я старался следить и усвоить его приемы. Я, конечно, не мог видеть незначительных движений руки, но колебания ветви были выражены ясно. Затем он предложил мне самому сделать опыт, хотя предупредил, что удача мало вероятна, так как уже многие действовали по его указанию, но, за исключением одного случая, всегда безуспешно. Впрочем, никакого вреда, — по его мнению, — от попытки быть не могло. Мастер отправился в сопровождении многих свидетелей, и место, где прутик пришел в движение, было обозначено по возможности незаметно. Затем я стал на место, откуда он отправился, и мне было указано приблизительно направление. В результате получилось, что в моих руках ветка пришла в движение на расстоянии аршина от того места, где это произошло и у водоискателя. На самом деле, когда я прошел часть пути, то мне вдруг представилось, что именно здесь должно произойти колебание ветви. Как только явилось представление, сейчас же наступило и самое движение. Но каким же образом мысль явилась на настоящем месте? Что здесь имело значение нечто, выступившее из области бессознательного, не подлежит сомнению. Может быть я руководился смутным представлением о времени, приблизительно прошедшем после ухода водоискателя, и это неясное ощущение руководило мною при выборе места. Одно могу сказать, что мне внезапно пришла в голову мысль о том, что прутику пора шевелиться. Во всяком случае этот опыт служит доказательством, что источником непроизвольных движений служат смутные чувства и представления индивидуума, происхождение которых он сам не сознавал. Очень близко к волшебному прутику по своей сущности подходят современные и более сложные аппараты: психограф и планшетка. Путем повторных опытов можно убедиться, что они приходят в движение вследствие незаметных дрожательных колебаний, вызванных известными представлениями. Если положить руки на аппарат и упорно думать о каком-нибудь слове, то это слово скоро оказывается написанным. Если такой аппарат попадает в руки медиума, то, несомненно, движения вызываются бессознательными представлениями и этим одним объясняются те удивительные сообщения о вещах, о которых сам медиум не имеет понятия и которые легко могут породить у несведущих присутствующих мысль об участии высших существ.

От волшебного прутика, психографа и планшетки уже не далеко до столоверчения и стуков. Разница между этими двумя предметами состоит только в том, что маленькие предметы и снаряды приводятся в действие одним лицом, тогда как для передвижения массивных столов необходимо содействие многих лиц, что, конечно, весьма осложняет дело. Не подлежит, однако, сомнению, что и здесь источником двигательной силы служат непроизвольные дрожательные движения всех участников. Очень скоро после того, как мода на столоверчение распространилась по Европе[66], английский врач Джемс Брэд, прославившийся своими исследованиями в области гипноза, доказал, что стол приходит в движение только тогда, когда этого ждут участники; если же внимание их отвлечено на другой предмет, то движения не происходит. В том же 1853 году его соотечественник, физик Фарадей, доказал при помощи остроумно придуманного индикатора, что руки присутствующих сообщают столу ряд маленьких толчков, которые, несмотря на ничтожную величину каждого из них, в совокупности приводят в быстрое движение тяжелые столы. Хотя таким экспериментальным путем была установлена главная причина явления, но понадобились еще исследования для устранения кажущихся противоречий.

Казалось бы, вероятнее было допустить, что когда за столом сидят несколько лиц и каждое из них сообщает столу ряд мелких толчков, то эффект их будет взаимно уничтожаться и стол останется в покое, чем что толчки непременно должны суммироваться. Конечно, стол может прийти в движение только в том случае, если все слагающие импульсы будут происходить одновременно и в одном направлении. Маленький ребенок, рядом ничтожных подергиваний за канат, может привести в движение тысячефунтовый церковный колокол, но для этого толчки должны быть часты и следовать в одном направлении. Из опыта известно, что столоверчение не всегда удается; следовательно, успех попытки зависит от каких-то особых обстоятельств. Для выяснения всего этого я, при самых разнообразных обстоятельствах, записал движения рук участников сеансов, как до наступления движений стола, так и во время их. Мне кажется, что полученные при этих опытах кривые могут разрешить вопрос.