восстание, а не я, так Вы и доводите до конца». Тогда Винниченко составил воззвание, в котором резко упрекает большевиков, что они пошли войной против демократической Центральной Рады, когда она объявила независимость, а когда в Украине захватил власть русский генерал Скоропадский и вел ее к объединению с Россией, то Совнарком вел с ним мирные переговоры и вообще входил во всякие соглашения, а теперь, когда снова власть перешла к демократии, провозгласившей самостийную Украину, то Совнарком не хочет вступать с ней ни в какие отношения, потому что она, мол, буржуазная, но вся причина заключается в том, что большевики не могут смириться с мыслью о самостийной Украине, а потому Директория всячески будет бороться с большевиками, как внешними, так и внутренними. Посмотрим, не изменит ли Винниченко так же внезапно и этого намерения. Я уже говорил, что это человек не холодного ума, а настроения, задора, который часто меняется, в зависимости от окружения, от влияний и т.д.

30 декабря

Вчера у меня на «понедельнике» рассказывались всё печальные вещи о положении Украины, безнадежном будущем, до которого ее доведет Директория. Но всех позабавил эсдек Бендзя{430}, который только что приехал из Берлина, куда выехал от Нац. союза еще перед восстанием, чтобы расположить немцев. Он рассказывает, что когда он рассказал Каутскому{431} о печальном положении Украины, тот ответил:

— Чего Вы печалитесь? Вам по сравнению с нами невероятно повезло: вы до революции ничего не имели, а теперь у вас что-то есть, а мы имели самую сильную и самую культурную державу, а теперь ничего не имеем, даже не знаем и границ своих, потому что на востоке поляки забирают Познань, Силезию, даже Данциг, где совсем нет поляков; на юге — Бавария и Баден, наверное, отойдут от нас, по крайней мере, этим очень озабочена Антанта, которая и западную границу установит там, где захочет, потому что у нас нет силы остановить ее, а мы были совсем недавно могущественной державой!» Действительно так: если Германия переживает такую катастрофу, то нам нечего расстраиваться, нам, как говорится, так и Бог велел.

1919 ГОД

1 января 1919 года

Сегодня один студент, служащий в отряде охраны, рассказывал о «Контрастах» Винниченко в жизни. Стоя в карауле во дворце, они, голодные, холодные видят, как для Директории готовятся всякие роскошные блюда, подаются вина в таком количестве, что член Директории Андриевский ежедневно такой пьяный, что еле на ногах держится, очевидно, такие «контрасты» не поднимают авторитета власти. Недаром один еврей говорил в редакции «Новой Рады»: «Недавно за Петлюрой шел весь народ, а теперь и десяток душ гимназистов не пойдет!»

2 января

Петрусь привез печальные вести: большевики заняли Сарны, а на левом берегу уже дошли до Харькова. Повторяется прошлогодняя история; как раз в это время в прошлом году большевики заняли Харьков, а Петлюра, будучи военным министром, все заверял, что все идет хорошо, что вскоре посланная армия окружит со всех сторон Харьков и захватит там большевиков, а получилось так, что посланная армия не захотела драться с большевиками, а разъехалась на святки по домам, а 25-го января большевики уже вступили в Киев. Петрусь рассказывает, что уже Винниченко говорит, что лучше было бы, чтобы добровольцы-гетманцы разбили их, чтобы они бежали с боем в Каменец, затем в Галицию, тогда интеллигенция украинская была бы вместе с народом неразрывна, а теперь опять народ пойдет с русскими большевиками против украинской интеллигенции. Невеселые размышления, что и говорить!

5 января

Директория подняла борьбу с «ъ» и «ы»: самым категорическим образом приказано, чтобы в три дня все русские вывески, надписи, как государственные, общественные, так и частные, были сняты, а через две недели повешены, с грамотно написанными украинскими. Поднялась в городе суета, полная комизма и драматизма: рабочие и материал невероятно дорогие, люди не знают укр. языка, бегают, ищут знатоков и все проклинают, проклинают украинскую власть, желая ей скорее сгинуть. А жизнь ее, видно, действительно недолгая, потому что анархия начинает разрастаться не только на селе, но и перед глазами Директории, в среде армии в самом Киеве. Вчера 2-я Днепровская дивизия едва не перебила свою старшину, которая попряталась под защиту немцев, и с оружием в руках вся разошлась по домам; наверное, на праздники, как в прошлом году та армия, которая была послана в Харьков против большевиков. Армия, посланная в Екатеринослав против разбойника Махно, тоже разъехалась по домам. Очевидно, с такой дисциплинированной армией нечего думать о войне с большевистскими бандами, которые лезут и лезут на Украину. Правда, московский Совнарком заверяет, что он против Украины войска не посылает, а это украинцы-таращанцы, которые подняли весной восстание против гетмана и под напором немцев ушли с Украины в Совдепию, а теперь возвращаются домой; но кроме таращанцев, во главе которых стоит Директория, состоящая из Пятакова и Ко, на Украину лезут и банды латышей, китайцев и венгров, бывших красноармейцев, которые вроде бы не поладили с Совнаркомом и теперь не служат ему. В конце концов, кто бы там ни был, но они — большевики, которые грабят, уничтожают Украину и разводят в ней анархию, потому что, на них глядя, и наша босота делает то же самое, а у нашего правительства нет сил остановить их. Поднять восстание сумели, а навести порядок, организовать державу — на то нет ума. Вместо того, чтобы опереться хоть на земство, наше правительство пошло по пути московских большевиков и решило строить государство исключительно на «трудящихся массах», то есть на самом некультурном, темном и анархическом элементе, который к державотворчеству абсолютно неспособен. Теперь вся надежда на галицкое войско, но его много не сможет сюда прийти, потому что наши, кто пошел на обмен в Галицию, не хотят там сражаться с поляками, а только грабят, даже крестьян. Мне вчера рассказывал д-р Морозовский{432}, только что приехавший из Галиции, что украинское войско, посланное отсюда, не захотело сражаться с поляками, захватило самовольно поезд и отправилось домой, и галицкое правительство требовало, чтобы они хоть оружие отдали, но они не захотели, тогда на границе, при пересадке, их окружили Сечевые стрельцы пулеметами, а когда они отказались сложить оружие, то стрельцы начали стрельбу и убили 120 душ, тогда только наше войско отдало оружие. Теперь, вместо того отряда, послали в Галицию какую-то Казатинскую дивизию, но и она, как говорят, ведет себя там так же. И уже видно, какова наша армия, если она