– Знамо дело, красивые! Еще бы! Ведьмины правнучки, и чтобы красоты не получили? Такого, мил человек, не бывает! Художник тот как увидел их, аж весь затрясся. Не успокоюсь, говорит, пока не уговорю их…это, как его…

– Позировать? – подсказал Сиур.

– Ну да! Позировать! Слово какое мудреное…не выговоришь. – Иван улыбнулся чему-то своему, глубоко запрятанному. – Лидку Артур так просить и не решился. Неприступная русалка! Так он ее называл. Все думали, что Аленка красивее. Только я всегда говорил, что она Лидушке и в подметки не годится. Настоящую-то красоту сразу и не разглядишь. Для этого особый глаз требуется, особая душа.

– Художники, они этот глаз имеют, – согласился Сиур.

– А как же, имеют, конечно! Артур тоже считал, что Лида красоты необыкновенной, – «таинственно мерцающей», как звезда в тумане. Так он говорил. И еще он говорил, что такую красоту на картине передать невозможно, – она только в сердце и памяти навеки отпечатывается! Огненной печатью! И что потом уж нечего любить: все будешь сравнивать, и все будет тебе не то…

– Верно говоришь, дядя Иван, – по-свойски ответил Сиур. Он вдруг почувствовал волну тепла и признательности к этому странному человеку, свое глубинное, истинное родство с ним и с его восприятием мира.

Иван попросил еще одну «папироску», закурил. Они естественно перешли на «ты», как близкие и родные люди.

– Хороший человек художник! – вздохнул Иван. – Жаль, что больше не приезжает. Он мне акваланг привезти обещался. Забыл, видать…

– Акваланг? – удивился Сиур. – Зачем тебе?

– Так клад мы искать собирались! Я ведь об чем толкую? Озеро у нас тут есть лесное. Вода в нем черная, как деготь, но прозрачная, как слеза. Вот скажи мне, бывает такое?

Сиур пожал плечами.

– Бывает! Если не веришь, пойдем, покажу! И в одном месте того озера – омут бездонный. Вода там зеленая: в пасмурный день темная, непроглядная, а в солнечный – как камень изумруд. Или светлее даже. Как Лидкины глаза! – Иван понизил голос и нагнулся к самому уху гостя. – Тот клад сама Царица Змей сокрыла от глаз людских, – прошептал он, жарко дыша. – Веришь?

– Верю! – без обиняков подтвердил Сиур. Он понял, что если выразит хоть малейшее сомнение или неуверенность, то ничего больше не узнает. Совсем ничего.

– Помощник мне нужен, – деловито сообщил Иван. – Пойдешь со мной?

– Пойду. Только как же мы без акваланга обойдемся? – сдерживая улыбку, поинтересовался гость. – Да и холодновато вроде. Я так понимаю, в воду лезть придется?

– А если и придется?

Иван проверял приезжего: струсит или нет? У городских «кишка тонка», как он выражался.

– Раз надо, значит, полезем! – так же деловито ответил Сиур. – Роль помощника в этом и заключается?

Иван обрадовался несказанно. Вот это мужик! Настоящий, хоть и городской! Ничего не боится! На все согласен. Это Марфа пособляет – такого гостя послала в дом!

– Не-е, в воду лезть теперь не надо. Я новый план придумал. Это я так сказал, проверял тебя, мужик ты или… – Иван сделал в воздухе неопределенный жест рукой.

– И как, выдержал я испытание? Возьмешь меня с собой?

– Знамо дело, возьму. Мужик ты справный! То, что надо. По всему видать, не подведешь! – Иван снова понизил голос и зашептал гостю в самое ухо: – Недалеко от озера пещера есть, там, в углу, земля больно рыхлая. Я проверял, палка свободно в глубину уходит. Сон мне когда-то снился, что из пещеры ход есть во дворец самой Царицы Змей. И ход тот ведет под озеро, как раз туда, где зеленый омут…

– Ты серьезно, дядя Иван?

– Ну…во сне немного по-другому было, конечно. Так ведь то сон! Он не в точности исполняется, а только намек дает, подсказку. Дурак на то внимания не обратит, а умный обмозгует и выводы сделает. Люди подсказок судьбы не замечают, как слепые. Уж больно давно они в темноте и невежестве погрязли. Если их на солнечный свет вывести, то они ничегошеньки не увидят. Потому как глаза ихние смотреть отвыкли!

– А ты философ, дядя Иван! Платон. Или Аристотель! Что тебе по душе? – улыбнулся Сиур. Иван все больше ему нравился. Пожалуй, то, что он говорит, еще и правдой окажется! Вот будет потеха!

…Земные законы иллюзорны, умей не придавать им значения и обходиться без них. Так ты освободишься от узкой земной морали. Путь Изиды завершается…Посмотри на посланца Богов: он стоит на облаке и трубит в рог! Мужчины и женщины навсегда оставляют за собой могилы – Смерть.

– Люди издавна мечтали найти секрет бессмертия… В чем он? Ты знаешь?

Лида спрашивала со всей страстью, всей жаждой истины, которая проснулась в ее сердце после «сна лилий», как она называла то, что произошло с ней, когда она выпила жидкость из флакончика бабы Марфы. Она сделала все, как та велела. И теперь…Что теперь? Она получила дар, но не знает, в чем он заключается. Она спрашивает, но не знает, кого. То ли Марфу, то ли Царицу Змей, то ли саму себя…Где же ответ ?

– Врата незримого мира открылись перед тобой. Ты можешь заглянуть за завесу!

– Бабушка Марфа, это ты?

Вопрос Лиды повис в гулком необозримом пространстве без ответа. Кто же, невидимый и всезнающий, говорит с ней? Может быть, это она сама?

– Завершив Путь, ты получишь то, что было обещано в начале. Стань беспристрастной, и ты воспримешь истину. Истина даст тебе смелость и магические силы. Ты сможешь преодолеть нападения зла.

Как пышущее здоровье предотвращает болезнь, точно так же бессмертие развивается из полноты жизни. Иди рука об руку с жизнью, дыши ею, наслаждайся ее дарами, желай, люби во всю свою нерастраченную силу, принимай любовь, вино и цветы, прозрачный воздух, звезды и всю неописуемую красоту мира! Счастливому страннику предстоит возвращение в колыбель Духа. Он сможет приходить, когда захочет, черпать силы и уходить по своему желанию. Искать новые приключения и переживания Высших Гармоний…Ты вернешься в мир изначальных образов, на Равнины Могущественных, туда, где принимались решения о сотворении Вселенных…

Миллионы солнц обращаются в бесконечных пространствах вместе с неисчислимым количеством окружающих их планет. Но выше них вечно сияет Солнце Осириса. Когда-нибудь…

Лида вздрогнула от крика бабы Нади, сзывающей обитателей дома к столу. Она быстро оделась, привела себя в порядок и вышла из комнаты. Все уже были в сборе. Дрова в печи уютно трещали. На фоне светлой, жарко протопленной горницы, особенно серой казалась стена мокрого снега за окном. Снег начал идти ночью и покрыл рыхлым слоем двор, крыши и деревья.

На столе, на расписных блюдах дымились блинчики с творогом, тушеная капуста с мясом, котлеты, шипящая салом яичница. Деду Илье отнесли еду в его комнату. Он ел совсем мало. Лида уносила все обратно почти не тронутым. Но сегодня у него появился аппетит: он даже спросил солененького огурчика, глядя на правнучку ожившими глазами.