– Сладко мой птенчик живет:

Нет ни тревог, ни забот…

При этих словах и при взгляде на лежащего демона я чуть не расхохотался в голос, но вовремя взглянул на вдохновленное личико солиста и сдержался.

Вдоволь игрушек, сластей…

Вдоволь веселых затей…

«Да уж, – подумал я про себя. – Поистине, вдоволь…»

Все-то добыть поспешишь…

Только б не плакал малыш!…

Пусть бы так было все дни!…

Спи, моя радость, усни!…

Усни… усни…

Данила, закончив долгую ноту, умолк, а демон вдруг тоненько застонал во сне и перекатился на другой бок, открыв всеобщему обозрению давно не мытую морду с мокрым бледным пятачком. Крепко закрытые глаза нагноились, а через забитые ноздри с сопением и похрапыванием вырывалось зловонное дыхание.

– Мама мне всегда говорила, что перед сном и утром надо чистить зубы, – тихо прошептал Данила. – А не то вот так же изо рта будет вонять.

– Слушай, как здорово у тебя получилось, – с восхищением прошептал я.

– Я когда был совсем маленький и не хотел ложиться спать, мама мне говорила: «Сейчас я тебе спою волшебную песенку…» – и пела. Я сразу засыпал… – Я почувствовал в его голосе подступающие слезы, положил ему на плечо руку и ласково потянул его прочь.

Мы на цыпочках обошли спящую нечисть и направились в дальний угол пещеры. Там было достаточно темно, но это была вполне естественная темнота, усиливающаяся по мере удаления от входа. Я решил не зажигать света, чтобы не потревожить сон нашего бессонного друга, и первым двинулся в темноту, придерживая Данилу несколько сзади.

Пол постепенно, но плавно понижался, становилось все темнее. Уже подходя к темному углу пещеры, я почувствовал на своем лице слабое дуновение теплого ветерка и подумал: откуда в этом снежном царстве может быть тепло?

Но удивиться я не успел, моя левая нога скользнула по гальке, покрывавшей пол, правая подогнулась, и я повалился на спину, соскальзывая в глубь темноты. Хорошо, что на мне был надет мой плащ из белой волчьей шкуры, упав, я здорово приложился головой, но череп, служивший капюшоном, смягчил удар. Я выпустил Данилину ладонь и загребал руками, пытаясь хоть за что-то зацепиться, однако предательская воронка, в которую стремительно сворачивался отполированный гранит пола, беспощадно затягивала меня в глубину.

Вскоре она превратилась в узкую трубу с совершенно гладкими, буквально отполированными стенками, по которой мое тело, закутанное в шкуру, неслось, как боб по трассе бобслея. Этот скоростной заезд на собственной спине продолжался несколько коротких минут, наконец меня вынесло в открытое, достаточно освещенное пространство огромной пещеры, и я приземлился на просевшую подо мной горку обкатанного гравия. Я поднялся, растерянно озираясь, и тут же услышал быстро приближающийся сверху голос Данилы:

– Дядя Илюха-а-а… я за тобой еду-у-у… Через мгновение черная дыра в стене выплюнула Данилу, но я успел подхватить мальчишку на руки и уже вместе с ним снова повалился на кучу гравия.

– А я сразу за тобой прыгнул… – радостно сообщил он мне, едва поднявшись на ноги.

Мы огляделись. Нас окружали бурые неровные стены огромной пещеры, исписанные прожилками и вкраплениями различного цвета пород и руд. Они сплетались в замысловатый узор, выписанный вопреки всем законам орнамента и колористики. Посредине пещеры был сложен довольно грубый, сделанный явно на скорую руку очаг, в котором тлели слабые, присыпанные серым пеплом угольки. Я наклонился и поднял несколько камешков из кучи, на которую мы с Данилой приземлились.

Ну что ж, я узнал эту пещеру и эти странные камешки, похожие на обкатанную гальку, посверкивающую вкраплениями цветной слюды. Именно эту пещеру я видел с помощью Свихнувшегося камня – точно такого, какие я держал сейчас на своей ладони. Похоже, что виденное мной в той странной «картинке» происходило на самом деле. Пока я раздумывал, Данила пошел в обход пещеры, попихивая носком своего сапожка попадающиеся камни. Некоторые из них он поднимал, с интересом разглядывал и прятал в своих многочисленных карманах.

«Вот такие, значит, дела… и очаг еще не погас… – подумал я. – И как же нам теперь отсюда выбираться. Взобраться по этой стеклянной полированной трубе?… И думать нечего… Если только кто-то вытащит нас на веревке, а самим…» Другого выхода, как я понимал, из пещеры не было. «Ну и Дух! Ну и удружил! А может, попробовать что-то из своего колдовского арсенала?… Так, подумаем…»

Но подумать мне не дали. Данила у дальней стены пещеры быстро присел на корточки, разгреб в разные стороны валявшиеся на полу камешки и громко позвал:

– Дядя Илюха, посмотри, что я нашел!…

«Что здесь можно найти?…» – раздраженно подумал я, отвлеченный от своих размышлений, но все-таки направился к продолжавшему сидеть на корточках мальчику. Подойдя, я заглянул через его плечо и увидел на очищенной от гальки поверхности пола… тоненькую зеленоватую, змеистую трещинку перехода.

16 июня 1999 года. …Если вы вынуждены выйти на поединок с заведомо более сильным противником, помните, что у вас есть одно серьезное преимущество… В поединке всегда случаются неожиданности, а при таком раскладе сил любая неожиданность на руку вам, а не вашему противнику…

Пройдя переход, мы оказались в очень похожей пещере, и я привалился плечом к гранитной стене. Вымотал меня этот переход основательно. Когда из-за плеча Данилы я увидел знакомую извилистую трещину, то поначалу просто не поверил в столь поразительное везение. Но потом припомнил, что именно из этого угла показался Ариман, когда он явился к своему братику для виденного мной серьезного разговора. Поэтому я обрадованно принялся готовить переход к работе. Но оказалось, все не так просто. Во-первых, переход был инициирован, и инициирован давно. Очень давно. И инициация все еще работала, что было странно, да нет – просто невероятно. И это могло быть опасно. Во-вторых, переход имел не один выход. Их было несколько. Нет, их было очень много! Я впервые встретился с такой проблемой и, признаться, несколько растерялся. Кроме того, за моей спиной сопел пацан, которому очень хотелось быстрее попасть домой и который не понимал, почему это дядя Илюха так долго возится.

В общем, я с огромным трудом нащупал выход, которым, по-моему, вообще ни разу не пользовались, и, подобрав, на мой взгляд, подходящее заклинание, открыл переход. Сделав шаг, мы, как я уже сказал, оказались в пещере. Вот только прямо против нас ярко светлел полуденным солнцем узкий лаз, загороженный какими-то кустами и высокой травой.

Данила нетерпеливо дергал меня за руку, а я приходил в себя после всех моих колдовских манипуляций. Наконец, влекомый моим маленьким товарищем, я приблизился к отверстию в стене пещеры. Оглянувшись назад, в полумрак, я удостоверился, что трещинка перехода хорошо замаскирована и не видна от входа, а потом высунул голову из пещеры наружу.