«ДОМ НА НАБЕРЕЖНОЙ»

Прообразом Антона Овчинникова послужил Лев Федорович Федотов (10 января 1923, Москва — 25 июня 1943, Тульская обл.). «В детстве меня поразил один мальчик. Он был удивительно всесторонне развитой личностью. Несколько раз я поминал его то в газетной заметке, то в рассказе или повести, ибо Лева покорил воображение навеки. Он был так непохож на всех! С мальчишеских лет он бурно и страстно развивал свою личность во все стороны, он поспешно поглощал все науки, все искусства, все книги, всю музыку, весь мир, точно боялся опоздать куда-то. В двенадцатилетнем возрасте он жил с ощущением, будто времени у него очень мало, а успеть надо невероятно много. Времени было мало, но ведь он не знал об этом. Он увлекался в особенности минералогией, палеонтологией, океанографией, прекрасно рисовал, его акварели были на выставке, он был влюблен в симфоническую музыку, писал романы в толстых общих тетрадях в коленкоровых переплетах. Я пристрастился к этому нудному делу — писанию романов — благодаря Леве. Кроме того, он закалялся физически — зимой ходил без пальто, в коротких штанах, владел приемами джиу-джитсу и, несмотря на врожденные недостатки — близорукость, некоторую глухоту и плоскостопие, готовил себя к далеким путешествиям и географическим открытиям. Мальчики его побаивались. Девочки смотрели на него как на чудо и называли нежно: Федотик», — рассказывал в интервью «Литературной газете» 5 октября 1977 г. Юрий Трифонов. Феномен Льва Федотова заключался уже в том, что советский школьник предсказал в своем дневнике политические и военные события[107].

Л.Ф. Федотов родился в семье коммуниста, профессионального революционера, Федора Каллистратовича Федотова. Эмигрировав из России, Федор работал матросом, потом поселился в США, где организовывал забастовки. Мать Льва Федотова, Роза Лазаревна Маркус (ум. 1987), родилась в бедной еврейской семье и с 12 лет работала в мастерской дамских шляп. В 1911 г. она уехала в Париж и стала там манекенщицей. Потом переехала в США, где в рабочем клубе познакомилась с Федором Федотовым.

Поженившись в 1920 г., они вернулись в Москву, где Федотов работал в журнале «Новый мир». С 1932 г. семья проживала в «Доме на набережной», в квартире № 262. Лев учился в средней школе № 19 им. Белинского на Софийской набережной. В 1933 г. его отец погиб на Алтае при невыясненных обстоятельствах. В 1941 г. Лев Федотов закончил 9-й класс, а в декабре 1941 г. вместе с матерью уехал в эвакуацию в город Зеленодольск Татарской АССР. В 1943 г. призван на фронт, 25 июня 1943 г. Лев Федотов погиб в бою у села Озерского в Белевском районе Тульской области.

Уже после войны обнаружили дневники Льва Федотова. Они состояли из 15 общих пронумерованных тетрадей, в которых он записывал дворовые и школьные события, а также свои мысли и соображения. Дневник велся с 1935 по 1941 г. В своих аналитических выкладках и прогнозах, изложенных в дневниках, Лев Федотов достаточно точно предсказал не только дату начала Великой Отечественной войны, но и общий ее ход, а также другие события после ее завершения.

«Я, правда, не собираюсь быть пророком, — писал Федотов 5 июня 1941 года, — но все эти мысли возникли у меня в связи с международной обстановкой, а связать их, дополнить помогли мне логические рассуждения и догадки. Короче говоря, будущее покажет».

«ПАРФЮМЕР»

Злодеев на свете много, и неудивительно, что один из них, а именно Мануэль Бланко Ромасанта (18 ноября 1809, дер. Регейро, Испания — 14 декабря 1863, Селанова, Испания) послужил прототипом главного героя книги «Парфюмер. История одного убийцы» — Жана-Батиста Гренуя. Правда, убивал он не во Франции, а в Испании, кроме того, Ромасанта не обладал настолько тонким нюхом и не создавал божественных духов, но зато умел варить мыло, зачастую из внутренних органов человека. Ему приписывают 13 преступлений, совершенных в различных регионах, из которых доказано было 9. На суде Ромасанта утверждал, что страдает редкой болезнью — клинической ликанотропией — и совершал свои преступления, превращаясь в дикого зверя. А над превращениями он не властен. Его признали виновным и приговорили к гарротированию (удушению), однако необычные показания и диагноз настолько впечатлили королеву Изабеллу II, что она решила помиловать убийцу.

Не знаю, окажись я на месте королевы, наверное, обратила бы внимание на то, что дикий зверь может растерзать и затем пожрать внутренности жертвы, но никак не варить из них мыло. Но, должно быть, ее величество была слишком шокирована услышанными и увиденными подробностями.

А, быть может, он убивал, ощущая себя зверем, а затем, превратившись в человека, занимался своим привычным делом…

Так или иначе, но, кроме «Парфюмера», история знаменитого убийцы легла в основу фильма «Лес волка» (1971 г., Испания), где главную роль сыграл Хосе Луис Лопес Васкес и получил приз как лучший актер на Чикагском кинофестивале в 1971 г.

В 2004 г. Альфредо Луис Конде написал книгу «Человек-волк. История Мануэля Бланко Ромасанты, убийцы из Альяриса, рассказанная им самим», позже по этой книге сняли фильм «Ромасанта: охота на оборотня». Роль Ромасанты исполнил британский актер Джулиан Сэндз. Кроме того, Ромасанту можно считать прототипом главного героя фильма «Человек-волк», вышедшего в прокат в 2010 г., в главной роли — Бенисио дель Торо.

«АЛМАЗНЫЙ МОЙ ВЕНЕЦ»

О жанре произведения сам Валентин Катаев писал: «Умоляю читателей не воспринимать мою работу как мемуары Это свободный полет моей фантазии, основанный на истинных происшествиях, быть может, и не совсем точно сохранившихся в моей памяти»[108]. Автор определил стиль своих поздних произведений как «мовизм» (от фр. mauvais — плохо), им написаны повести «Святой колодец» (1965), «Трава забвения» (1967), «Разбитая жизнь, или Волшебный рог Оберона» (1972) и наконец, «Алмазный мой венец».

«Я же, вероятно, назову свою книгу, которую сейчас переписываю набело, „Вечная весна“, а вернее всего „Алмазный мой венец“, как в той сцене из „Бориса Годунова“, которую Пушкин вычеркнул, и, по-моему, напрасно. Прелестная сцена: готовясь к решительному свиданию с самозванцем, Марина советуется со своей горничной Рузей, какие надеть драгоценности. „Ну что ж? Готово ли? Нельзя ли поспешить?“ — „Позвольте, наперед решите выбор трудный: что вы наденете, жемчужную ли нить иль полумесяц изумрудный?“ — „Алмазный мой венец“. — „Прекрасно! Помните? Его вы надевали, когда изволили“. Выбор — это душа поэзии. Марина уже сделала свой выбор. Я тоже: все лишнее отвергнуто. Оставлен „Алмазный мой венец“. Торопясь к фонтану, я его готов надеть на свою плешивую голову. Марина — это моя душа перед решительным свиданием. Но где этот фонтан? Не в парке же Монсо, куда меня некогда звал сумасшедший скульптор?».