«Он верный человек, таких у меня мало. А потом, он меня ни разу не подводил, — не очень уверенно протянул второй. Маркелов хотел остаться бесстрастным, но не сумел. Кровь прилила к его лицу и обожгла кожу. Клещ не мог не отметить его секундного замешательства, но сидел так, словно ничего не происходило. Захар мгновенно узнал голос второго, он принадлежал генералу Назарову. — А потом он слишком хорошо работает».

«Не жалей! — уверенно настаивал первый. — На его место придет другой. Еще лучше!»

Маркелов услышал глубокий вздох.

«Не уверен».

«И все-таки его нужно убрать. Может дорыться до того, чего знать ему не следует».

«Я все понимаю».

«Думаю, мне не надо учить тебя, как это сделать поделикатнее. Все должно выглядеть очень естественно, чтобы комар носа не подточил».

Клещ выключил магнитофон.

— Откуда у тебя эта запись?

— Они пасли меня, а я пас их, — с улыбкой отвечал Кирилл. — Были бы хрусты, сейчас все, что угодно, можно надыбать. — Он вытащил из сумки, лежащей на столе, обыкновенный фотоаппарат. — Знаешь, что это такое?

Маркелов знал. Это был лазерный приемник, замаскированный под обыкновенный фотоаппарат. Фотообъектив с большим фокусным расстоянием позволял вести перехват сигналов с дальних расстояний.

— Приемник.

— Он самый, — довольно заулыбался Кирилл. — Чапают себе по Бродвею, никого не замечают, а я навел на них свой фотоаппарат и снял всю информацию.

Маркелов обратил внимание на то, что Клещ употребил терминологию контрразведчика. Общение с сотрудниками ФСБ для него не прошло бесследно.

— Так ты со мной?

— Ты знал, что я появлюсь? — поднял взгляд Маркелов.

— Да. Я караулю тебя уже третий день.

— И ты все время таскал с собой эту запись?

Клещ пожал плечами:

— А что поделаешь.

— А если бы я поступил по-другому? Например, явился бы сюда со своими орлами, бросил бы тебя мордой в пол и…

— Ты бы не сделал этого, — категорически заявил Клещ.

— Откуда такая уверенность?

— Потому что мы понимаем друг друга. Ты знал, что я обязательно подстрахуюсь. А потом, ты же обожаешь все эти психологические этюды.

Маркелов не мог не согласиться с Клещом.

— Значит, ты все рассчитал?

— Получается, что так. Работаем вместе?

— Мне надо подумать.

— Соглашайся, вместе мы сила! Не надо ломать проблемы, звони мне по этому телефону. — Вырвав из блокнота листок бумаги, Клещ набросал на нем несколько цифр. — Я буду ждать.

Маркелов взял листок.

— Как они на тебя вышли? Ведь ты же должен был исчезнуть через пару дней!

— Это моя вина, — честно признал Кирилл. — Деньги, что ты мне оставил, я спустил в первый же день. Сам понимаешь, ведь с кичи же… Голодный до удовольствий! А последнее, что оставалось, телка одна вытащила, так я даже и не заметил. Пьяный был! А тут твой паспорт, ты сказал, что он на пару дней… Ну я и сбагрил его одному кенту за приличные бабки, побегушнику. Все бы ничего, да зашухарили его на одной хате, а потом в крытке «закрыли». Копать стали, ну и вышли на меня. Сижу я, значит, в обезьяннике, сил набираюсь, дожидаюсь, когда же меня в Лефортово обратно закроют. Тут вдруг вызывают к следаку, ну, думаю, паровозом хотят пустить, вхожу, а у него в кабинете Петр Сидорович сидит… Вот так-то! Следак сразу куда-то испарился, один на один, значит, нас оставил… И вот Петр Сидорович мне и говорит, если «Российский ковчег» выпотрошу, тогда мои старые грешки забудут. Ну, как тут не согласиться?!

— Теперь понятно… Сам виноват, я же тебя предупреждал!

— Ну кто мог знать! — пожал плечами Клещ.

— Ладно, забудем… В последнюю нашу встречу ты мне говорил о кафе «Бабьи слезы», сказал, что если понадобишься, то найти тебя можно будет там.

— Хм, вспомнил, значит. А разве я должен был доверять? Ты же сам контора! Для меня вы все одинаковые. А потом, я был там. Ты видел бомжа с бутылкой пива около мусорного бака, он у тебя еще мелочь попросил?

— Ну? — удивленно сказал Маркелов.

— Так это я и был.

— Ну, ты даешь! — восхищенно воскликнул Захар.

— Ладно, до встречи!

Клещ быстро поднялся и уверенно зашагал к двери.

* * *

— Сколько у него конспиративных квартир? — спросил Маркелов.

— Три! Одна на Ленинградке, другая — около Павелецкого вокзала и третья — близ Дмитровского шоссе. За эту неделю Хрулев дважды побывал на каждой. — Андрей, как всегда, докладывал толково и четко.

— Как долго он разговаривал с агентами?

— Где-то около часа. В двух квартирах мы установили закладки. О делах они говорили немного. Хрулев потребовал от агентов письменного доклада и сказал, чтобы под каждым из них поставили свою подпись. После этого он с ними расплатился.

— Ничего удивительного, так работает каждый профессионал… Если агенты начнут рыпаться, так можно будет помахать перед их физиономиями этими листочками с подписями. Еще о чем говорили?

— Упоминали о каких-то бумагах, которые должен был передать Чанышев. Их нашли в одном из тайников в его кабинете. Ждали курьера, но он так и не подошел.

— Понятно. Жаль. Значит, на помощь извне рассчитывать не приходится. Это лишний раз доказывает, что Хрулев работать умеет. Узнали, с кем он выходил на контакт?

— Да. Один работает в администрации Президента. Двое — в Министерстве природных ресурсов.

— Чем они занимаются?

— От них напрямую зависит выдача лицензий.

— Понятно. Дальше.

— Еще двое работают в конкурирующих компаниях.

— А шестой?

— Точнее шестая… Женщина! Года двадцать четыре. Весьма недурна собой.

— Откуда она взялась?

— Понятия не имею. Я отправил за ней «хвост», но узнать, кто она такая, не удалось. Или парень потерял ее по неумению, или она действительно настоящая профессионалка. Я ему уже сделал внушение.

— Скорее всего, второе. Как выглядела эта женщина?

— Сфотографировать не удалось, но по описанию она очень напоминает Лизу.

— Хм, немудрено. Все одно к одному. Наш Хрулев активизировался. Покровский себе подобных вещей не позволял. Отследили его связи с «Российским ковчегом»?

Карасев отрицательно покачал головой:

— Не удалось. Телефонная линия защищена, а по сотовому телефону он разговаривает только ключевыми словами.

— Что он делает в свободное время?

Карасев пожал плечами: