litbaza книги онлайнСовременная прозаБог как иллюзия - Ричард Докинз

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 97 98 99 100 101 102 103 104 105 ... 109
Перейти на страницу:

Сказанное верно не только для английской юмористической прозы, но в ещё большей мере — для серьёзной литературы. В своём широко известном и очень авторитетном исследовании Насиб Шахин насчитал в текстах Шекспира более 1300 библейских цитат.[231]В опубликованном в Феарфаксе, штат Вирджиния, «Отчёте по библейской грамотности» (финансированном тем же пресловутым Фондом Темплтона) приводится множество аналогичных примеров, а также отзывов учителей английской литературы, практически единодушных в том, что знание Библии необходимо для углублённого понимания их предмета.[232]Несомненно, то же можно сказать и о французской, немецкой, русской, итальянской, испанской и других великих европейских литературах. Людям, говорящим по-арабски и по-индийски, знакомство с Кораном или Бхагавадгитой, по-видимому, не менее необходимо для полного понимания своего литературного наследия. Наконец, для полного наслаждения музыкой Вагнера (о которой кто-то однажды остроумно заметил, что она лучше, чем звучит) нужно уметь отличать одного нордического бога от другого.

Позвольте на этом остановиться. Думаю, я сказал достаточно хотя бы для того, чтобы убедить читателей более старшего поколения в том, что атеистическое мировоззрение не означает исключение Библии и других священных текстов из системы образования. И, конечно же, мы можем сохранять сентиментальную привязанность к культурным и литературным традициям, скажем, иудаизма, англиканства или ислама и даже участвовать в таких религиозных ритуалах, как свадебный и похоронный, не обременяя себя традиционно сопутствующими этим ритуалам суеверными предрассудками. Мы можем отказаться от веры в бога, не порывая с нашим драгоценным культурным наследием.

Глава десятая. Такая нужная ниша?

Что может потрясти сильнее, чем увиденная в 100-дюймовый телескоп отдалённая галактика, уместившаяся на ладони ископаемая окаменелость возрастом в 100 миллионов лет или изготовленное пятьсот тысячелетий назад орудие труда, взгляд на невероятную пространственно-временную бездну Большого каньона или рассказ учёного, осмелившегося без страха заглянуть в лицо Вселенной, какой она была в момент рождения! Это и есть глубочайшее, священное знание.

Майкл Шермер

«Этой книге удалось заполнить очень нужный пробел». Шутка срабатывает, ибо удаётся легко уловить оба противоположных смысла фразы. Сначала я думал, что это свежая острота, но затем с удивлением обнаружил: её уже и раньше наивно использовали издатели. Заглянув на страницу http://www.kcl.ac.uk/kis/schools/hums/french/pgr/tqr.html, находишь книгу, «заполняющую очень нужный пробел в посвящённой движению постструктурализма литературе». Поневоле усмехаешься тому, что эта явно бесполезная книга написана о Мишеле Фуко, Ролане Барте, Юлии Кристевой и других иконах высокой франкоязычной культуры.

Заполняет ли религия «очень нужный пробел»? Часто говорят об имеющейся в сознании нише «под бога»: якобы у людей существует психологическая потребность в боге — воображаемом товарище, отце, старшем брате, исповеднике, задушевном друге, которую необходимо удовлетворить вне зависимости от того, существует ли бог на самом деле. Но что, если бог попросту занимает место, которое лучше было бы заполнить чем-то другим? Наукой, например? Искусством? Человеческой дружбой? Гуманизмом? Любовью к этой жизни в реальном мире, а не ожиданием другой, за могильной чертой? Любовью к природе — тем, что великий энтомолог Е. О. Уилсон назвал биофилией?

Были времена, когда религию считали способной выполнять в жизни человека четыре главные функции: объяснение, назидание, утешение и вдохновение. В течение всей истории религия пыталась объяснить наше существование и природу Вселенной, в которой мы обитаем. В данной роли в наши дни её далеко превзошла наука, о чём мы уже говорили в главе 4. Под назиданием я имею в виду нравственные правила поведения, и об этом шла речь в главах 6 и 7. Об утешении и вдохновении до сих пор было сказано немного; давайте поговорим о них в этой последней главе. Разговор об утешении хочется начать с рассмотрения известного феномена детского сознания — «воображаемого друга», который, по моему мнению, сродни религиозным верованиям.

Чудик

Думаю, что Кристофер Робин не верил, что Пятачок и Винни-Пух по-всамделишному разговаривали с ним. А Чудик?

У меня есть тайный спутник, Чудиком зовут его.

Потому я не скучаю, если рядом никого.

Когда я играю в детской и на лестнице сижу —

Он всегда со мною рядом, я всегда за ним слежу.

Мой папа самый лучший, он лучший у меня,

И мама тоже рядом, и вместе мы семья,

А няня — это няня, её зову я Ня.

Но Чудика не видит никто и никогда.

Чудик рта не закрывает — я учу его словам.

Но порой он подражает скрипу, стукам и шагам.

А порою хочет крикнуть, но не может: в горле ком!

Тогда я спешу на помощь, и мы с ним кричим вдвоём.

Мой папа самый лучший, он лучший у меня,

И мама тоже рядом, и вся моя родня,

А няня — это няня, её зову я Ня.

Но Чудика не знает никто и никогда.

Мы с Чудиком, как львята, по скверику бежим,

Мы ночью, словно тигры, тихонечко лежим.

Он словно слон спокоен — заплакал бы хоть раз!

(Конечно, если мыло не попадает в глаз.)

Мой папа — это папа, он папа для меня.

И мама — это мама, и вся моя родня.

А няня — это няня, её зову я Ня.

Но Чудик не сравнится ни с кем и никогда.

Мне дарят шоколадку — я вынужден сказать:

«А можете для друга ещё одну мне дать?»

Вот только (из-за зуба!) мой друг с трудом жуёт,

И я его конфеты в свой отправляю рот.

Я папу вижу редко, всё время он спешит,

Порой уходит мама, чтобы «отдать визит».

На няню я бываю обижен иногда…

Но Чудик — это Чудик, и он со мной всегда.[233]

(А. А. Милн. «Теперь нам уже шесть»)

Отличается ли воображаемый друг принципиально от других детских фантазий, является ли он более важной иллюзией? Собственный опыт мне тут вряд ли поможет. Подобно многим другим родителям, мама записывала мою детскую болтовню в книжечку. Похоже, что кроме простых «притворств» (я — человечек с луны… акселератор… древний вавилонянин) мне очень нравились «притворства второго порядка» (я — сова, притворяющаяся водяным колесом), иногда — возвратные (я — мальчик, притворяющийся Ричардом). Но я никогда на самом деле не верил, что я — это не я, и это, как мне кажется, справедливо для большинства игр-«притворялок». Но у меня не было Чудика. Если рассказы взрослых о своём детстве правдивы, то по крайней мере некоторые — нормальные дети, имеющие воображаемых друзей, верят в их реальное существование, а кто-то даже чётко и ясно видит их воочию. Подозреваю, что детский феномен Чудика может оказаться хорошей моделью для понимания религиозных верований взрослых. Не знаю, занимались ли им с этой точки зрения психологи, но думаю, что здесь можно было бы обнаружить немало интересного. Спутник и самый лучший друг, Чудик на всю жизнь — эта роль богу, безусловно, по силам; это одна из ниш, которая может опустеть, если бога не станет.

1 ... 97 98 99 100 101 102 103 104 105 ... 109
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?