в кого вселились, из-под подобного воздействия выйти, несомненно, очень сложно, для этого, как раз, крайне, предельно важно позаботиться о чистоте и высоте-качестве развития-роста духовной сути своей — будет достигнут хоть какой-нибудь прогресс в развитии духовной сути, и даже чтобы подступиться с этаким вселением станет задачей недоступной (уже, чтобы только позарится на хоть чего-либо подобное-такое, понадобится некто, в ком достижение духовного развития будет заметно выше). Именно поэтому, ещё раз впору призывать любого — занимайтесь ростом духа своего, заботьтесь о реальной, истинной духовной чистоте. Что же касается ситуации, когда после вселения конгломерат объединения становится таков, что некоторым управляемым рядом со святой водой по жизни просто не сидеть, печёт, а некоторым всё такое нипочём, то здесь всё просто, от какой стороны вселившийся, то и последствия такие получаются. А заодно, полагаю, здесь многим становится понятно, почему всё-таки важно именно креститься, по сути, причащать-отчищать тело этой самой, отчищающей от всякого, святой водой. Хотя омовение перед молитвой, это тоже крайне важная и очень полезная при духовном росте и надлежащем очищении тела процедура.

А между тем картинка-то довольно страшненькая по ходу дела всё-таки рисуется. С одной стороны, люди несут в себе этот самый, собственный, возникающий при зачатии Свет, благодаря которому создаётся, растёт и формируется индивидуальный, личный, духовный, в сущности, образ, то самое главное и основополагающее при самом существовании текущей и одаривающей каждым днём своим жизни. Нет сотворившегося в результате протекающей индивидуальной, личной жизни, вполне достойного, узнаваемого образа, нечему и проецироваться на материальную основу и, омывающую всю подобную материю, и выстраивающую из материи нечто личностное, вездесущую, энергией наполненную, сущую духовность. Но для того, чтобы подобный образ, результат прожитой жизни, продолжил ну хоть в какой-нибудь значимой форме хоть как-нибудь существовать, необходим по-прежнему такой же, сохраняющий существование, создавшейся в течении подобной жизни, очередной картины личности и облика чего-либо живущего, столь важный Свет. При этом разговор не только о обычном человеке, а о любом представителе, живущего в разнообразии, экзотического наполнения животного мира. По сути, относясь к обычному и примитивному зверью, несмотря на проявляющуюся в повседневности, обычную звериную убогость, человек относится как раз живому, и это позволяет сохранять внутри себя подобный требуемый Свет — именно этим вроде бы обычный и живущий в обществе людском столь и хорош, да и при создании и сотворён подобным, в сущности, именно поэтому. Но, одновременно, как и у прочего живого, стоит лишь только человеческому телу утратить столь необходимую способность поддерживать текущую в процессе жизнь, одновременно внутреннему Свету сразу же, без промедления конец, нежизнеспособная, созданная для и в процессе протекания жизни, телесная капсула чрезвычайно быстро разлагается-разваливается на мелкие, поглощаемые кем-либо, простейшие обыденные для природы составляющие и, как результат всего прожитого-случившегося с жившим и в течении закончившейся жизни остаётся лишь такой, как-то оформившийся в ходе приключившегося, завершившегося вдруг существования образ, которому, чтобы хоть как-то отразиться-выявиться хоть на чём-нибудь, необходим подобный, пусть отныне внешний и чужой, но обязательно способный подарить возможность проецироваться, столь желательный источник именно необходимого внешнего Света, если уж свой, до того, по всем признакам, существовавший, взял и утратил. Если судить по новорожденным, то начинаемся существованием своим практически с сплошного и полного ничего, с таким трудом, но всё-таки становимся по результату прожитого кем-то, кто способен утверждать, что становится тем, кто наделён не только личным образом — индивидуальными характеристиками, однако, раз такой желанный Свет души по результатам протекавшего процесса жизненного если и ниспосылается — то исключительно только лишь избранным, в конце пути, в большинстве, среди всех разных и иных живущих, только лишь добавляемся к многим и прочим, после чего своим убогим образом попросту теряемся среди серого и почти безликого моря всяких и таких же бледных и неразвитых обличием, каких-то образов, становясь ничтожнейшей крупицей среди истинно безбрежного как будто моря — океана такого будто бы забытого-несохранившегося прошлого. А потому, если уж говорят, что надо в ходе жизни, совершенствуя базовую суть свою духовную, стараться улучшаться что только возможности находится, значит подобное означает что именно и надо таким образом стараться, и по всем возможным направлениям, и как только на всё подобное сил наберётся, воспринимая все другое только как побочное и косвенное.

Как ФИЛЬМ назвали не столь важно! НАЗВАНИЕ КНИГИ — ЭРА МИЛОСЕРДИЯ!

Всё-таки теперь все по-иному вижу, поэтому пересмотреть то, что не раз до того посмотрел может оказаться, по меньшей мере, а очень полезно. К тому же, долго всё подряд пересматривать и не потребовалось, главное, смотреть надлежало именно по-новому и оставаться при подобном экзотическом занятии в достаточной мере внимательным. То, что люди, облик, одежда, и по сути, и по виду не претерпели слишком существенных перемен, наверно, это уже достаточно серьёзно, важно, но здесь пока разум далёк от понимания, в чём, за всем всяческим и этаким, скрывается особенная и достаточно важная истина. Пока важно не забывать, что столь гигантский постановочный материал, а спектакль, каким является фильм, должен не только увлекать повествованьем, здесь главная и основная, доминирующая в целом над иным задача — оказывать влияние на эмоциональное восприятие через всё всякое показанное в бытности на нечто этакое и с немалым интересом посмотревшего. Всё снятое должно порождать в смотрящем того или иного вида эмоциональные в сути своей порывы. Теперь с достаточной ясностью понимаю, что эмоции, по своей сути, при организации всего главенствуют надо всем. Радость, благодарность, пожелание счастья и любовь, есть ещё много чего всякого сплошь именно такого рода, что, при наличии чего-либо подобного, уже позволяет менять ауру, форму, вид того, что свойственно растить в течение оформившейся жизни и внутри самих себя, и что только и останется после и при завершении-окончании, имевшего от самого рожденья место, протекавшего в обычной бытности существования. И всё равно люди пока очень бедны в видах и оформлении такого, к чему бы стоило, и непрерывно при течении жизни стремиться. То, что главенствует над живущими, подобное многократно выше прежде всего в своём внутреннем, качественного характера, развитии и потому и эмоционально вне сомнения богаче. Но о таких почти неведомых, главенствующих некто, судить всё-таки, как не крути, в достаточной степени сложно. А о обычных и встречающихся каждому по жизни людях сразу можно сказать, что от зверья, из которого человечество создано, живущие до сих пор сохранили целый букет эмоционально примитивных и далеко не лучшего характера позывов. И расставаться с именно такого рода всякими эмоциями категорически до сих пор не желают. Только чтобы попытаться как-нибудь остановить,