Картер промолчал и продолжал сидеть с каменным лицом, до тех пор пока автомобиль не остановился возле отеля "Зимний дворец". Все три пассажира покинули машину. Но и в холле отеля археолог продолжал хранить молчание.

– Мы, пожалуй, должны стряхнуть дорожную пыль, – сказал Карнарвон, тронув Картера за рукав и указав на лестницу. – Приведем себя в порядок, а потом встретимся с вами в Долине и осмотрим гробницу.

Картер кивнул.

– Ну что ж... – Лорд Карнарвон снова указал в сторону лестницы, – значит, договорились.

Картер снова кивнул, но уходить не спешил. Неожиданно он потянулся к руке графа и выпалил:

– Если бы вы знали, милорд, как я вам благодарен!

– Мой дорогой друг! – воскликнул растроганный и смущенный лорд Карнарвон. – Это я должен быть вам признателен. Узнать, что находится в этой гробнице, для меня интереснее и важнее, чем выиграть дерби!

Он снова энергично пожал Картеру руку и торопливо поднялся по лестнице. А вот леди Эвелин замешкалась и, дождавшись момента, когда отец уже не мог ее услышать, сказала:

– Вы должны знать, что он говорил искренне: для него это самое волнующее приключение, которое только можно вообразить.

– Но и я ничуть не покривил душой. Без него вся моя работа пропала бы впустую.

– Да. – Она потупила глаза. – Да, да, я знаю.

Картер напрягся.

– Что случилось, леди Эвелин? Вы хотите мне что-то сказать?

– Папа нездоров, – неожиданно вырвалось у нее. – Вам-то он, конечно, скажет, что с ним все в порядке, но это не так. Он хворает, так что прошу вас, мистер Картер...

– Значит, ему нужно отдохнуть. Не переживайте. Подлечится – и все с ним будет в порядке. Но пусть он сначала осмотрит гробницу, иначе ему все равно не успокоиться.

– Да, конечно. – Леди Эвелин улыбнулась. – Так будет лучше всего.

Она крепко пожала Картеру руку, повернулась и заспешила вверх по лестнице.

– Леди Эвелин! Мы приближаемся к финишу. Ваш отец, завзятый любитель скачек, ни за что не согласится это пропустить.

– Конечно, – повторила она и снова улыбнулась. – Как вы могли подумать, что я этого не понимаю?

Картер склонил голову и уже повернулся было, чтобы уйти, но снова задержался.

– Прошу прощения, – промолвил он, – еще пару слов.

Леди Эвелин элегантно подняла бровь.

– Ступени, что ведут к входу в гробницу... – Картер чуть помедлил. – Меня заверили, что их расчистят ко второй половине завтрашнего дня.

* * *

Говард Картер припал к земле на нижней ступени, просеивая мусор, все еще заваливавший нижнюю часть двери.

Вытащив керамический осколок, он поднял его на свет, рассмотрел и отложил в сторону – туда, где уже скопилось изрядное количество подобных находок.

– Картер, что вы там нашли? – послышалось сзади. Он обернулся, а потом улыбнулся и встал.

– Лорд Карнарвон, леди Эвелин. Прошу вас, спускайтесь.

Он поднял еще пару черепков.

– Смотрите. – Археолог указал на вытесненные в глине картуши. – Видите иероглифы? Это имена: "Сменхкара" и "Эхнатон".

Лорд Карнарвон с почтительной осторожностью взял в руки один из осколков.

– Полагаете, захоронение должно датироваться этим периодом?

– Почти наверняка. Но я надеюсь... – Картер снова присел. – Уверен, очень скоро мы выясним это точно.

– Как? – спросила леди Эвелин.

Картер отгреб от двери мусор и щебень.

– Здесь, на самом камне, тоже есть надписи в картушах, – пояснил он. – Я ждал вашего прибытия, чтобы расчистить их и прочесть.

– Ну что ж, – бодро произнес лорд Карнарвон, – вот мы и здесь!

Картер поднял на него глаза, и граф медленно кивнул.

– Хорошо, – прошептал Картер, – посмотрим, чья это гробница и верны ли наши предположения.

Несколько минут он работал молча, аккуратно отгребая мусор и пыль.

– Что там? – осведомилась леди Эвелин, прерывая слишком затянувшуюся паузу. – Вы что-то обнаружили?

– Вот, – сказал Картер, указывая на картуш с заключенной в нем иероглифической надписью. Можете вы это разобрать?

Лорд Карнарвон присел рядом и промокнул платком взмокший от пота лоб.

– Что там написано?

– Это титул, – пояснил Картер. – И звучит он так: "Тот-Кто-Есть-Истинное-Воплощение-Амона-Возлюбленного-Осирисом". – Археолог поднял взгляд. – Титул царя Тутанхамона.

На следующий день, после того как печати были сфотографированы во всех возможных ракурсах, дверь открыли и за удаленными каменными плитами обнаружили завал из битого камня, который, как заметил Картер при осмотре этого места тремя неделями раньше, доходил до потолка наклонного коридора. Как далеко простирался этот коридор и куда он мог привести, никто не имел ни малейшего представления.

Под компетентным руководством Ахмеда Гиригара рабочие немедленно приступили к разборке завала. Среди битого камня попадались и артефакты, главным образом осколки глиняных и алебастровых сосудов, иногда помеченных клеймами с именами Эхнатона, Сменхкара или Тутанхамона. Картер, категорически настаивавший на сохранении всех найденных материальных памятников, сколь бы малозначительными они ни казались, внимательно рассматривал каждую находку. От внимания лорда Карнарвона и его дочери не укрылось, что с каждой из них настроение его заметно улучшалось.

Работа велась аккуратно, а потому не слишком быстро, и когда наступил вечер, признаков ее окончания не наблюдалось. До входа в погребальную камеру так и не докопались.

* * *

Добраться до подземной двери удалось в середине следующего дня. Картер, размахивая руками, вынырнул из коридора и снова вместе с Ахмедом Гиригаром углубился во тьму. К тому времени, когда лорд Карнарвон спустился к ним, очертания двери были уже вполне различимы.

– Видите? – с явным облегчением в голосе сказал Картер, указывая на печати. – Они не повреждены. Что бы там, – он сделал жест, – ни находилось, оно, по крайней мере, находится в сохранности.

– Ну так что? – спросил лорд Карнарвон. – Заглянем?

Картер бросил взгляд на Ахмеда и покачал головой.

– Сначала надо перебрать весь этот мусор. Давайте не будем спешить. Мы должны неукоснительно, – последнее слово было произнесено с нажимом, – следовать принципам и нормам научного исследования.

Однако на лице его тоже читалось жгучее нетерпение. Обращаясь к Ахмеду, археолог даже попытался скрыть свое состояние за кривой ухмылкой.

– Ради Бога, – сказал он, – поторопи рабочих. Кое-кто уже замучился ждать.

Повернувшись к своим людям, Ахмед хлопнул в ладоши, пролопотал что-то по-арабски – и работа закипела с удвоенной скоростью. По прошествии времени – объективно не столь уж долгого, но ожидавшим показавшегося целой вечностью, – завал был разобран окончательно и дверь расчищена полностью.