Через час Юнис тоже вернулась, укрылась одеялом и свернулась калачиком на почтительном от него расстоянии. Но Пол чувствовал тепло, исходившее от ее тела.

Он лежал в темноте, не спал. Попытался молиться, но мысли разбегались в разные стороны. Когда его жизнь вышла из‑под контроля? Почему он больше не в состоянии что‑либо исправить?

Может, он съел что‑то не то? Может, у него начинается грипп? Ему нужно перестать все время беспокоиться. Господь сказал: «…не беспокойтесь…»[63]Это грех. Все под контролем.

Мысли стали блуждать. Они то накатывали, то отступали, как волны на берег моря. Пол оказался в их власти. Потом он обнаружил себя в океане, в ледяной воде. Он изо всех сил работал руками и ногами, но, несмотря на все усилия, течение несло его на скалы. Пол видел, с какой необычайной силой волны разбивались о скалы. Беспомощный перед властью океана, он налетел на риф. Никак не удавалось нащупать какой‑нибудь уступ, чтобы ухватиться рукой. Каждый раз, когда Пол хватался за камень, волна уносила его в сторону. Он оказался в гуще морских водорослей. Ноги запутались, а волны все продолжали накатывать на него, толкать его и хлестать, наваливаясь на него своей неимоверной тяжестью.

Ему никак не удавалось выбраться на поверхность, чтобы глотнуть воздуха. Пол боролся, пытаясь вырваться из плена склизких водорослей, сомкнувшихся у него над головой. Воздух! Ему нужен воздух! Его легкие вот–вот разорвутся! К нему потянулась рука, но ухватиться за эту руку было страшнее, чем утонуть.

Пол резко проснулся. Все еще было темно. Сердце бешено колотилось. Он протянул руку, Юнис не было. Часы показывали 5.30. Она уже встала. Наверное, готовит кофе.

Пола трясло; судорожно глотая воздух, он постарался расслабиться. Попытался внушить себе, что это был просто ночной кошмар, который ничего не значит.

Но Полу не удалось избавиться от чувства, что Господь долгое время пытается ему что‑то втолковать, а он все никак не может расслышать, что именно Бог говорит ему.

Поздно вечером Стивен все еще работал над проектом административного здания в Роузвилле, когда до его слуха донесся тихий стук в дверь. Было одиннадцать вечера. Может, Джек? Первые месяцы трезвой жизни даются нелегко. Стивен встал со стула и направился к входной двери.

Окна уже были прикрыты жалюзи, так что теперь никто не мог заглянуть внутрь. Изящный витраж на новой входной двери защищал от посторонних глаз. Через стекло Стивен заметил, что гость ниже Джека.

Открыв дверь, он увидел незнакомца в пестрой вязаной шапочке, в куртке камуфляжного цвета, в грязных потертых джинсах и тяжелых ботинках наподобие армейских. На мощеной дорожке лежал холщовый мешок. Поздний гость не произнес ни слова, он стоял с опущенной головой и поникшими плечами.

Хотя лица незнакомца Стивен не мог рассмотреть, он неожиданно почувствовал нутром, что это…

— Бриттани?

— Я не знала, куда идти.

— О, Боже! О, Иисус, благодарю Тебя! — Он притянул ее к себе и почувствовал, как она напряглась. — Я чуть с ума не сошел, так беспокоился о тебе. — Девушка вся дрожала, возможно, из‑за холодного ночного воздуха. Он чуть ослабил свои объятия. — Заходи.

Стивен подобрал ее скарб, который весил не больше двух фунтов.

— Роквилль, — бесцветно произнесла Бриттани, когда вошла в прихожую и огляделась по сторонам. — Думала, может, ты вернулся в Сакраменто.

Стивен положил ее холщовый мешок на кожаный диван.

— Ты ездила в Сентервилль?

— Да. А потом я позвонила маме. — Дочь не решалась посмотреть отцу в глаза. — Трубку взял ее муж, он сказал, что ты переехал то ли в Роклин, то ли в Рок–Хилл, то ли в Роквилль. Он точно не помнил. Посоветовал посмотреть в телефонном справочнике на «Дизайн и строительство Декера».

Стивен начал понимать, как все произошло.

— И ты не говорила с матерью?

— Джефф сказал, что ее нет дома. — Бриттани пожала плечами. — Какая разница?

Даже если бы Кэтрин получила сообщение, она не передала бы ему информацию. Стивен вдруг услышал, что у Бриттани урчит в животе.

— Пойдем наверх. Посмотри дом, пока я готовлю ужин. — Он пошел впереди, а когда оглянулся, увидел, что дочка покорно идет за ним, низко наклонив голову. Он не стал гасить свет на первом этаже, наоборот, включил еще и лампы на лестнице. Ковровая дорожка, лежащая по центру лестницы, приглушала топот ее ботинок. Интересно, носки у них металлические?

— Хочешь чего‑нибудь выпить?

— Да. — Бриттани мрачно усмехнулась. — У тебя найдется мартини?

Скорее ядовитая шутка, чем вопрос. Стивен не знал, что движет ею, поэтому решил говорить без обиняков.

— Я больше не пью, Бриттани, поэтому не держу спиртное в доме.

— Боишься не удержаться?

Она явно пыталась подколоть его.

— Я живу одним днем и не хочу притворяться, что мне легко дается эта битва.

Девушка подняла голову, и Стивен увидел синяк, разбитую и опухшую губу и царапину на щеке. Внутри у него все вскипело. Ему сразу захотелось усадить дочку себе на колени, приласкать ее и спросить, кто ее ударил. Но он заставил себя стоять на месте.

И молчать. Ее поза, сжатые в кулаки руки говорили о том, что вмешиваться нельзя, а проносящиеся в голове вопросы следует оставить при себе.

Открыв холодильник, Стивен засунул в него голову, чтобы она не видела выражения его лица.

— У меня есть молоко, апельсиновый сок и содовая. — Хорошо, что накануне он зажарил два куска мяса на косточке. Один остался. Еще нашлась упаковка салата и заправка к нему. За пару минут он приготовит в микроволновке картофель с маслом и сметаной.

— Молоко, — сказала она. — Пожалуйста.

Стивен наполнил высокий стакан. У Бриттани дрожала рука, когда она брала его. Произнося слова благодарности, она даже не подняла глаз. Он вернулся на кухню, помыл несколько картофелин, потыкал их вилкой и поставил в микроволновку. Пока она работала, он положил салат в миску и поставил на столик около окна, выходящего на Мэйн–стрит. Затем Стивен достал приборы, салфетку, сырный соус, соль и перец. Микроволновка издала характерный звук, сообщая о том, что еда готова. Он положил мясо на тарелку и снова установил таймер. Бриттани допила молоко и держала пустой стакан двумя руками.

— Ужин будет готов через полминуты, милая. Посиди пока. Она двигалась так, словно смертельно устала и еле держится на ногах. Сгорбившись, Бриттани сидела на стуле и не выпускала стакан из рук. Он поставил перед ней пакет с молоком.

— Ты накрыл на одного.

— Я уже ужинал. — Он стоял около микроволновки. — Как ты сюда добралась? Автобусом?