— И святой Петр?

— А? Нет, Пит — нет! Пит славный старик, самый истинный христианин на небесах, а заодно и на Земле. Трижды он предал своего босса, ну и расплачивается за это до сих пор. В высшей степени доволен, что он на «ты» со своим Мастером во всех трех его обычных ипостасях. Мне Петр ужасно нравится. Если когда-нибудь он расстанется с моим братцем, то у меня всегда найдется для него работа.

Потом ты появился в аду. Ты помнишь мое приглашение, в котором я упомянул об аде?

(…Поищи меня. Обещаю тебе самое горячее гостеприимство…)

— Да!

— Я сдержал слово? Будь осторожен в выражениях, ибо сестрица Пат нас, конечно, подслушивает.

— Ничего она не подслушивает, — возразила Кейти. — Пат настоящая леди. И вовсе не похожа на некоторых. Дорогой, я могу сократить твой рассказ. Ведь Алек хочет знать, почему его преследуют, как преследуют и что ему теперь делать в отношении Марги. Алек, ответ на вопрос «почему» очень прост. Тебя выбрали по той же причине, по которой отбирают быка для корриды: Яхве решил, что ты можешь выиграть. Ответ на вопрос «как» тоже прост. Ты был прав, когда подумал, что стал параноиком. Параноиком, но не безумцем; против тебя действительно был организован заговор. Каждый раз, когда ты приближался к разгадке, вся эта неразбериха начиналась сызнова. Как с тем миллионом долларов. Мелкие фокусы-покусы вроде того, что деньги у вас не держались, чтобы еще больше задурить вам головы. Я думаю, что это объясняет все, кроме того, что же тебе делать. Единственное, что тебе остается, — верить Джерри. Возможно, у него ничего не получится… это ведь очень опасное дело… но он постарается…

Я глядел на Кейти со все возрастающим уважением и некоторым трепетом. Она упоминала о вещах, о которых я никогда не разговаривал с Джерри.

— Кейти? А ты человек? Или ты… э-э… тоже из падших с Трона? Или вроде того?

Она захихикала:

— Впервые кто-то заподозрил такое. Я человек, и даже слишком человечна, Алек, милый. Кроме того, я тебе знакома. Ты обо мне много чего знаешь.

— Я знаю о тебе?

— А ты припомни. Апрель одна тысяча четыреста сорок шестого года до рождения Иешуа из Назарета…

— Ты думаешь, что я смогу что-то вспомнить по таким неполным данным? Увы.

— Тогда попробуем иначе: ровно сорок лет спустя после исхода из Египта детей Израиля.

— Завоевание Земли Ханаанской!

— Ну наконец-то! Теперь вспомни книгу Иисуса Навина, главу вторую. Как меня звали, кем я была? Кто я — матерь, жена или девушка?

(Одна из известнейших историй в Библии! Неужели она?! И я говорю с ней?)

— Э-э… Раав?

— Блудница Иерихонская. Это я и есть. Я прятала у себя в доме генералов Иисуса и тем самым спасла своих родителей, братьев и сестер от гибели. Ну а теперь скажи мне, что я «недурно сохранилась»!

Сибил хихикнула.

— Ну говори же! Давай!

— Нет, правда, Кейти, ты здорово сохранилась. Это ведь было более трех тысяч лет назад, вернее, более трех тысяч четырехсот лет — и хоть бы морщинка! Во всяком случае их очень мало…

— «Очень мало»! Не будет тебе завтрака, молодой человек!

— Кейти, ты прекрасна и отлично умеешь этим пользоваться. Ты и Маргрета можете соревноваться в борьбе за первое место.

— А на меня вы смотрели? — яростно вмешалась Сибил. — У меня, знаете ли, есть свои фанаты! Ну а мне на самом деле больше четырех тысяч лет! Старуха!

— Нет, Сибил. История, как расступилось Чермное море, произошла в 1491 году до Рождества Христова. Добавим время до Второго пришествия — 1994 год после Рождества Христова, затем еще семь лет…

— Алек!

— Да, Джерри?

— Сибил права. Ты просто не заметил, как летит время. Тысяча лет, разделяющая Армагеддон и Войну на небесах, уже наполовину миновала. Мой брат в образе Иисуса Христа правит на Земле, а я закован и брошен в бездну огненную на всю эту тысячу лет.

— Что-то вы не выглядите закованным. А нельзя ли еще капельку «Джека Дэниэлса»? Я совсем запутался…

— Я перестал шляться на Землю и обратно, бродить по ней туда и сюда, для этого я закован достаточно. Яхве завладел ею на краткий срок, после которого он разрушит ее. Его игры меня не касаются. — Джерри пожал плечами. — Я отказался принять участие в Армагеддоне. Я сказал, что для этого у него вполне хватит шпаны, воспитанной в его собственном доме. Алек, поскольку мой брат сам пишет все сценарии, то предполагалось, что я буду драться яростно, ну как Гарвард, а потом все же проиграю. Мне это все изрядно поднадоело. Он решил, что я предприму еще одну попытку нападения в конце нынешнего тысячелетия, дабы его пророчества полностью оправдались. Эту Войну на небесах он предсказал в Откровении Иоанна. Но я не собираюсь участвовать в таком деле. Своим ангелам я сказал, что они могут, если захотят, создать свой Иностранный легион, но я это время пересижу дома. Какой смысл идти в бой, если исход битвы предрешен за тысячу лет до свистка судьи?

Джерри внимательно следил за выражением моего лица в продолжение всего разговора. Вдруг он резко оборвал свой рассказ:

— Ну, и что еще тебя интересует?

— Джерри… если прошло уже пятьсот лет с тех пор, как я потерял Маргрету, то все бесполезно. Не так ли?

— Проклятие! Парень, разве я не просил тебя не пытаться вдумываться в то, в чем ты ни уха ни рыла не смыслишь? Неужели я стал бы работать над совершенно безнадежной проблемой?

Тут его остановила Кейти.

— Джерри, я только-только успокоила Алека, а ты его снова взвинтил.

— Извини.

— Ну ты же не нарочно. Алек, Джерри грубоват, но он прав. Для тебя, если бы ты действовал в одиночку, дело было бы заранее проиграно, но с помощью Джерри ты можешь надеяться, что отыщешь Маргу. Не наверняка, но надежда все же есть, и можно рискнуть. И время тут ничего не значит. Что пятьсот лет, что пять секунд. Тебе не надо ничего понимать, твое дело — верить.

— Отлично. Буду слепо верить. Иначе и капли надежды не останется.

— Нет, надежда как раз есть. Все, что от тебя требуется, — сохранять спокойствие.

— Постараюсь. Только боюсь, что мы с Маргой уже никогда не обзаведемся собственным сатуратором для газировки и стойкой с закусками где-нибудь в Канзасе.

— А почему бы и нет? — спросил Джерри.

— А пятьсот лет? Там небось и говорят теперь на другом языке. И не осталось никого, кто мог бы отличить горячий фадж-санде от вяленой козлятины. Переоценка ценностей.

— Тогда вы заново изобретете горячий фадж-санде и заработаете на нем кучу денег. Не будь таким пессимистом, сынок.

— А не желаете ли полакомиться горячим фадж-санде прямо сейчас? — спросила Сибил.