Если допустить, что пропавшие папирусы были похищены из гробницы таким же образом, как и целый ряд других художественных ценностей, найденных там, то тексты этих папирусов необходимо было перевести втайне. Между тем нет никаких сведений о том, чтобы филолог и египтолог Алан Гардинер был причастен к этой афере. Однако он был близким другом лорда Карнарвона и, как мы знаем, в декабре 1922 г. тот попросил его перевести некие папирусы, найденные в гробнице, в которых вполне мог находиться текст, связанный с Исходом.

Возможно, Карнарвон и Картер сперва намеревались полностью зарегистрировать все папирусы, отсюда и упоминания о них в письмах, написанных графом, и в разных газетах тех лет. Однако после того как перевод был закончен, крайне деликатный характер содержания древних документов не позволил зарегистрировать их официально. Если, как писал Кидик, они действительно содержали подлинный доклад об обстоятельствах Исхода с информацией деликатного свойства, то вполне возможно, что Карнарвон и Картер разработали план контакта с некими лицами, которые по собственным соображениям желали, чтобы содержание документов не получило широкой огласки. Чтобы более полно понять эту логику, необходимо более глубоко вникнуть в некоторые детали личной жизни пятого графа Карнарвона.

Графиня Альмина Карнарвон

26 июня 1895 г., в возрасте двадцати девяти лет, пятый граф Карнарвон женился на Альмине Виктории Марии Александре Уомбвэлл, девятнадцатилетней дочери Марии (Мины) Фелиции Уомбвэлл, урожденной Бойе, — женщины, которая, по слухам, имела смешанные франко-испанские корни. Несмотря на то, что она была супругой англичанина по имени Джордж Уомбвэлл, Мария, как гласит молва, имела длительную связь с Альфредом де Ротшильдом (1842–1918)2, внуком основателя британской ветви Дома Ротшильдов — самого богатого и влиятельного еврейского рода в Европе. Альфред родился в Лондоне 20 июля 1842 г. и умер 31 января 1918 г.; и хотя его близкая связь с Марией Уомбвэлл, ревностной католичкой, не вызывала сомнений, они так и не вступили в брак, по всей вероятности, по религиозным мотивам.

В семействе Карнарвонов никогда не отрицали тот факт, что Альмина (имя которой представляет собой сочетание слов Аль (Альфред) и Мина, сокращений имен ее родителей) была незаконной дочерью Альфреда Ротшильда. Например, о том, кто был отцом Альмины, сказано в мемуарах ее сына, шестого графа Карнарвона3. Об этом говорится даже в путеводителе по имению Карнарвонов в Хайклер Касл4, а взятое в рамку фото Альфреда находится в одной из комнат и выставлено на публичное обозрение5.

Не секрет, что перед женитьбой на Альмине, прошедшей с большой пышностью и церемониями в капелле Сент-Маргарет в Вестминстерском аббатстве, пятый граф испытывал серьезные финансовые трудности. Когда фамильное состояние иссякло, его светлость отправился к несметно богатому Альфреду де Ротшильду и заявил, что если тот хочет выдать свою дочь замуж за него, то он, граф, вынужден запросить у будущего тестя 150 000 фунтов на уплату долгов. Кроме того, он рассчитывает получить еще полмиллиона фунтов в качестве приданого, которое будет разделено между графом и его супругой6. Более того, следует заключить брачный контракт, по которому счастливой чете должно быть гарантировано материальное содержание на все время, пока они будут вместе. Таким образом, они смогут начать семейную жизнь с чистым сердцем и совестью, и Альмина будет уверенно смотреть в будущее, войдя в круги британской аристократии.

В 1898 г. Альмина родила пятому графу сына, Генри Джорджа Альфреда Мариуса Герберта, который в качестве наследника имения Карнарвонов получил наследственный титул — лорд Порчестер. Этот титул лорд носил вплоть до смерти своего отца в апреле 1923 г., после которой он стал шестым графом Карнарвоном. Но тот факт, что его третье имя было Альфред, является четким указанием на то, что семейство Карнарвонов не отрицало факт незаконности рождения Альмины. Через три года после рождения лорда Порчестера Альмина родила своему супругу дочь Эвелин, которая, в отличие от их сына, была близким другом и спутницей отца в его последние годы.

Долгое время после выхода замуж за пятого графа Карнарвона Альмина сохраняла постоянный контакт со своим отцом, который честно исполнял свое обещание и следил за тем, чтобы она и ее супруг никогда не испытывали недостатка в деньгах. Она часто встречалась с Альфредом в банке «Ротшильд и сыновья», чтобы попросить очередную крупную сумму. Альмине никогда не отказывали, и часто суммы, выдаваемые ей единовременно, исчислялись тысячами фунтов. Шестой граф в своих мемуарах вспоминал: «Альмина имела счастливую возможность отправиться к своему отцу и попросить помощь в размере пяти, десяти или двадцати тысяч фунтов, на что тот мягко возражал: «Ах, моя кошечка, я ведь уже выдал тебе на прошлой неделе десять тысяч. Что ты только с ними делаешь, мое милое дитя?»7

Кроме того, шестой граф вспоминает о собственных визитах к своему «крестному» Альфреду де Ротшильду в его офис с «такими же меркантильными целями». По его словам, «мы обычно заставали троих Ротшильдов, сидевших за столами: Натана, Лео (Леопольда) и Альфреда, [который] был всегда рад видеть меня и был очень любезен»8.

Как мы уже знаем, пятый граф получил сильные травмы и увечья в автомобильной аварии, в которую он попал в Германии в 1901 г. и после которой у него всю жизнь были проблемы с легкими. Его врач, доктор Маркус Джонсон, убеждал его ежегодно проводить оздоровительные каникулы в Египте, где сухой воздух должен был поправить его хрупкое здоровье. Однако после нескольких кратких приездов Карнарвон устал от докучливого вращения в светских кругах и пыльных улицах Каира и перенес свое внимание в Луксор, где крайне заинтересовался египтологией и, в частности, приобретением предметов старины. Это повлекло за собой организацию собственных раскопок в Фивах, на западном берегу Нила, начавшихся с 1907 г., причем большинство этих работ зависело от денежных средств, выдаваемых леди Карнарвон Альфредом Ротшильдом. Она сопровождала своего супруга во время некоторых экспедиций в Египет, но чаще оставалась в Англии, и ее место рядом с отцом заняла их дочь. С самого начала стало ясно, что брак родителей леди Эвелин — это скорее дань привычке, чем любовь, так как чета, у которой было весьма мало общего, не выказывала особой близости и нежности, какие принято ожидать от подобных отношений сегодня.

Известно, что леди Альмина не сопровождала своего супруга в поездке в Египет, когда граф получил от Картера сообщение о «чудесном открытии» 6 ноября 1922 г. «величественной гробницы с нетронутыми печатями». Не сопровождала она мужа и на официальной церемонии открытия Погребальной Камеры в феврале 1923 г. и не хотела ехать к нему, когда граф смертельно заболел в марте того же года. Лишь когда в конце марта состояние мужа стало быстро ухудшаться, она решилась приехать в Каир.

Главной причиной отсутствия Альмины рядом с мужем в последние годы его жизни была ее роль спонсора и попечителя различных приютов и лечебниц, первый из которых был организован в Хайклере в годы Первой мировой войны для британских солдат, раненых во время военных действиий. Ее интерес к этой сфере возник вскоре после начала военных действий, когда за обедом в Хайклер Касл, на котором присутствовал фельдмаршал Горацио Китченер, пятый граф предложил использовать его замок в качестве госпиталя. Доктор Маркус Джонсон согласился взять на себя заботы об организации госпиталя, но леди Альмина на этом не успокоилась и решила вложить всю душу в учреждение другого госпиталя и приюта на Бриансон-сквер в Лондоне, где и проводила почти все свое время. Последний из ее пациентов выписался из госпиталя в 1919 г., но впоследствии она учредила в округе Мэйфэйр в Лондоне еще один частный госпиталь, названный Альфред Хаус, в честь ее отца. Он считался элитным госпиталем для сливок общества и в пору расцвета привлекал таких именитых пациентов, как сын Георга V Генрих, герцог Глостерский и даже Ноэль Кауэрд.