снова пресмыкаемся в грязи, но мечта о небе живёт в наших сердцах. Не позволим же слугам хищника растоптать её!

* * *

Генерал нервно барабанил по рукояти меча, слушая рассказ своего шпиона. Неужели он начинает терять хватку? Или козни Ордена и угроза мятежников настолько сильно приковали к себе внимание Тагара, что он проглядел опасность со стороны укрытых ритуальными масками вроде-бы-союзников? Что задумали жрецы Дракона? Не хотят ли они воспользоваться хаосом орденского бунта чтобы подменить Прозорливого этой кошкой-оборотнем?

— Немедленно отправьте людей из особой десятки! — прорычал Дарсен Тагар. — Пусть возьмут усыпляющие жезлы. Приведите ко мне оборотня и этого Тукуура! Если не получится взять живьём — убить!

— В этом нет необходимости, мой генерал, — невозмутимо ответил наставник шпионов.

Генерал побагровел от гнева, но тут же побледнел и схватился за меч, когда черты Дагвы поплыли как нагретый воск. На мгновение его тело превратилось в зеркало, в котором отразилось растерянное лицо Тагара. Зеркальная поверхность пошла рябью, и на ней проступили черты беловолосой колдуньи, но кожа девушки так и осталась серебряной, а глаза — бездонными колодцами в звёздное небо.

— Ты! — выплюнул Тагар, оправившись от шока. — Что ты сделала с Дагвой?!

— На Вашей службе он часто обходился без сна, — холодно ответила посланница Дракона. — Сейчас навёрстывает упущенное.

— Я так легко не дамся! — прошипел генерал, вытаскивая меч.

Посланница подняла руку в жесте примирения.

— Успокойтесь, нохор Тагар! Меня вполне устраивает Ваш правитель и Вы как его правая рука. Своим появлением я только подчёркиваю тяжесть ситуации.

— Тяжесть ситуации мне хорошо известна, — процедил генерал, сместившись так, чтобы между ним и вещим зверем оказался письменный стол.

Тагар не рассчитывал, что это поможет, но рефлексы требовали действия. Статуя девушки из живого серебра не сдвинулась с места, но жест примирения мгновенно превратился в жест отрицания.

— Среди слуг и солдат законоучителя куда больше шпионов Ордена, чем он решается признать, — заявил оборотень. — Кто-то изнутри города подаёт сигналы мятежникам. Вооружённые новым знанием Стражи готовы поменять свой план. Ваш мастер-шпион от переутомления начал забывать важные детали и, в конце концов, выдал себя. Хорошо, что мне, а не Ордену. Вы всё ещё уверены, что понимаете тяжесть ситуации?

Вопрос, с какой стати генерал должен верить этому существу, просился на язык, но Тагар отбросил его. Вещий зверь мог придумать сотню причин или не снизойти до ответа. В любом случае, генерал мог полагаться только на собственное чутьё. А оно с опозданием подсказывало, что драться с существом из священных книг прямо посреди баянгольского Святилища — плохая идея.

— Что Вы предлагаете? — как можно спокойнее спросил Тагар.

Кожа посланницы окрасилась в привычные цвета. Не обращая внимания на то, что генерал так и не спрятал меч, она спокойно подошла к столу и провела пальцем по столешнице, оставляя слабо светящийся серебряный след. Генералу хватило беглого взгляда, чтобы понять, что посланница рисует схему городских укреплений.

— До этого момента Орден не сомневался в своей победе. Вероятно, они рассчитывали повести мятежников на штурм города одновременно с убийством Прозорливого. Я полагаю, среди городских стражников есть предатели, готовые открыть мятежникам ворота, как минимум, нескольких фабричных кварталов. Беспорядки в городе свяжут Вам руки до подхода подкреплений из Толона…

— Которые почти наполовину состоят из факельщиков, — мрачно ввернул генерал. — Это мне известно. Но вы говорите "до этого момента". Вы считаете себя способной изменить ход сражения?

— Вы должны знать легенду о бессмертных защитниках Баянгола, — произнесла девушка, опершись рукой на стол.

— Старые сказки, — пожал плечами Дарсен Тагар. — В некоторых говорится, что сам Дракон явится на помощь городу в трудную минуту. Такое же рассказывали про Толон. И где теперь жрецы Безликого и их защитники? В главном храме Безликого теперь библиотека Ордена, а трон правителя-жреца, как оказалось, перенесён сюда. Немыслимое святотатство! И что, где гнев Дракона?

— Он здесь, — тихо ответила посланница.

Она подняла руку, и Тагар увидел на мраморной столешнице оплавленный отпечаток ладони.

— Я — пристав Последнего Суда, — неожиданно властно произнесла девушка. — Я веду следствие и оглашаю приговор. Я могу убить живой камень реликвии Безликого и пробудить защитников ото сна.

— То есть, это трон усыпляет защитников? — уточнил генерал.

— Да. Орден давно открыл, что осколки Дракона и живой янтарь Безликого подавляют друг друга. Поэтому Стражи размещали реликвии Дракона в храмах Безликого и наоборот.

— Почему легендарные защитники не помешали им? — недоверчиво спросил Тагар.

— Не думайте, что они не пытались. Вспомните слова Улан Баира.

— Орден использовал некое "оружие". Какое именно?

— Стражи называют его "душа пламени". Это осколок эпохи царства царств. Выглядит как стальной цилиндр, насаженный на длинное древко. Цилиндр витым шнуром соединён с большим ящиком. Расчёт — три человека. Стрелок и два носильщика. Момент выстрела не виден глазу, но тот, кто окажется перед цилиндром, почувствует сильный жар и через несколько мгновений сварится изнутри.

— Опасная вещь, — проворчал генерал. — А паника, которую она поднимет, ещё опаснее. Если перерубить шнур, орудие выйдет из строя?

— Верно, — кивнула посланница. — Но спешить с этим нельзя. "Душа пламени" может убить меня, но она же способна разрушить трон. Нам нужно, чтобы эти два события произошли одновременно.

— Я не ослышался? — нахмурился Дарсен Тагар. — Мы должны дождаться, пока Вас убьют?

— Рядом с троном, — с нечеловеческим спокойствием подтвердила девушка.

— Не то, чтобы я был против, — криво усмехнулся Тагар, — но кто тогда откроет Прозорливому древнее Святилище?

— Генерал, — холодно отозвалась девушка, — если вы проиграете сегодня, будет уже некому и незачем его открывать. Но если победите, Айсин Тукуур вполне справится без меня. Он же сможет направить защитников, когда они проснутся. Так что постарайтесь не потерять его в бою.

Генерал устало потёр лоб. Ситуация нравилась ему всё меньше и меньше.

— Почему Вы настаиваете на своей смерти?

— Оружие нарушит структуру трона. Но только моя кровь завершит начатое. Поэтому я прошу Вас: если это не смогут сделать Стражи, на спуск должен нажать кто-то из Ваших людей. Сделайте так, чтобы Тукуур не узнал об этом, — на мгновение в её голосе промелькнуло что-то похожее на заботу. — К сожалению, он уже начал привязываться. Если моя смерть сделает его Вашим врагом… — она выразительно качнула головой.

Дарсен Тагар раздражённо побарабанил пальцами по эфесу меча. После этих слов Тукуур начал представляться ему чем-то вроде пороховой бомбы, которую нужно как можно скорее метнуть во врага, надеясь, что осколки заденут не слишком много своих. Здравый смысл подсказывал, что "решение" посланницы дрянное. Стоило бы увезти Прозорливого из города, а самому дать бой на стенах и посмотреть, чья возьмёт. Но он