– Тогда я не жалею о том, что сделал, Гарольд. Ты никогда ничего не ценил, только пользовался благами. Ты и дурой этой воспользовался ради собственного эго. Я тоже достаточно узнал о тебе, чтобы испытывать отвращение. Твоё место не здесь. Англия для тебя под запретом. Да, у меня яйца появились, и мне несложно их показать. И Джо полная и законченная идиотка, раз повелась на твои уловки.

– Что ты сказал? – Зло толкаю его в грудь.

– То и сказал. Я возвращаюсь домой, а ты сваливаешь из нашей жизни. И Джо скоро встретится с жестоким мудаком, какой ты и есть. Я оберегал её от таких, как ты! А она лезла сначала к Бруно, а теперь к тебе! Ничего, ты совершил крупную ошибку, братишка, но отвечать будет Джо! Я сделаю всё, чтобы она никогда больше не посмотрела в твою или же в мою сторону! Я с ней закончил, как и с тобой. Я чище, чем вы. И тебя следовало лупить. Жаль, что всё делается не вовремя.

– Папа, забирай эту проститутку обратно. Она провоняла, – гадко усмехаясь, Эд отходит в сторону и поворачивает голову вбок. Я туда же.

Меня словно парализует, когда я вижу мужчину, выходящего из-за шторы. Он зол. Он приехал сюда. Эд меня сдал. Сукин сын.

– Тварь. Я лучше тебя. И она полюбила меня. А я её. Ты ничтожество, и ты тоже. Я вернусь обратно. Вы меня не удержите. Вы… нет! Эд! Мудак! – От шока я могу сделать только одно. Оторваться от пола и прыгнуть на брата. Мой кулак замахивается и со всей ненавистью бьёт его в живот, когда мы вместе падаем на пол. Не успеваю я снова ударить эту мразь, как отец хватает меня за волосы и грубо со всей силой швыряет в угол. Удар в живот, но уже не от него, а от его охраны, появившейся так же внезапно, как и отец.

– Доигрался ты, парень. Дотанцевался. Зато теперь будешь жить по моим правилам. Ты женишься. С меня достаточно всего, что я услышал и увидел. Ты не умеешь думать своими прокуренными мозгами. Но ты будешь это делать, иначе эта наглая нищенка ответит и передо мной. Это моё последнее слово. Уведите его в машину.

Голова звенит от удара, но я отчётливо слышу его слова. Мой взгляд мутный. Меня предали. Понимаете? Предали! И это сделали родные.

Я не позволю им обоим забрать у меня то единственное, ради чего я стал личностью. Нет… я не позволю. Но почему так больно внутри? Почему так страшно?

Прости, кроха… я вернусь.

Джозефина

– Отчего такое унылое лицо? Это же твоя вечеринка! – Смеясь, Лола пихает меня бедром, и я, моргая, оступаюсь, недовольно переводя на неё взгляд.

– Джо, что не так? Эд устроил такую крутую вечеринку. Здесь даже Шрек есть, только теперь нормальный, а не мой брат-переросток, – девушка указывает на надувные фигурки Шрека и осла, держащих приклеенный плакат «Джози, только вперёд!».

– Да… да, – делаю глоток маминого пунша из пластикового стаканчика и шумно вздыхаю, снова осматривая толпу знакомых, собравшихся на заднем дворе дома моих родителей. Папа, в который раз, отгоняет ребят, чтобы они не таскали ягоды с кустов, размахивая щипцами для барбекю.

– Так что у тебя случилось?

– Ты Эда не видела?

– Нет. Только позавчера, когда он собирал все документы для вашей концепции и складывал всё в папку. Распечатки логотипа и вывески.

– Понятно, – что-то не так. Я чувствую, что Гарри не рядом. Он далеко. У меня плохое предчувствие. Очень плохое. Оно скручивает желудок, и я едва могу нормально разговаривать.

– Брось, наверное, готовит какой-нибудь очередной сюрприз для своей крохи. Он влюблён в тебя уже окончательно, Джо. Эд так смотрит на тебя, что остальным становится некомфортно. Даже твой отец его принял после всего, что он натворил в прошлом. Так что расслабься и получай удовольствие, – Лола, подмигивая мне, направляется к своему жениху и впивается в его губы, отрывая от игры в настольный хоккей. Не знаю, откуда он здесь взялся.

Достаю мобильный из кармана джинсов и в который раз набираю номер Гарри. То же самое. Номер недоступен.

Да где же он?

– Джозефина, ты куда? – Удивляется мама, когда я прохожу мимо неё.

– Мне нужно в пекарню… я… скоро буду, – отмахиваюсь от неё и быстрым шагом обхожу дом, кивая и натянуто улыбаясь гостям.

Звуки музыки и смеха остаются за спиной. Смотрю на тёмный дом Нэнси и прохожу мимо. Плевать, что с ней будет дальше. Плевать и точка. Она психопатка ненормальная и заслужила прилюдную порку.

Я иду не в пекарню. Отчего-то у меня ощущение, что Гарри покинул меня. Я не знаю, откуда такие мысли. Я просто чувствую себя паршиво. Он был странным позавчера, когда собирал вещи и взял машину. И всё, с этого момента его никто не видел, мобильный перестал отвечать, как и он сам просто исчез. Обещал какой-то сюрприз и то, что мы будем вместе в Лондоне. Конечно, последнее звучало утрировано с его стороны, но я впервые ему поверила и его чувствам и не хочу ошибиться, да ещё так глупо. Его поведение и так после Парижа ненормальное, новый поворот я вряд ли переживу так же легко, как первый. Хотя и тот дался с трудом.

Моё сердце так испуганно бьётся, пока я иду по дороге к себе домой. Я знаю, что поступила некрасиво по отношению к родителям и друзьям. Но я места себе не нахожу. Может быть, это паранойя. Но я не могу перестать чувствовать что-то очень плохое впереди. Вероятно, это страх перед расставанием с ним, и я уже готовлюсь к завтрашнему прощанию. Вряд ли между нами будет что-то дальше. Боже, я хочу остаться здесь. Хочу. Я не могу уехать отсюда без Гарри. Я боюсь, что его заберут у меня. Гарри исчезнет, и больше я никогда себя не почувствую так хорошо и уютно, как это было рядом с ним. Я даже уверена, что ни один парень в будущем не сотрёт воспоминания о нём и о его чёртовом языке, губах, голосе, улыбке, милых промахах, смехе… ну, и сексе, думаю. Всё с ним шикарно. Я стала другой с ним. Не опасающейся мечтать и идти дальше. Вот это парадокс. Бежать от Эда, рискнуть переехать и теперь не хотеть этого из-за альтер-эго Гарри. Где справедливость? В канаве, вероятно.

Дохожу до своего дома и замечаю машину Эда. Слава Богу. Он здесь. Вернулся. Значит, просто переодевается или купается. Его всего лишь что-то задержало в Лондоне, ведь, по моим предположениям, он только туда мог уехать со всеми документами и образцами пасты, равиолей, рецептом теста, как и муки, из которой будут готовиться десерты с низким содержанием углеводов.

Открываю дверь дома и вижу свет из спальни. Бывшей спальни Эда, ведь Гарри ночевал со мной. Медленно подхожу к двери и заглядываю внутрь.

Он стоит ко мне спиной, рядом чемодан и одежда у него другая. Дорогая. Она качественная. Его татуировки яркие. Ярче, чем я запомнила.

– Эй, странник, ты где был? – Тихо подаю голос.

Гарри дёргается. Его руки сжимаются в кулаки.

Подхожу ближе, и таким холодом от него веет. Он словно обнимает меня своими невидимыми острыми руками, отчего давление в груди становится сильнее. Плохо. Это очень плохо.