— Почему не кто-нибудь помоложе? — слышит юноша голос кого-то из наставников. — Ему всего двадцать лет и…

— Это очень опытный Следящий, — перебивает его властный голос. — Клан принял решение, — следует пауза, потом снова голос. — Вы сами жаловались на своеволие этого ученика.

Наставник шумно дышит, он не согласен, но лица Следящих холодны.

— Я его слышу, — скрипучий голос того, что с паучками, нарушает тягостное молчание. Потом он поворачивается и уходит, бросая жрецам лишь одно слово. — Заканчивайте.

…Юноша остается один в огромном зале с темно-красным куполом, наедине со своей растерянностью. Кто эти люди с паучками? Следящие… За кем они следят? Почему наставники им повинуются? Кого услышал тот старик, что прицепил паучков к вискам? Боль и усталость делают свое дело, он снова закрывает глаза, на этот раз — уплывая в странную реальность, сотканную из сна и яви, освобождающую его от необходимости искать ответы на эти вопросы…

Тэйн проснулся от жгучей боли в плече, которая стала стремительно утихать, как только он осознал, что находится не на Острове. Когда он отдышался, прогнав остатки сна, боль почти прошла, оставив о себе лишь легкое воспоминание. Не зная, сколько времени прошло с тех пор, как он заснул — а он так и не привык к местным мерам времени, делившим сутки на три части, — он решил, что можно не торопиться и поспать еще. Тем более, очередной сон-воспоминание подтвердил жестокие откровения Кельхандара.

А может быть, это был просто кошмар, навеянный рассказом хильда? Больше, конечно, похоже на воспоминание, из тех, что до сих пор посещали его время от времени. Тот юноша — он сам, и тот старик-Следящий — его Следящий… Человек, читающий при желании его мысли, контролирующий его поступки, незаметно навязывающий свою волю.

Неужели все годы после Острова прошли под контролем какого-то унылого старика? Нельзя сказать, что он был лояльным и послушным илларом. Скорее наоборот. Видимо, Следящие не так уж и стараются влиять на своих ведомых, раз позволяют ему, Даллану, да и многим другим противостоять Острову почти в открытую. Кельхандар, обитая в подземном Лахлайде, слабо представляет реальную степень свободы илларов в Наземном мире. Или…

Или это всего лишь видимость свободы?

Действительно, несмотря на неприязнь к Агваллару, никто из них не отказался от искусства. Даже в Карре. Никто не отказался от кэн-ли, не пренебрег своими обязанностями. Некоторые же, взять хотя бы Вельга, продолжают, несмотря ни на что, стойко поддерживать Остров, время от времени поругивая его за перегибы.

Так есть у него Следящий или нет? То женское лицо, которое иногда в полусне всплывало перед внутренним взглядом… Кто она? Ройг вспомнил свои попытки сблизиться с Линарой. Вот тебе и правда о Следящих. Выходит, и Следящий у него есть, и влиять на него можно, несмотря на пресловутый «эффект отчуждения». Только это вовсе не тот старик, которого Ройг помнил на посвящении.

Тэйн хмыкнул, садясь на кровати и принимаясь одеваться. Спать больше не хотелось. Надо было решать, что делать дальше. Очень многое сейчас зависело от позиции, которую займет Кельхандар. Вчера они так и не пришли к общему мнению, как поступить с камнями. Ройг считал, что нужно попробовать договориться с островитянами, заставить их провести нужный ритуал под контролем самых сильных илларов и воинов. Кельхандар считал, что это невозможно.

— Единственное, что ты сможешь с ними сделать — это выкрасть оставшийся камни и провести ритуал самому, исключив Остров из круга защиты, — заявил он. — Я не верю жрецам. Ты лучше почитай, что писали члены Ордена об их жизни. Уж они-то знали побольше нас с тобой!

— Где и как ты собираешься искать пятый камень? — вспылил Тэйн. — Ты знаешь, где находится Колодец? Ты знаешь нужную шайолу? Большая часть камней все равно у меня. Я доберусь до Джерхейна, и мы вместе придумаем способ заставить жрецов защитить и Теллар, и Остров. Достаточно будет открыть людям правду о катастрофе, и тогда…

— Бар-упырь, да почему ты непростительно наивен! — возмутился Кельхандар. — Да стоит тебе выбраться из Лахлайда, как жрецы найдут способ заставить тебя отдать камни! Окажешься на Острове, там полно и хэльдов, и умельцев, с чьей помощью ты быстро изменишь точку зрения на противоположную. Даже если вам повезет, и вы заставите жрецов остановить Пришествие, они все равно найдут способ отомстить Теллару. Для начала, кто-то из вас умрет на Колодце во время ритуала. Шиаллах, знаешь ли, страшная штука, он жрет не просто Огонь Жизни — физические и духовные силы — он жрет саму жизнь. Знаешь, как островитяне поддерживают свои колодцы в период перед Пришествием? Они жертвы приносят. Какие? Обычные, человеческие!

— Бред, — устало огрызнулся Тэйн. — Кельх, я понимаю, тебе есть за что ненавидеть Остров, но может, не стоит повторять страшилки, рассказываемые перепуганными майрцами?

Полный возмущения и злости, Кельхандар резко вскочил на ноги, глаза его потемнели, худые руки нервно сжались в кулаки. Еще несколько мгновений он кипел, как гейзер в долине горячих источников, но внезапно что-то в нем выключилось, и нелепо взмахнув руками, как подбитая птица, он рухнул обратно в кресло.

— Возьми Арта Аш Ар, и открой ее во второй раз, — сказал он спокойно. — Знаешь, если ты собираешься бороться с островитянами на равных, начинать надо с шиаллаха. Они, конечно, не все, но многие им владеют.

Наскоро перекусив заботливо оставленными на столе лепешками с сыром и арали, Тэйн отправился в маленькую темную пещерку, где лежали книги Свода.

(Сезон Холода. Тонхайр, Лахлайд)

— Живой?

Дверь приоткрылась, в проеме, нагибаясь, появился хильд. Ройг открыл глаза, отметил, что сегодня старый друг выглядит лучше, чем вчера, вон, даже румянец на бледных щеках появился. Кйти, что ли, глотнул? Тэйн опустил окаменевшие веки. После сеанса чтения его тошнило, мир крутился перед глазами, не желая останавливаться. Набрать Огонь жизни, как в Очаге Солнца, было неоткуда.

— Вставай, пошли к речке, — приказал Кельхандар, беря его за руки и пытаясь поднять.

— Я не буду ее есть, — вяло запротестовал Тэйн.

— Есть ее не обязательно. Достаточно недолго посидеть рядом.

Там, на берегу маленькой сияющей речки, ему действительно стало легче. Кйти протягивала к нему свои маленькие многопалые ручки, и он кожей впитывал тонкие потоки силы, бурлящие в жилах, словно шипучее арали. Ему периодически казалось, что там, внизу, у его ног, движется нечто живое и разумное, нечто, знающее какую-то важную тайну мироздания, и нужно только задать правильный вопрос, чтобы тебе ответили. Когда он поинтересовался у Кельха разумностью кйти, тот недоуменно пожал плечами.

— Нет, конечно же. То, что она реагирует всплесками — так это на любую теплокровную живность. Даже на крыс. Кстати, ты прочел все сразу или тебя выбросило?

— Выбросило, — признался Тэйн. — Хотя я, кажется, проглотил довольно большой кусок.