Как я и предполагал, никаких особых мер безопасности здесь не было. Укрывшись в небольшой скальной нише, я около часа наблюдал за происходящим, прежде чем решился на активные действия — в таких делах спешка . только вредит.

Моей очередной жертвой стал невысокий, щуплый молодой охранник — уж не знаю, куда он шел, но когда он прошел по узкой дорожке мимо меня, я осторожно пошел следом, выбирая удобный момент для нападения. Жертва вела себя несколько странно — то и дело оглядывалась, и вообще у меня сложилось впечатление, что охранник что-то замышляет. На мгновение у меня даже мелькнула мысль о том, не ловушка ли это, но я ее быстро отогнал — вздор, никто не мог караулить меня в этом месте.

Разгадку странному поведению охранника я получил через несколько минут — воровато оглянувшись, жертва шмыгнула в одну из пещер. Что делать — я осторожно пошел следом.

Так мы шли несколько минут — охранник, подсвечивая себе фонариком, впереди, я потихоньку крался сзади.

Наконец жертва остановилась. Оглянувшись, охранник нагнулся и отвалил в сторону камень, затем запустил руку за пазуху и спрятал что-то в образовавшуюся нишу. Я вытянул голову, пытаясь рассмотреть, что же он там прячет, но мне это не удалось — будущая жертва торопливо привалила камень на место, критически оглядела его и быстро пошла в обратный путь, не подозревая о том, что впереди ее ждут неприятности…

Когда охранник пришел в себя, он уже был крепко связан, в лицо ему — в целях профилактики — бил яркий луч фонарика. Я сидел рядом, пересчитывая толстую пачку банкнот — именно их я и обнаружил под заветным камнем. Похоже, мой юный друг оказался обыкновенным воришкой.

— Шестнадцать тысяч четыреста, шестнадцать тысяч пятьсот… семнадцать тысяч двести. Не так уж плохо. — Я улыбнулся очнувшемуся охраннику и демонстративно спрятал деньги в карман.

На лице охранника отразилась целая гамма чувств. Сначала он испугался — видимо, его сбила с толку моя офицерская форма, и бедный воришка решил, что его уличили в воровстве. Затем по его лицу скользнуло недоумение — щурясь от света, он удивленно смотрел на меня, пытаясь сообразить, почему моя офицерская форма находится в столь плачевном состоянии — мокрая, мятая, погоны и прочие знаки различия безжалостно сорваны. Наконец, на смену удивлению пришел какой-то животный, прямо-таки патологический страх — видимо он все-таки понял, в чьи руки попал.

Я усмехнулся — ну стоит ли меня так пугаться? Ведь в душе я очень добрый и мягкий человек. Но если жертва трясется от страха, то на этом можно очень неплохо сыграть. А уж если учесть, что я люблю при случае развлечься…

— Что же мне с тобой сделать, — произнес я, задумчиво глядя на трясущегося отрока. — Просто свернуть шею — это будет как-то грубо, неэстетично. Да и быстро слишком — хруп, и все, даже помучиться не успеешь. Скучно… Нет, надо придумать что-то другое. Давай-ка я тебя лучше подвешу за ноги, это гораздо интереснее… — Я алчно взглянул на бледного охранника, затем не выдержал и рассмеялся — нет, я в таких делах определенно не силен — фантазии не хватает. Вот Гарри бы здесь развлекся.

— Да не трясись ты. — Я подсел поближе к охраннику. — Будешь себя хорошо вести, я тебя отпущу. Честно. И даже деньги отдам. И никому про твои шалости не расскажу. Согласен?

В глазах охранника зажглась робкая надежда — может, этот страшный человек и вправду его отпустит?

Охранник слабо кивнул, я вытащил у него изо рта кляп.

— Но учти — попробуешь заорать или еще что-нибудь выкинуть в этом духе — убью на месте. — Я приподнял охранника и усадил его к стене, затем развязал ему руки.

— Смотри сюда. — Я сел рядом и достал карту. — Покажи, где находится изолятор. И не вздумай валять дурака…

— Вот здесь… — Он осторожно ткнул пальцем в карту, его голос был тихим и испуганным — и где они только таких набирают?

— Это самый нижний уровень?

—Да…

— Хорошо, где содержат пленницу?

— Вот здесь, камера номер двенадцать — вот она…

— Охрана?

— Точно не знаю, это не мое подразделение. Человек пять…

— Где находятся скрытые посты?

— Один у входа в сектор изолятора, другой в конце вот этого коридора. — Охранник снова протянул руку к карте, — Вот здесь…

— Как часто сменяются?

— Каждые четыре часа… Вы не убьете меня?

— А это, сын мой, целиком зависит от тебя. Еще вопрос: где обитает Хозяин? Где его апартаменты?

— На другой карте. — Охранник развернул карту, нашел нужный участок. — Вот здесь, в западном секторе… Но туда вам не пройти, там полно охраны, а дорога всего одна.

— А где Архив?

— Этого я не знаю. — Во взгляде охранника было столько мольбы, что я понял — не врет, сволочь… — Это лишь слухи, точно никто ничего не знает…

— Хорошо, но хоть примерно догадываешься, где он может быть? Хотя бы в каком секторе? . — Сектор наверняка западный — там, где Хозяин. А где-точно, я не знаю.

— Что, неужели никаких зацепок?

— Не знаю… Я же там почти не бываю… — Охранник неожиданно замолчал. — Хотя… Где-то неделю назад в западный сектор начали тянуть силовой кабель. Правда, куда и для чего, я не знаю…

Силовой кабель… Я задумался. Почему бы и нет? Архив — вещь старая, энергии наверняка жрет массу — при его-то возможностях… Что ж, хоть какая-то, но зацепка;

По крайней мере стоит проверить…

— Ладно, это я так, к слову, мне сейчас не до Архива… — Я предпочел слегка замести следы, не желая выдавать своих истинных планов. — Следующий вопрос: сколько есть выходов наружу?

— Один… То есть два. Один главный, через озеро, и один в юго-западной части горы, вот здесь. — Охранник снова потянулся к карте. — Но он всегда закрыт, им не пользуются, и даже двери заварены — на всякий случай. И еще у Хозяина есть свой выход — не знаю где, но есть точно.

— Почему ты так решил?

— Потому что он всегда появляется и исчезает внезапно и никогда при этом не пользуется главным входом.

— Очень интересно… — пробормотал я — информация и в самом деле была весьма любопытной. — Хорошо — пожалуй, больше мне от тебя ничего не надо. Что же мне с тобой делать…

. Охранник снова задрожал.

— Вы мне обещали…

— Мало ли что я обещал… Ладно, так и быть, живи. Это тоже твое, мне ворованные деньги не нужны. — Я вытащил пачку денег и швырнул ему под ноги. Правда, говоря о том, что ворованные деньги моя душа абсолютно не переносит, я несколько грешил против истины. Но почувствовать себя хоть иногда честным человеком было весьма приятно.

Охранник стал торопливо подбирать деньги, я взглянул на него с отвращением и на секунду даже заколебался — а не сломать ли ему и в самом деле шею?А впрочем, черт с ним…